Читать книгу "Запретные страсти великих князей - Михаил Пазин"

Откуда такие деньги, спросите вы. Доходы императорского двора при Николае II складывались из трех источников: 1) ежегодных ассигнований Государственного казначейства на содержание императорской семьи в размере 11 миллионов рублей; 2) процентов от капиталов, хранившихся в зарубежных банках; 3) доходов от удельных земель. В начале каждого года государь мог рассчитывать на 20 миллионов рублей на содержание двора и всего романовского семейства.

Еще в старину у первого царя династии Романовых Михаила Федоровича были свои вотчины, которые передавались по наследству. Следующие Романовы их приумножали. (Вы знаете, откуда пошло выражение «сирота казанская»? А так ответила в опросном листе при переписи населения Екатерина II. Она действительно была сиротой, а в Казанской губернии у нее были обширные поместья.) Потом к ним добавились еще земли, рудники, заводы и фабрики, виноградники, золотодобывающие промыслы и тому подобное имущество. Не зря говорили, что царь – первый помещик на Руси. На Романовых в России работало колоссальное количество людей; их предприятия приносили огромный доход. Было создано специальное Удельное ведомство, которое и занималось этими делами. Вот откуда брались деньги как для самого царя, так и для великих князей. Правда, при определенных обстоятельствах они могли взять ссуду в Госбанке, но это практиковалось только в исключительных случаях.

Таким образом, в конце 1905 года Кирилл вместе со своей пассией оказались в изгнании. Тут надо сказать, что они были одногодками – оба 1876 года рождения – и на момент бракосочетания им исполнилось по 29 лет. В Европе молодожены жили счастливо. Они проводили время то в Кобурге, то в Каннах на побережье Франции, где жили на шикарной вилле и вообще беззаботно прожигали жизнь; Даки что-то малевала, они катались на собственной яхте, делали визиты и принимали гостей. В общем, полная идиллия. Родители и с той, и с другой стороны помогали им деньгами. Революция 1905 года в России, все эти бунты и забастовки, вооруженные восстания и погромы дворянских усадеб прошли мимо них. Да им это было и неинтересно. Штормы революции не раскачали их «любовную лодку». Супруги ждали и верили, что рано или поздно все образуется.

В конце 1906 года стало известно, что Виктория ждет ребенка. Николаю II пришлось снова ломать голову, как с этим поступить: ведь ситуация была неоднозначной. В случае неравнородных браков великих князей, скажем, с простыми дворянками их дети не имели права на наследование престола. Эта норма закона хоть и была чисто теоретической, но за нее упорно цеплялись нарушители этого самого закона – а вдруг? Но брак Кирилла и Мелиты был совсем другим. Виктория не была простой дворянкой. По матери она приходилась внучкой Александру II, а по отцу – внучкой английской королеве Виктории. В свою очередь Кирилл тоже был внуком Александра II. Как тут быть? И Николай II вынужден был вернуться к матримониальным делам Кирилла. Для начала он отправил к Марии Павловне ее давних знакомцев – обер-прокурора Синода Извольского и министра юстиции Щегловитова, через которых предлагал Кириллу расторгнуть брак. Михень в свою очередь доказывала, что потомство Кирилла от Даки не может считаться неравнородным, поскольку родители равнородны. Единственным выходом из этой ситуации было бы признать их брак. Священный Синод тоже отказался расторгнуть этот брак, поскольку он был записан в церковные книги правильно, таинство венчания было правильным, ничто больше не давало поводов для развода. После долгого обсуждения с Марией Павловной царские сановники посоветовали ей написать письмо министру царского двора барону Фредериксу и даже помогли ей набросать черновик. Хитрые лисы Извольский и Щегловитов знали, что оно непременно попадет в руки Николая II. Письмо было написано от имени Андрея Владимировича, в котором он сетовал: «Положение брата делается болезненно ненормальным, неестественным и всею несправедливостью падет на головы ни в чем не повинных детей, от которых нельзя требовать отчета за действия родителей».

Как рассчитывали лукавые царедворцы, так и получилось – император прочитал письмо и в январе 1907 года ответил на него следующее: «Признать брак Великого князя Кирилла Владимировича я не могу. Великий князь и могущее произойти от него потомство лишаться прав на престолонаследие. В заботливости своей об участи потомства Великого князя Кирилла Владимировича, в случае рождения от него детей, дарую сим последним фамилию князей Кирилловских с титулом Светлости и с отпуском на каждого из них из Уделов на воспитание и содержание по 12 500 рублей в год до достижения гражданского совершеннолетия». Таким образом, царь даровал детям Кирилла титул и деньги на воспитание, но только до совершеннолетия.

А дальше что, они должны были зарабатывать себе на жизнь сами? Интересно…

20 января 1907 года Мелита родила дочь Марию. В связи с этим Николай II вернулся к этому вопросу и созвал совещание юристов и знатоков права под председательством премьер-министра Столыпина. Они судили и рядили и так и эдак – по всему выходило, что император не прав, и дети Кирилла все же имеют право на престолонаследие. Поэтому Николай II решил «вовсе об этом ничего не знать», и никаких резолюций это совещание не вынесло. Однако вскоре ситуация изменилась – в апреле 1907 года двоюродный дядя царя Николай Николаевич-младший женился на черногорской принцессе Стане, до развода бывшей замужем за герцогом Лейхтенбергским (мы об этом уже рассказывали ранее). Это очень напоминало женитьбу Кирилла – брак с разведенной родственницей. Дяде Николаше царь отказать не решился, и его жена сразу же получила титул великой княгини со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Именно после этого события Николай II понял, что дальше оставлять в подвешенном состоянии судьбу Кирилла нельзя, и сменил гнев на милость 15 июля 1907 года признал его брак и Викторией Мелитой, а новорожденную Марию объявил княжной императорской крови.

Однако остальных наказаний с Кирилла император не снимал, в том числе и права возвращения в Россию. В 1908 году Кирилл приехал на похороны своего дяди генерал-адмирала Алексея Александровича, а 1909 году посетил погребение своего отца – великого князя Владимира Александровича. В том же 1909 году у Кирилла в Париже родилась еще одна дочь – Кира, причем ее крестным отцом «изволил быть» лично Николай II. Немногим позже император разрешил Кириллу с семьей вернуться в Россию и восстановил его на службе. В сентябре 1909 года он был назначен старшим офицером на крейсер «Олег», а в 1910 году ему было присвоено звание капитана I ранга.

Таким образом, Кирилла полностью реабилитировали, и он стал третьим претендентом на царский престол в империи (после брата императора Михаила и наследника-цесаревича Алексея). Запомним этот важный момент – к нему мы еще вернемся.

Николай II пошел на этот шаг, чтобы не усугублять раскол внутри династии. Он проявил поистине царское великодушие. Виновник скандала в благородном семействе писал: «Когда я вернулся на Родину, и всем распрям пришел конец», царь с царицей «были бесконечно добры ко мне и Даки». Эти слова Кирилла мы тоже запомним, так как позже он будет обливать этих добрых людей грязью.

В период полной династической реабилитации Кирилла произошло еще одно событие, которое, казалось бы, не имело ничего общего с первым: Мария Павловна приняла православие. Почему? Претенциозная и расчетливая Михень смотрела в будущее. Мы уже писали, что по праву первородства ее муж Владимир вполне мог стать русским царем, а она – соответственно царицей. Но при жизни старшего брата Владимира Александра III и наличии у него двух наследников-сыновей это было нереально. Теперь же ситуация изменилась в корне – Александр III умер, на троне сидел его безвольный сын Николай II; его брат Михаил, судя по его поведению, обязательно должен был жениться на какой-нибудь вертихвостке и, таким образом, потерять права на престол, а сын Николая II цесаревич Алексей тяжело болен гемофилией. Таким образом, перспективы у Кирилла стать монархом вырисовывались вполне отчетливые. Вот Мария Павловна и решила перекреститься в православие – ведь мать царя должна исповедовать государственную религию! Правда, династический закон подразумевал, что она должна являться православной к моменту рождения будущего царя, но это были частности, которые при случае можно было легко обойти.