Читать книгу ""Сивый мерин" - Андрей Мягков"

Очевидно, всё-таки от встряски он впал в недолгое беспамятство, потому что молодой человек произнёс: «Куда поехали? Никуда вам сейчас ехать не надо. Вы меня слышите? Сейчас вам надо совсем другое…»

Он ещё очень долго произносил неправдоподобно странные слова, так что в голове Дмитрия Кораблёва всё перемешалось: Вера, Сомов, Турчак, Не… Ве… Нежина, Слюнькин, а главное возмутила какая-то Галя Месхиев, как может быть такое? Либо Месхиева, либо не Галя — одно из двух. Да, безусловно, он всех их, кроме этой пресловутой Гали, знает, и Нину Щукину, и Сомова — что он не Сомов, а Щукин, всех знает, но чтобы кто-нибудь из них(!) мог быть причастен к гибели Женьки — при всей симпатии к молодому человеку — увольте… Никогда, это же три сестры, почти родственницы…

Временами Диме начинало казаться, что этот представившийся Всеволодом Мериным молодой человек, для какой-то непонятной цели шантажирует его, нарочно вводит в заблуждение и странными наветами на знакомых людей втягивает в хитро расставленные сети. Нет! Нет!! Нет!!! Никогда он не сможет поверить, что Вера Нестерова, несостоявшаяся мать их ребёнка… Чтобы… Они сейчас находятся в её квартире, он сидит на её кровати… Нет, это провокация, зачем это Всеволоду Мерину?.. Нет. Нет!!!

Потом перед его глазами возникла протянутая незваным гостем маленькая коричневого стекла склянка — да, запах миндаля, да… Какая пролонгация?.. Зачем?..

И тут случилось ужасное: мёртвое лицо Женьки растянулось в улыбке и он услышал её голос: «ЭТО ПРАВДА, ДИМА, НЕ… ВЕ… — НЕСТЕРОВА ВЕРА».

Он закричал и она исчезла.

Голова упала на колени — он едва успел подставить ладони. А когда пол приблизился настолько, что стали отчётливо различимы ворсинки ковра, неожиданно подступивший голод так сковал горло, что он перестал дышать. Последнее, о чём удалось подумать: «Никогда никому не поверил бы. Только ей».

Разбудил его убийца…

_____

… — Где он? — Председатель совета директоров ООО «Досуг» в очередной раз задал свой вопрос и в очередной раз услышал в ответ: «Что вы хотите от меня услышать?» Это была невиданная наглость. Это походило на издевательство.

— Я спросил — где он?!

— Что вы хотите от меня услышать?

Аликпер Рустамович Турчак какое-то время молча походил по кабинету: надо было во что бы то ни стало скрыть от стоящего перед ним молокососа свою в клочья раздирающую грудь ярость. Работа эта давалась ему невероятным напряжением воли — давно, лет с десяток поди не попадал он в подобные унизительные положения: не просил, не зависел, не ждал, не терпел… Что не так — разговор один: «Займитесь, ребятки». И «ребятки» занимались с объектами по-разному, в зависимости от степени их вины: запугивали, разоряли, вымогали, убивали — как придётся. Они любили своё дело и подходили к нему творчески.

И всегда Аликпер Турчак оказывался, как теперь говорится, «в шоколаде».

Поэтому, когда на свой внешне спокойный, горящий нетерпением вопрос: «Где он?» слышал ещё более спокойное: «Что вы хотите от меня услышать?», он терялся.

Никто за всю его жизнь никогда не обращался к нему на «вы». В детстве — улица, школа, учителя — Алик, привет, дай закурить, иди к доске, выйди из класса… В институте — привет, Алик, закурить не найдётся, одолжи десятку, не трогай девочку — в рыло схватишь… В бизнесе, поначалу — пошёл на х…й, чурка ё…ая. Со временем — кинь лимон: жопа целей будет. Пожалуй, только последнюю пятилетку, вспоминать приятно — как прикажешь, будет сделано, ты — голова, тебе видней…

Но чтобы на «вы»!..

Он даже не сразу понял, что вопрос — «что вы хотите…» обращен к нему: ярость затмевала разум.

— Кто это «вы»?

— Вы.

— Кто мы?!

— Ну — вы.

— Я?!

— Вы, вы.

После короткой паузы он выдавил:

— Я спросил — ГДЕ?

— Кто-где?

— Отвечай, б…дь!!

— Что?

— ГДЕ-Е-ЕЕ!!!

— Кто?

— Ко… ко… Где Ко-ко-ра-блёв?!! — Аликпер Рустамович дрожал всем телом, так что даже добросовестно уложенные половицы паркета отозвались тревожным скрипом.

— А-аа, где Ко-ко-раблё-ё-ёв? — Мерин дольше необходимого задержался на букве «ё», давая понять, что в милиции тоже люди, чувство волнения и им не чуждо. — Нашё-ё-ёл. А как же? Как договорились. Мне жить охота. Он в надёжных руках.

— Где?!

— Кто?

В комнате они находились вдвоём — приведший Мерина амбал вышел, гулко хлопнув звуконепроницаемой дубовой дверью. Низкорослый, не атлетичного от природы сложения председатель правления АО отдавал себе отчёт в том, что самому ему с этим ментом не справиться: широк не по годам, высок — кулаком до морды — прыгать надо.

Но и оставлять всё как есть было выше его сил.

Недаром заснеженный красавец Казбек раньше отца-матери ещё в колыбели открылся его младенческому взору, напоил вены гордой кровью, не обделил темпераментом.

Он подскочил к столу, выдернул из ящика пистолет.

— НУ-У!!! — Пределы орбит вытолкнули наружу два его чёрных глазных яблока. Долгую звенящую тишину нарушил щелчок взведённого курка.

— НУ-УУ-УУУ!!!

— Вот и я говорю — ну! Где заложница, дяденька?

Мерин рассчитал всё правильно: в настоящий момент он — полновластный хозяин ситуации, он — счастливый участник беспроигрышной лотереи — будет диктовать условия игры, ибо никакая сила не заставит этого нестрашного пугача раньше времени, до достижения вожделенной цели нажать на спусковой крючок. Напряжение, сковавшее его стальным охватом со вчерашнего вечера и не отпускавшее весь сегодняшний день, сменилось вдруг тихим и каким-то радостным покоем: он выиграет время, найдёт способ обезопасить Катю, коллеги успеют (должны успеть) вычислить его местонахождение, там будь что будет.

Он всё правильно рассчитал.

Единственное, о чём не дано было знать светловолосому уроженцу христианской православной страны — о существовании не подвластной излечению пресловутой «национальной болезни».

Молния невидимым спичечным отблеском лизнула пространство.

Гром выстрела, не притуплённого глушителем, отразился твердью шести монолитов куба — стен, потолка, пола — мёртвой хваткой объял на миг двух стоящих друг против друга людей и захлебнулся в предвкушении разрушительных последствий.

Мерин не почувствовал — скорее понял — что произошло: Катю ему теперь не спасти.

Не спасти. Никогда.

Чтобы не упасть, он присел на корточки, прижал покрепче разгорающийся нестерпимым жаром левый бок и… умер.

_____

Кораблёв не спал, иначе ей не пришлось бы его трясти так долго: он был без сознания.