Читать книгу "Грешные мечты - Николь Джордан"

Арабелла поджала губы.

– Вам не кажется, что вы немного опоздали с извинениями? Все эти события остались в далеком прошлом, и, по-моему, их не стоит даже обсуждать.

Поморщившись, Виктория подняла руку.

– Пожалуйста, хотя бы выслушай мою историю.

– Хорошо, – согласилась Арабелла.

– Тебе лучше сесть, рассказ будет долгим.

Арабелла нехотя заняла кресло напротив дивана. Леди Лоринг долго всматривалась в лицо дочери и произнесла тихим голосом:

– Я действительно очень сожалею, что испортила тебе жизнь, Арабелла. Я не хотела причинять боль ни тебе, ни твоим сестрам.

– Но вы это сделали, мама. – Спазм сжал ее горло. – Вы не можете даже представить, как нам было больно. Когда вы покинули нас, мы почувствовали опустошение, особенно Лили. Она неделями плакала после этого.

– Я… знаю. Мне следовало предусмотреть, как мое поведение отразится на вас. Я должна была прежде всего думать о дочерях. Но когда я сделала первый шаг, мои действия стали необратимыми.

– Не понимаю.

Виктория закусила нижнюю губу.

– Ты должна понять, каким горьким и безрадостным был мой брак с твоим отцом.

– О, я понимаю, – отозвалась Арабелла. – Разве можно было не понять этого после стольких лет ужасающих ссор между вами? Но несчастливый брак не давал вам права совершать супружескую измену.

Виктория вздрогнула, словно от удара.

– Возможно, но я страдала от одиночества. Тебе наверняка известно, что у твоего отца было множество любовниц.

– Этого трудно было не заметить, – ответила Арабелла язвительным тоном.

– Поначалу Чарльз тщательно скрывал свои похождения, но когда он стал щеголять любовницами прямо у меня на глазах, я не выдержала.

– И завели любовника, чтобы отомстить.

– Все было не так просто, Арабелла. Отомстить… возможно, но больше всего мне хотелось… обрести близкого человека. Я встретила Анри Вашеля в Лондоне. Он попал в Англию еще мальчиком, после того как его родителей отправили на гильотину во время террора. Его родственники по материнской линии были англичанами, и он переехал к ним в Суррей. Анри был так нежен и добр… Неудивительно, что, измученная пренебрежением твоего отца, я ответила ему взаимностью.

Арабелла воздержалась от каких-либо комментариев, но Виктория, невзирая ни на что, продолжала свой рассказ.

– Когда Чарльз узнал, то пришел в ярость оттого, что ему наставили рога. Он мог совершенно свободно попирать супружеские клятвы, а вот его благородной жене это не дозволялось. Твой отец потребовал, чтобы я покинула Англию и никогда больше сюда не являлась. В противном случае он пригрозил убить Анри. И я знала, что это не пустая угроза.

Арабелла скептически нахмурилась.

– Папа рассказывал нам совсем другое. Он говорил, что вы воспылали страстью к своему любовнику и сбежали с ним во Францию.

– Чарльз хотел выставить меня злодейкой, потому и говорил так. Но это ложь. Я не любила Анри. Тогда. Я уехала только потому, что меня вынудил к этому твой отец.

Скрестив руки на груди, словно защищаясь, Арабелла пристально посмотрела на мать.

– Две недели спустя папу убили на дуэли. Вы могли вернуться в Англию.

– Нет, не могла, – огорченно возразила Виктория. – Шла война, и я только через несколько месяцев узнала, что овдовела. К этому времени мой брат уже стал вашим опекуном. Лионель так гневался на меня, что не позволил мне вернуться. Он поклялся, что лишит тебя и твоих сестер финансовой поддержки – выбросит вас на улицу, – если я не буду держаться от вас подальше и не дам скандалу утихнуть. В любом случае… я думала, что без меня вам будет даже легче справиться с последствиями моего постыдного поведения.

Арабелла немного смягчилась. Может быть, мама действительно не совсем отвернулась от них тогда? По меньшей мере, вполне правдоподобно, что дядя угрожал выгнать их из дому. Ведь он вообще не хотел брать на себя ответственность за сестер Лоринг. Но и это не оправдывает поступки матери.

– Вы могли написать, мама.

– Я писала. Каждую неделю в течение всего года. Анри использовал связи с контрабандистами, чтобы переправлять мои письма в Англию. Но до недавнего времени я не знала, что происходило с ними потом. Лионель все их сжигал.

– Откуда вы могли это узнать?

– Ваш дворецкий, Симпкин, рассказал об этом лорду Данверсу. Граф очень подробно расспросил его обо всем. Лионель приходил в ярость каждый раз, когда мое очередное письмо попадало ему в руки, и швырял его в огонь. Если не веришь мне, поговори с Симпкином. Он подтвердит. К тому времени Лионель так возненавидел меня, что перестал поддерживать со мной связь.

Эта версия событий кажется правдоподобной, признала Арабелла. Пожилой дворецкий и его жена несколько десятилетий служили ее дяде в Данверс-холле, а потому могли быть посвящены во многие дела покойного графа.

Мысли Арабеллы находились в таком же смятении, как и бурные, противоречивые эмоции. Она смотрела на мать, не зная, можно ли до конца верить ее словам. Неужели Виктория на самом деле покинула дочерей не по собственной воле? Правда ли, что из Англии ее выгнал муж, а брат не позволял потом вернуться? Если да, то возможно ли также, что отец лгал им о маминых чувствах к любовнику?

Этот вопрос очень взволновал Арабеллу. Она прочистила горло, но голос все равно прозвучал хрипло, когда мисс Лоринг снова заговорила.

– Вы сказали, что сначала не любили месье Вашеля. Что вы имели в виду?

На этот раз улыбка Виктории была не такой грустной.

– Поначалу наши отношения были исключительно плотскими, но со временем я все больше к нему привязывалась. Анри поддержал меня, когда мне не у кого было просить помощи. Он не только взял меня под свое покровительство, но и разделил со мной изгнание – увез меня в отцовский дом в Бретани. Далеко не каждый мужчина проявил бы такую заботу и самоотверженность. В конечном итоге, я полюбила его. Ничего не могла с собой поделать. Я… вышла за него замуж, Арабелла. Я больше не леди Лоринг. Теперь я просто мадам Вашель. У тебя есть отчим.

Арабелла молчала. Ей странно было слышать, что мать второй раз вышла замуж. Но больше ее волновало другое откровение Виктории. Все это время они с сестрами думали, что мать покинула их, потому что безумно влюбилась. Но, похоже, их ввели в заблуждение. Виктория не потеряла голову от любви…

В этот момент размышления Арабеллы прервал тихий голос матери:

– Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня, Арабелла?

Девушка отвернулась. Она ужаснулась при мысли, что все это время могла несправедливо осуждать маму. И еще страшнее было думать о том, что пришлось пережить Виктории за эти годы. Однако боль не стихала. Нельзя в одно мгновение излечить душу от печали, гнева и горечи, узнав, что существовали смягчающие обстоятельства, до какой-то степени оправдывающие пренебрежение дочерьми ради любовника.