Читать книгу "Эрхегорд. 1. Сумеречный город - Евгений Рудашевский"

Когда пришла Миалинта, лютная каша была готова. Правда, Громбакх был недоволен тем, что совсем не осталось крольчатины.

– Ничего, с шишками эльны тоже неплохо, – успокаивал он себя, зачерпывая половник для Лина.

Дочь наместника была в уже знакомом боевом облачении: в узких доспехах из синей кожи, с ламеллярной обшивкой на штанах, с ремешками, на которых крепились ножны с короткими ножами, и загнутым лезвием конры на спине. На голове у нее был синий кожаный шлем, украшенный серебристой оторочкой и по форме напоминавший пасть разъяренной маргулы.

– Дела… – прошептал Громбакх, когда девушка сняла шлем, а затем и наголовную ткань. – Кому-то нужно сменить цирюльню. Только не говорите, что у знатных особ сейчас так принято.

Миалинта бросила на него суровый взгляд, и охотник поторопился предложить ей кашу. Ярко-золотые волосы Миалинты все еще торчали во все стороны неровными клоками – у нее не было времени привести их в порядок.

– Это они? – Она показала на женщину с мальчиком.

– Да. – Я кивнул и принялся вновь проговаривать все, что нам стало известно об охране и внутреннем устройстве дома Орина.

Громбакх еще раз предложил Миалинте кашу. Убедившись, что обедать она не хочет, пожал плечами и положил себе добавку.

– Я уже договорилась, что со мной пойдут пять гвардейцев. Люди, которым отец доверяет. Но если вы все согласны помочь, то лучше будет оставить их снаружи. Нет смысла идти такой толпой. Кроме того, в засаде поблизости спрячется отряд. Он будет ждать от нас сигнала. Мы должны вывести пленных фаитов на улицу.

– Просто вывести на улицу? – спросил Теор.

– Не думаю, что это будет просто, – заметил охотник.

– Зачем их вообще выводить? Можно запереться с ними в подвале. Охранять дверь и ждать подмогу. Главного мы добьемся: фаитов никто не убьет.

– Рискованно. – Миалинта поставила одну из бочек и села на нее. – Если в мастерскую ведут скрытые ходы, Орин нападет, отправит туда всех наемников.

– Раскидаем! – рявкнул Громбакх и замахнулся, чтобы вновь ударить по столешнице, но вовремя сдержался.

– Будет бойня. И мы не знаем, что у Орина задумано на этот счет. Мы запремся в подвале, а он его зальет кипящим маслом. Вместе с нами и фаитами.

– Ну, если уж весь город решил спалить, – согласился я, – почему бы не сжечь подвал с захватчиками. Даже если там будут оставаться его люди.

– М-да, – Теор развел руки, – правда ваша.

– Но вывести фаитов без боя тоже не получится.

– Сделаем все, что в наших силах. Главное, дойти до улицы. Если Орин к этому времени будет мертв или пленен, его наемники не станут проявлять излишнюю прыть, в этом я уверена.

– Осталось придумать, как попасть в подвал.

– Нам нужны фаиты, – неожиданно промолвил молчавший все это время Тенуин.

– Проснулся. – Охотник с недовольством посмотрел на нетронутую миску с кашей, которую он еще полчаса назад поставил перед следопытом.

– Вы сможете вывести из Подземелья трех или четырех фаитов так, чтобы об этом никто не узнал? – Тенуин обращался к Миалинте.

– Думаю, что смогу. Отправлю людей отца. Стражники не будут их досматривать. Они… что-нибудь придумают. Почему именно трех или четырех?

– Они помогут нам проникнуть в подвал.

– Как? – не понял охотник.

Тенуин коротко рассказал нам о своем плане. Он прозвучал не очень убедительно, но других идей у нас все равно не было. Пришлось согласиться на такой.

– Надо торопиться. Времени осталось немного, а дорога им предстоит долгая.

– Ничего, к полуночи успеют.

Пришлось Теору опять покинуть хозяйник. Под насмешки Громбакха он получил от Миалинты письменное послание, которое ему надлежало передать в резиденцию.

Остаток дня, уже после возвращения Теора, мы вместе с Рилной и Лином чертили на столешнице карту дома, продумывали наши действия. Мальчик и его мать изредка спорили о длине того или иного коридора, о точном расположении дверей, но в целом их показания сходились.

Условились, что я с Мией и Лином пойду через внутренние коридоры к покоям Орина, а Тен, Гром и Теор отправятся в подвал. В дом нас должна была провести Рилна через черный вход, которым пользовались слуги.

– Он будет открыт? – удивился охотник.

– Что вы, на ночь его запирают.

– И…

– Я вам его открою, – улыбнулась Рилна. – Изнутри.

– А сама ты как туда проберешься? – не понял Громбакх.

– А мне не нужно, – игриво рассмеялась служанка. – Я уже там.

– Вот как… – Охотник улыбнулся, а потом серьезно спросил: – А ты… сама с собой договоришься?

Этот вопрос развеселил уже всех остальных.

Решено было, что Лин вернется в дом через северный торцевой вход, ведущий в малую столовую, мальчика отчитают за позднее возвращение, но, конечно, впустят. Затем найдет свою мать, передаст ей просьбу ее двойника открыть дверь черного входа.

– Пусть просто повернет ключ и сразу уходит, – наставлял своего сына фаит. – Я ведь та еще трусиха.

– Знаю, мам.

– Что значит «знаю»! – возмутилась Рилна. – Еще не хватало! Ты как с матерью разговариваешь?

Мальчик на всякий случай отбежал от нее, чтобы не получить очередной подзатыльник.

– Собираемся. Скоро выходить.

Мы с Громбакхом отправились в подвал хозяйника, где до сих пор хранилось заготовленное для побега оружие и снаряжение. Наемники там все разворошили, но с собой ничего не забрали. Собственно, едва ли их здесь могло что-то заинтересовать – доспехи были старые, выкупленные у старьевщика.

Охотник собрал себе броню из разных комплектов и был этому, кажется, очень рад. Надел тяжелые клепаные сапоги. Поверх кожаных брюк прикрепил усиленные стальными пластинами наколенники и набедренники. На рубаху с коротким рукавом натянул старую, явно не раз бывавшую в бою порпуну из стеганой кожи, с вышитыми ростками хмеля – возможно, именно эти узоры и привлекли внимание Громбакха. Убедившись, что на порпуне сохранилась толстая подстежка, охотник заявил, что другой брони ему не нужно. Напоследок примерил увесистый стальной шлем с широким наносником и кольчужной бармицей. Постучал по нему кулаком. Остался доволен, но в итоге ограничился легким кожаным затыльником.

Теор, как и я, отказался от излишней защиты, предпочитая сохранить подвижность. Мы с ним поверх одежды закрепили кожаные нагрудники и легкие кожаные набедренники. На ноги надели бесшумные баерки. Тенуин от брони вовсе отказался. Ему было вполне достаточно бурнуса.

Лин, несмотря на причитания матери, тоже покопался в запасах снаряжения, но ничего подобрать себе по размеру, конечно, не смог. Однако умудрился навязать на плечо старый, сморщенный наплечник. Им и удовольствовался. Оружие ему взять запретили.