Читать книгу "Пелагия и красный петух - Борис Акунин"

– Шелухинна древнем арамейском значит«апостолы». Когда много – шелухин,когда один – шелуах.Это Магеллан рассказывал,он еврейскую историю ого-го как знает.

«Шелуяк», вдруг вспомнила Пелагия.Строгановские крестьяне говорили, что Мануйла звал своего друга именно так.

– А что Эммануил вам рассказал про убийство?

– Что шелуаххотел его защитить и потому погиб.А защищать его вовсе не нужно, потому что его Господь защищает. И стал про чудорассказывать, которое с ним утром произошло. Врет – заслушаешься. Глазкиголубые, широко раскрытые – прямо ангел непорочный! – прыснула Малке,вспоминая. – Когда, говорит, меня выгнали из Зихрон-Яакова... Там, вЗихроне-Яакове, зажиточные евреи живут, которые от барона Ротшильда деньгиполучают. Сами землю не пашут, феллахов нанимают... В общем, выгналибогатенькие евреи Эммануила, не стали его слушать. Пошел он долиной между гор,и напал на него разбойник-бедуин. – Девушка по-детски закартавила, очевидно,передразнивая Мануйлу. – «Очень сехдитый человек, саблей машет. Я по-бедуинскихазговахивать еще не выучился, не умею ему объяснить, что у меня ничего нет. Они сам это увидел, еще больше хазозлился, хочет мне голову саблей схубить.Совсем! И схубил бы, потому что у него вся нехвная система в дезохганизации...»Малке закисла от смеха.

– Он так и сказал: «нервная система вдезорганизации»? – поразилась Пелагия.

– Да, он вообще ужасно чудно говорит, это яеще плохо изображаю. Ну вот, а дальше как в сказке. Только разбойник на негосаблей замахнулся, вдруг там-па-пам! – гром небесный. Злодей повалился мертвый,из головы кровь течет. «А вокхуг никого – тут гоха, тут гоха, а тут тхопинка.Ни души! Я поблагодахил Господа, закопал мехтвого хазбойника и пошел дальше».Мы так смеялись – чуть не лопнули. Но он необидчивый, Эммануил этот, тоже снами смеялся.

– А что Магеллан? – спросила монахиня. Хотеладобавить, не выказывал ли к пророку враждебности, но поостереглась.

– Ну, Магеллан сначала с ним строго. Вроде какдопрос ему устроил. Зачем пришел? На пароходе твои вокруг нас крутились, теперьсам пожаловал? Что тебе от нас надо? И всё такое. А Эммануил ему: что вы моихшелухинна корабле встретили, неудивительно. Многие из них следом за мной вСвятую Землю тянутся, хоть и говорил я им: где человек родился, там ему иСвятая Земля. Что им Палестина? Я – другое, мне сюда по делу нужно. А они,говорит, меня не слушают. То есть слушают, но не слышат. И что мы с вами здесьвстретились, тоже удивляться нечего. Палестина маленькая. Если кто решил ееобойти... Ах нет, – улыбнулась Малке, – он сказал: «по ней вояжировать». Есликто решил по ней вояжировать, то всюду побывает, и в самое недолгое время. Апотом Эммануил стал про свое чудо врать, и Магеллан к нему интерес потерял.Махнул рукой, пошел спать.

– Значит, не он, – в задумчивости проговорилаПелагия.

– А?

– Нет-нет, ничего. Что еще рассказывал пророк?

– Да тут как раз началась беготня. – Малкепосерьезнела. – Полкан залаял. Мы думали, на шакала. Вдруг слышим – лайудаляется, это он веревку оборвал. Побежали за ним. Кричим: «Полкан! Полкан!» Аон мертвый лежит. Шагах в ста от хана. Зарубили его, саблей. Никакие это былине шакалы, а арабы или те же черкесы. Бедуины-то тогда уже ушли... РазбудилиМагеллана. Он говорит: догнать! А как догонишь? В какую сторону бежать – варабскую или черкесскую? Все спорят, шумят. Одни кричат: нас мало, их много.Перережут они нас, как Полкана! Плохое место, уходить отсюда нужно! Магелланим: кто не умеет за себя постоять, тому все места на земле будут плохи. Ипошло, и пошло... – Девушка махнула рукой. Вдруг вспомнила, всплеснула руками.– Ах да, Эммануил тогда чудную вещь сказал. Как это я забыла! На него никтовнимания не обращает, все ругаются, кричат, а он вдруг говорит: вы победите иарабов, и черкесов. Вас мало, но вы сильные. Только, говорит, ваша победа (онсказал не «победа», а «виктохия») будет вашим поражением. Как это, спрашиваем,виктория может быть поражением? А он ответил непонятно: победа над другимчеловеком – всегда поражение. Настоящая виктория, это когда самого себяпобеждаешь. Ну, наши его дальше слушать не стали, опять заспорили. А ведьполучается, прав он был, про победу-то!

– Что было потом?

– Ничего. На рассвете выпил молока и пошелсебе.

– И не сказал, куда?

– Почему не сказал. Он разговорчивый. Рохелеему молока подливает, а он говорит: сначала пойду в Капернаум, потом ещекуда-то, потом надо будет в Сиддимскую долину, к Аваримским горам заглянуть –там, говорят, новый Содом отстроили, интересно...

– Содом! – вскричала Полина Андреевна. – А гдеэти Аваримские горы?

– За Мертвым морем.

– Содом! Содом! – в волнении повторяламонахиня.

На пароходе было семейство мужеложцев,направлявшихся именно туда! Но при чем здесь Стеклянный Глаз? Непонятно. А всёже что-то тут есть!

Прошло целых восемь дней, но если Эммануилсначала собирался наведаться в Капернаум, то можно успеть. Шагает он, правда,ходко...

– Что это ты бормочешь, Поля?

Полина Андреевна достала путеводитель, вынулаоттуда карту, развернула.

– Покажи, где Сиддимская долина. Как тудадобраться?

– А тебе зачем? – удивилась девушка, но взялакарандаш и провела линию. – Вот так, до реки Иордан. Потом вниз до Мертвогоморя, там всё берегом на юг. Видишь кружочек – селение Бет-Кебир? Содом где-тоза ним. Нет, правда, Поль, зачем тебе? Из монашек да сразу в Содом! – залиласьсмехом Малке. – Русь, куда несешься ты? Не дает ответа!

Аккуратно сложив карту, Пелагия засунула ееобратно в книжку.

– Ты в самом деле туда собралась? – ГлазаМалке расширились от ужаса и любопытства. – Ну, ты отчаянная! Представляю, чтотам творится! Напиши мне потом письмо, а? Только подробное!

Она толкнула Пелагию локтем, захихикала.

От толчка путеводитель упал на дно повозки.Монахиня подобрала ценную книжечку, спрятала в карман.

Тем временем телега въехала на вершину холма,откуда открывался вид на долину и окрестные горы.

– А вон вдали наш хан видно, – привстала,показывая, Малке. – Сейчас спустимся и вдоль речки. Минут через сорок доедем.Отдохнешь, умоешься.

– Нет, спасибо. – Полина Андреевна соскочилана землю. – Мне пора. Скажи, в какую сторону спуститься, чтобы попасть кИордану?

Малке вздохнула – видно, жалко былорасставаться.