Читать книгу "Золотое снадобье - С. И. Гроув"

– Там всадница, – ответила Златопрут на невысказанный вопрос. – Она не причинит нам вреда.

– Держитесь под открытым небом, – повторил Эррол. – Так безопаснее.

Златопрут обняла Софию и притянула поближе к себе.

– Ты можешь с ними говорить? С четырехкрылыми? – спросила девочка. – Как с Сенекой?

– Я пыталась. – Вещая с досадой смотрела вверх. – Будто со стеной беседуешь. Они ничего не слышат. Ничего не говорят. Я таких тварей никогда еще не встречала…

Снижаясь, четырехкрылы пугающе увеличивались в размерах. Они опять раскричались, хрипло, зловеще. Приближалась и всадница. Уже можно было рассмотреть вьющийся плащ, мелькающие ноги коня и пыль, летящую из-под копыт.

А потом, как-то внезапно, четырехкрылы бросились на добычу. Один вытянул когтистые лапы и спикировал на гостиницу. Мощное тело облекали иссиня-черные глянцевитые перья. Слегка изогнутый клюв сверкал, точно отполированная коса. Огромные глаза – два золотых шара без радужки и без зрачка. Под ударом громадной птицы крыша смялась, как порванная бумага, и провалилась вовнутрь. Дом, где только что сидели путешественники, по сути, перестал существовать. Бьющиеся крылья крушили остатки стен.

– Держитесь позади меня, – пробормотал Эррол. – Он нас еще не заметил. Они первым делом всегда рвут лошадей… Надо убить обеих тварей, причем быстро. Сейчас спустится вторая…

Второй четырехкрыл с криками подоспел к тому, что уже возился в развалинах. У этого было всего три крыла. Вместо четвертого торчал бесформенный пенек, поросший редкими перьями. Между ними виднелась белая кожа. Как раз когда второй четырехкрыл врезался в остатки гостиницы, серая лошадь подскакала вплотную и остановилась, присев на задние ноги. С нее соскочила женщина с арбалетом наперевес.

Она тотчас подоспела к Эрролу и, встав с ним рядом, прицелилась в четырехкрылов.

– Ахора! – сказала она. – Эль рото эс мио!

Они выстрелили одновременно. Четырехкрылы вскинулись под ударами стрел и живо обернулись к врагам. Золотые глаза горели огнем, а как они кричали!.. София даже уши ладонями прикрыла. Вот твари выбрались из руин разнесенной гостиницы и пошли к людям.

– Отра вез, – сказал Эррол женщине.

Еще две стрелы угодили в громадных птиц. Чудовище с тремя крыльями зашаталось и рухнуло, пораженное в грудь. Второе заметно отяжелело, но продолжало двигаться. Клюв раскрывался в яростном крике: можно было рассмотреть белые зубы и длинный язык, тоже белый. Женщина выстрелила прямо в разинутую пасть, уже тянувшуюся к Эрролу. Он выхватил меч и, всадив его в шею четырехкрыла, пригвоздил птицу к земле. Та билась, издавая последние вопли. Потом крылья прекратили хлестать, золотые глаза начали стекленеть.

София только тут обнаружила, что крепко держится за платье Златопрут. Разжать кулаки получилось не сразу. Эррол вытащил меч, сплошь покрытый маслянистой черной кровью, и вытер лезвие пучком сухой травы.

– С тобой все в порядке? – спросила Вещая.

– Я цел, – сказал он. И повернулся к женщине с арбалетом: – Спасибо нежданной спасительнице!

– Так ты по-английски говоришь, – проговорила та. С акцентом, но вполне вразумительно. Зеленые глаза быстро обежали путешественников.

– Да, – сказал Эррол. – Я родом из Сокровенных империй, а мои друзья – с Нового Запада и с берегов Жуткого моря. Как вышло, что ты понимаешь английский? И как получилось, что ты настолько вовремя подоспела?

Женщина откинула за спину косу и опустила оружие. Она была невысокого роста, подвижность и сила плохо вязались с нежным лицом и застарелой грустью в глазах.

– Английскому меня давным-давно обучил один очень хороший друг… Его звали Бруно. А сюда я прискакала, следуя записке на клочке бумаги: «Как увидишь семь крыльев – следуй за ними к серой голубке. Там встретишь странницу, не знающую времени». И кто из вас эта странница, интересно бы знать?

35

Ленточки белая и голубая

С тех пор как укоренилась зараза, многие жители Папских государств обратились к кочевой жизни. В северных областях стали селиться в жилых баржах и путешествовать по каналам. На засушливом юге и в горах ездят с места на место в фургонах. Кочевники пребывают в постоянном движении, держатся пригородов и верят, будто это спасет их от заразы. Что ж, от излишнего внимания орденских воинов это вправду уберегает…

Фульгенцио Эспаррагоса. Полная и официальная история Папских государств

2 июля 1892 года, 5 часов 51 минута

– Так ты Розмари!.. – выдохнула София.

– Да, – ответила женщина. – Я Розмари. Откуда ты меня знаешь?

Слова хлынули потоком.

– Я узнала о тебе из письма, которое Бруно моим родителям прислал. Мои родители – это Минна и Бронсон Тимс, ты с ними встречалась… Помнишь? Десять лет назад, даже больше… А я видела тебя в карте, которую сделал шериф Муртии – Кабеза де Кабра. Там и про тебя говорится, и что с Бруно случилось… – София задохнулась и довершила: – И про моих маму с папой.

Розмари шагнула к девочке:

– Так это ты странница, не знающая времени!

– Ну да, внутренние часы у меня не в порядке, – подтвердила София. – Должно быть, речь обо мне. Это кто так меня описал?

Розмари сунула руку в карман плаща и выудила свиток, повязанный белой ленточкой.

– Вот карта. Ее дали мне в Авзентинии.

Разгуливая внутри карты шерифа, София уже держала в руках авзентинийские карты, но наяву это было для нее впервые. Какое-то время она рассматривала плотную сероватую бумагу. Нетвердые линии, вычерченные черным, изображали разнообразный ландшафт, разделенный извилистыми тропами. София повернула лист обратной стороной. Присмотрелась…

– Я по-кастильски не читаю, – пожаловалась она.

Розмари забрала у нее свиток:

– Сейчас переведу.

Беззвучные, мы в сердце вопием; молча плачем, скрывшись в тенях; безгласные, о прошлом мы глаголем. Найди нас по обе стороны протяженности в одиннадцать лет.

Пускаясь в путь неведомый, проводника прими, что прибудет при свете полной луны. С ним ступай на дружбы луга, а погибнет повозка – на козлиную голову путь продолжай. Спутник твой будет без вины осужден; возговори тогда, правду реки, ибо правда и ложь равно ведут в крутую расщелину слез.

Сама по себе углубишься ты в Горы Одиночества, войдешь в Долину Утраты Надежды. Покинув ее, встретишь Западных Колдунов у развилки дороги. Если пребудут свободны – идти тебе в Лес Неотступной Печали; там проведешь много лет, прежде чем угодить в Пещеры Страха, где таится Проклятие. Матери вовек не дождутся костей обретенья, солнце их станет белить, пока не рассыплются прахом…

Если же приговорят колдунов, год за годом скитаться тебе по Долине Утраты Надежды, что в Горах Одиночества. Как увидишь семь крыльев – следуй за ними к серой голубке. Там встретишь странницу, не знающую времени. Отдай ей авзентинийскую карту. Она приведет тебя к материнским останкам. В землю святую ты их отнесешь, чтоб покоились с миром…