Читать книгу "Кладоискатель и золото шаманов - Юрий Гаврюченков"

– Он море создал, рыбу и морского зверя, – Кутх был невозмутим. – Золотой гонг, большой и сияющий, как солнце, людям дал, чтобы те могли позвать его и попросить, о чем надо. Так старики рассказывают.

– Если я правильно понял, – пришла моя очередь высказать осведомленность, в детстве я читал много сказок, в том числе и малых северных народностей, – Тайхнгад создал море там у вас, на Камчатке. Половину гонга мы нашли в Усть-Марье, от нее до ваших краев больше тысячи километров. Как золото там очутилось?

– Чаучи могли вывезти. У нас издавна оленные живут – чаучи и эвены.

– А кто этот гонг разрезал и с какой целью, старики не рассказывали?

– Там у нас сначала люди жили, им Тайхнгад и дал гонг, а потом четыре народа стали жить. Они гонг поделили между собой. Эвены и чаучи увезли свою долю на запад. Как они две части сложили, я не знаю. Слышал только про шаманов, которые закрыли троих голодных милков в горе. Вы, наверное, эту легенду знаете.

Иван Сергеевич смиренно вел подготовку к многомиллионной сделке. Я понял, что тот, кто сейчас одолеет оппонента, тот и выиграет торги.

– Вы там были, в Усть-Марье, Иван Сергеевич! – Я в упор смотрел азиату в глаза. – Вы в курсе, что там случилось.

– Да, я прилетал в Усть-Марью. – Кутх выдержал взгляд, не дрогнув лицом.

– Про пещерных демонов и повальное безумие вы знаете больше нас, так же как и о золоте. Что там было на самом деле? Что там произошло?

Сказал и заметил, как Слава слегка расслабился, что означало готовность к драке.

– Вы раскупорили пещеру, в которую давно засадили очень сильных милков. Вы освободили милков, а они порвали-порезали начальника и собрали из него шамана-милка, такого же, как они.

– Кого собрали? – спросил мой друган.

– Шамана. Он утратил много человеческого и сам стал как милк.

– И что значит этот милк, ну, новый, который шаман? – продолжал давить я.

– Он был сильный шаман, – задумчиво ответил Кутх. – И еще у него была одна вещь, очень сильная. Он там наделал шороху в Усть-Марье.

– Я сам видел, как Проскурин погиб…

– Погиб он не весь, – перебил Кутх, у которого словно заранее был готов ответ на любой вопрос, – он сильный шаман был, такого не легко убить. Он потерял почти все человеческое, и видят его теперь как росомаху. Большую, злую и с человеческими глазами.

– Встречал такую, – отчетливо вспомнилось утро на карачках возле машины.

– Милк ходит за тобой. С чего бы? – быстро склонил голову к плечу Кутх, стрельнув в меня испытующим взглядом.

– Вчера ночью я наткнулся возле дома на Лепяго. Андрея Николаевича, директора усть-марьского краеведческого музея. – Гольдберг при этих моих словах обалдело прикрыл рот ладонью. – Я не мог ошибиться, он за мной гонялся и пытался сцапать, пока я не ослепил его фонарем. Перед этим я всадил в него всю обойму из ТТ. В Усть-Марье его на моих глазах застрелили. Потом я видел его живым. А потом он стоял рядом с Проскуриным у вертолета, когда тот взорвался. С кем мы имеем дело, Иван Сергеевич?

– Ый, это уньрки, – многозначительно усмехнулся Кутх и на мгновение показался очень старым. – Уньрки ходит за тобой. Он даже сюда добрался.

– Это еще что за тварь такая? – спросил Слава.

– Уньрки, так нивхи называют людоеда вроде вашего Лепяго. Шаман-милк поднял его и заставил служить. Уньрки кровь человеческую пьет и ест мясо. Уньрки, который был мертвым, очень трудно убить, потому что он покойник, хотя выглядит как будто живой.

– Что ему от меня-то понадобилось?

– Что-то есть у тебя такое, что ему нужно. Уньрки просто так ходить не будет. Ты брал у него что-нибудь?

– Нет. Хотя, да, было дело. Мамонтовый свитер забрал из музея. Все равно его мародеры украли бы, – пояснил я Гольдбергу на всякий случай. – Или сожгли вместе с музеем, там по всей Усть-Марье пожары были.

– Что за мамонтовый свитер? – заинтересовался Кутх.

Я пояснил про геологов и про экспедицию на остров.

– Нет, не за этим уньрки приходил, – уверенно отверг Кутх. – У тебя что-то еще есть более важное, чем свитер из шерсти мамонта.

– Золотые Врата? – я впервые назвал нашу находку в присутствии чужого.

– Нет, за гонгом он сюда пришел бы, да ему не нужен гонг.

– Что же ему нужно? У меня из его вещей больше ничего нет. Разве что Сучий нож, который был у Проскурина, но он сам ко мне при взрыве улетел.

– Что за Сучий нож? – Кутх весь подобрался, даже пальцы поджались, как птичьи когти.

– Да вот он. – Я вытащил из-за ремня финку и при этом порезался. – Гадина!

Все уставились на пику, которую я положил на стол между собой и Кутхом.

– Могу я посмотреть? – вежливо спросил Иван Сергеевич.

Пока я заматывал палец носовым платком, он бережно повертел нож и вернул на место.

– Хорошая вещь, – сказал он. – Вот за ней уньрки приходил.

– Что теперь с ним делать? – При воспоминании о вчерашней встрече мурашки пробежали под кожей. – Отдать ему эту хреновину? А то он теперь не отвяжется, и убить его нереально.

– Почему нереально? Можно убить уньрки, только нужно знать как.

– Вы в этом разбираетесь. Что я должен делать? Отдать ему нож?

– Так вы беды натворите. Лучше мне отдайте, я спрячу.

– Это даже не смешно, Иван Сергеевич. – Обмануть кладоискателя хочет каждый, сколько раз меня пытались надуть! – Я вам отдам нож, а Лепяго не отстанет. Где гарантии, что он не будет дальше за мной охотиться?

– А вы отдайте нож Давиду Яковлевичу, – хитровато глянул Кутх на испуганно отпрянувшего Гольдберга. – Увидите, куда уньрки в следующий раз пойдет.

– Да завалить его надо, че тут думать! – не утерпел Слава. – Че там такого сложного для этого надо знать? Вот ты знаешь, Иван Сергейч?

– Знаю.

– Поможешь завалить людоеда?

– Не бесплатно.

– Сколько денег вы хотите? – перевел я разговор в русло конкретики.

– Что – деньги?.. – с философским пренебрежением отозвался Кутх. – Деньги это… – Подбирая слова, он пошевелил пальцами, словно через них лилась вода или сыпался песок, пыль и прочая труха жизни. – Деньги – это человеческий мусор, который лежит под ногами, и его всегда можно нагрести полный карман. Мне не нужны деньги. Деньги у меня есть, а толку от них нет.

– Тогда что вы хотите за помощь? – Я приготовился к худшему. То, что не меряется деньгами, стоит очень дорого.

– Да хотя бы вот этот нож, – безразлично кивнул Кутх на финку Короля.