Читать книгу "Ангел на метле - Дарья Донцова"

– Долго объяснять, – ответил я, – иведь мне словно подсовывали ответ! Сергей регулярно пил левитру, у него имеласьлюбовь – очень страстная, молодая девушка! Левитра могла бы меня к нейпривести. Понимаешь, какая цепочка выстроилась: Сергей – упаковка с огоньком –аптека – машина?..

– Нет, – буркнул Слава, – мне, того,пора! Ты какие-то глупости несешь!

Виалин убежал. А я пошел в редакцию. Знаете,что сейчас происходит с владельцем «Часа пик»?

Митяев, узнав правду, сначала чуть не умер,попал в больницу с инфарктом, но выкарабкался и теперь активно помогаетСветику. Редактор нанял для девушки лучших адвокатов, более того, он собралсязарегистрировать с ней брак. Стоит ли упоминать о том, что тиражи «Часа пик»,где публикуются эксклюзивные интервью участников скандала и снимки, взлетели донебес. Сотрудникам «Желтой правды» остается лишь скрежетать зубами в злобномбессилии. Мне, теперь немного разбирающемуся в кухне газетчиков, неясно: Митяевна самом деле влюблен и искренне готов помочь прощелыге Светлане или он простовоспользовался случаем, чтобы обогнать дышащих в затылок конкурентов? Я оченьхорошо знаю девиз борзописцев: «Все на продажу». Кстати, со мной Сергейрасплатился без писка, я получил абсолютно новые «Жигули» и сегодня поехал вгости к Николетте, которая вернулась в Москву после отдыха.

Не успел я войти в подъезд некогда родногодома, как консьержка с космической скоростью бросилась вызывать мне лифт.

– Доброго вам денечка, Иван Павлович, –бубнила она, – рада вас видеть, как поживаете?

Я даже не предполагал, что хмурая пенсионерка,полгода назад занявшая место лифтерши в парадном, знает мое имя. И с чего онатак любезна? Никогда ранее старушка не кидалась распахивать двери лифта и некланялась в пояс при виде меня.

– Как приятно видеть такого человека, каквы, – шуршала бабулька, – нечасто живую звезду встретишь.

Услыхав последнее заявление, я сразу понял, вчем дело. Пару недель назад одну из квартир в доме купил известный актер,постоянно мелькающий в сериалах. Очевидно, подслеповатая особа перепутала егосо мной, вполне вероятно, что лицедея тоже зовут Иван Павлович.

– В жизни вы еще лучше, чем на фото, –восхищалась бабулька.

– Спасибо за комплимент, – кивнул я.

– Дайте мне автограф, – лифтерша приложиларуку к груди, – для внучки! Она завтра в школе его покажет и героинейстанет.

На секунду я заколебался. Сказать наивнойженщине про ее ошибку? Разрушить сказку? Вернуть ее с небес на землю? Мойвзгляд упал на лицо консьержки, на нем светилась по-детски счастливая улыбка, вглазах сиял восторг, воистину, сегодняшний день был одним из лучших в ее жизни.

Я вздохнул, ладно, пусть незнакомый артистпростит меня, поставлю закорючку на клочке бумаги и поднимусь к маменьке.

– Умоляю, – протянула ко мне трясущиесяруки лифтерша, – не откажите! Для девочки! От звезды!

– С удовольствием, – улыбнулся я, –но, увы, у меня нет при себе ни блокнота, ни ручки.

– Сейчас дам вам газету, – засуетиласьпривратница, – там есть ваше фото! Вы так отлично получились! Я какувидела утром, сразу внучке сказала: «Олечка! Я его знаю! Видела в подъезде!»

Я кивнул. Очень хорошо, посмотрю на подпись кснимкам, узнаю фамилию артиста и подмахну репортаж.

– Вот, глядите, – старушка сунула мне«Час пик».

Я посмотрел на полосу и по-бабьи взвизнул:

– Ой! Это кто?

– Да вы же! – обрадоваласьлифтерша. – Прямо как живой.

Мигом вспотев, я уставился на страницу,которую пересекал аршинный заголовок «Олигарх Подушкин спонсирует Мамзель».Чуть пониже было несколько снимков. На одном я, похожий на больного врожденнымидиотизмом, обнимал за плечи скалящуюся в объектив поп-певицу, на другом снимкея со съехавшим на сторону галстуком и нелепо задранным пиджаком пыталсяспихнуть со стула женщину. Лица дамы не видно, зато ее здоровенные ноги в белыхботфортах с золотыми каблуками маячили на первом плане. «Вложив в раскруткуМамзели три миллиона долларов, Иван Павлович застал ее с другим», «Олигархкрушит „Каторгу“», «Будет ли Мамзель петь дальше или она лишится спонсора?», «КИвану Павловичу стоит очередь из безвестных певичек».

Я прислонился к стене.

– Вот здесь, – тыкала старуха пальцем вфото.

Я машинально начал подписывать снимки. Совсемзабыл про дурацкий постановочный скандал в «Каторге», а Митяев, оказывается,своего не упускает, ему деньги Илья Скунс заплатил. Впрочем, фамилия продюсераСунс. Нет! Он скунс! А я идиот, согласившийся поучаствовать в идиотскомспектакле. И что теперь будет?

Дверь мне открыла сама маменька, в руках онадержала «Час пик». Вот уж и предположить не мог, что Николетта читает этобульварное издание.

– Вава! – взвыла родительница. – Какты мог!

Я сделал шаг назад, мысленно прощаясь сжизнью, Николетта крайне озабочена своим реноме, она боится потерять званиепервой светской дамы России и сейчас накажет поставившего ее в идиотскоеположение сына по полной программе. Надеюсь, меня успеют довезти живым дореанимации.

– Мне звонят все! – звенящим голосомзакричала маменька. – Люка, Зюка, Мака, Кока, Ника, Дакки, Пусик… Ах,Вава! Корреспонденты оборвали телефон!

Я зажмурился, все, вот он, конец, в принципе,не такой уж и плохой жизни.

– А я ничего не знаю! – заоралаНиколетта.

– Прости, я не хотел позора и… – прошептал я.

– Вава – олигарх! – запрыгаламаменька. – Так у тебя есть миллионы, мой котик, сыночек любимый!

Я разинул рот.

– Наклонись, я тебя поцелую, – пелаНиколетта.

Я машинально повиновался приказу, маменькаоблобызала меня и затарахтела:

– Можешь привезти Мамзель ко мне на суарэ?Завтра! В семь! Позову всех! Вот она, слава! Ванечка, не спи, ответь мамочке.

– Ты не сердишься? – промямлил я.

Николетта заморгала сильно намазаннымиресницами.

– За что?

– Ну, – начал я крутить руками, –желтая пресса, драка… певичка…