Читать книгу "Послание - Джек Керли"

– Так вы все-таки вошли в дом?

– Мне пришлось привести с собой шерифа и трех крепких полицейских, чтобы те увели ее.

– Он был странным, верно? – сказал я. – Дом, я имею в виду.

Папка проделала последний отрезок своего пути через стол.

– Полицейские сделали фотографии. Я попросила дать мне копии, чтобы всегда помнить… и чтобы все знали… что может заставить ребенка вести себя так, как Вилли Линди.

– Носы, – прошептала миссис Бенуа. – Носы.

Я вытащил папку из-под пальцев мисс Клей и раскрыл ее. Двадцать фотографий, пронумерованных последовательно. На первой был простой белый каркасный дом. Позади него, до самого горизонта, плоские поля хлопчатника. Вдалеке виднелась темная линия деревьев, видимо, вдоль речки Томбигби, – судя по тому, что я рассмотрел пару вытянутых на берег старых сломанных лодок среди посадки.

Затем снимавший отправился в дом. Мебели было мало. Два жестких складных стула в гостиной. Еще один – перед телевизором в углу. Телевизор был включен: судя по ярким краскам, там шел мультфильм. Затем столовая. Квадратный деревянный стол, к нему придвинут один стул. То же самое в кухне. На полу собачья миска, под нее подложена газета.

– Что у них была за собака? – спросил я.

– Собаки у них не было, – сказала мисс Клей, избегая смотреть мне в глаза.

Еще одна фотография, кладовка в кухне. Голые полки. К стене прибиты куски веревки разной длины, концы обмотаны изоляционной лентой, чтобы не растрепывались. Стены серого цвета. На стене я заметил тень маленького мальчика. Я мигнул, и тень исчезла.

– Наверху вообще ничего не было, – сказала мисс Клей. – Пусто.

Я положил фото кладовки в конец пачки. На следующем снимке было небольшое деревянное строение на улице.

– Это с другой стороны, – сказала мисс Клей. – Примерно в семи метрах от дома.

Белая дверь с двумя тяжелыми замками.

Следующая фотография привела меня в маленькую комнатку с темными тенями и цементным полом в пятнах. Окна закрывала черная пленка. Посередине стоял банкетный стол с просверленными вдоль краев через каждые несколько сантиметров отверстиями, сквозь которые были продеты веревки. Над столом, словно механический цветок, – одинокая лампочка под абажуром. Откуда-то сверху свисали две розовые змеи, заканчивающиеся похожими на обрубки наконечниками.

– Что это за чертовы шланги? – прошептал Гарри.

Следующее фото следовало за этими змеями наверх, к стропилам, где они подсоединялись к большим пластиковым баллонам, один из которых все еще был полон водой.

Тихие всхлипывания мисс Клей заглушала салфетка.

– Бедный Вилли Линди, бедный, бедный маленький мальчик…

– Носы! – скорбно крикнула миссис Бенуа.

– Простите, – сказала мисс Клей, промокая глаза и подходя к тете.

– Носы, носы, носы… – продолжала повторять миссис Бенуа, выбрасывая вперед кулак, как будто пыталась вбить убегающий образ в свое сознание. Мы извинились и отправились на следующую станцию этого путешествия в мир ужаса.

Дом Линди представлял собой небольшой, аккуратный коттедж в тихом центре, окруженный миниатюрной рощей из пальм, папоротника и диких трав. Начался дождь. Мы помахали стоявшим на охране копам в плащах, миновали желтую ленту ограждения и вошли в дом. В гостиной с высокими потолками стоял деревянный стул, перед ним – телевизор. И все. В столовой находился небольшой столик и еще один стул. Этот интерьер мы уже видели раньше, в папке мисс Клей.

В спальне Линди на полу лежал матрас. Вещи в шкафу были уложены в аккуратные стопки, а вешалки с одеждой висели друг от друга на строго одинаковом расстоянии.

Там была и вторая спальня, на дверях которой болтался большой открытый висячий замок.

– Когда мы пришли сюда, он не был заперт, – сказал Гарри. – Похоже, Линди удирал в спешке.

Я зашел внутрь. На столе длиной во всю стену стояло несколько электронных приборов, включая компьютер и видеомонитор. Два из них имели щель для кассет, и я решил, что это видеомагнитофоны. В углу стояла видеокамера на треноге. Также там были две лампы на штативах с прикрепленными сзади отражателями. Повсюду, словно змеи, извивались кабели.

– Оборудование для видеозаписи и монтажа, – сказал Гарри. – Любительское, но вполне приличное. Компьютерное редактирование, специальные эффекты. По крайней мере, так говорит Карл Тайлер, наше местное светило в области техники.

На столе лежали четыре кассеты.

– Ты или Карл просматривали это?

– Нет. Я просто хотел, чтобы Карл убедился, что в этих штуках нет каких-нибудь ловушек для дураков или еще каких-то сюрпризов.

– Вы просто асы, приятель. Давай-ка посмотрим их.

Гарри вставил в плеер первую кассету. Экран монитора превратился в голубовато-серый снег. Из расположенных под столом колонок раздался тихий голос. Гарри понажимал какие-то кнопки на мониторе, увеличивая громкость.

– …желудок трубчатой формы, пустой, это свидетельствует о том, что со времени последнего принятия пищи прошло несколько часов…

– Это голос Эйвы, – сказал я, вглядываясь в снег. – Попробую найти регулировку трекинга головок.

Гарри нажал еще на одну кнопку, и на картинке появился крупный план окровавленных рук в перчатках, поднимающих из вскрытой брюшной полости желудок.

Камера отдалилась, показав в кадре работающую Эйву, руки которой были внутри трупа. Я узнал тело Дэшампса.

– …содержимое редкое, напоминает кашицу, что указывает на…

– Что вообще происходит, Карс? Для чего кому-то могли понадобиться записи того, как разрезают людей?

Я включил перемотку вперед. Тело Дэшампса под другим углом; съемка того же вскрытия, только с другой камеры. Я сунул в плеер другую кассету. Все то же самое: тело Нельсона, еще не вскрытое.

– Так этот парень балдеет от фильмов об аутопсии? – сказал Гарри. – Речь идет именно об этом? Убивать людей, чтобы потом посмотреть, как их вскрывают?

– Не только это, Гарри. Здесь какое-то значение имеют слова.

Я снова быстро перемотал пленку. Линди баловался с пультом управления видеомагнитофоном: одни кадры был сняты вплотную, другие – издалека, потом Эйва и труп от колен до шеи. Дальше на этой пленке шло, в основном, повторение. Линди брал видеосигнал с трех камер и сваливал все это на одну кассету. Для редактирования.

Третья кассета была такой же, только с телом Барлью.

– Три тела, три кассеты редактированных съемок с камер над столом, – сказал я, взяв последнюю пленку. – Давай посмотрим номер четыре.

На корпусе была нацарапана маленькая звездочка. Я вставил кассету в плеер. Он щелкнул и зажужжал. Вначале экран был черным. Затем постепенно появилось черно-белое очертание рта. Контрастность была выведена на предел, губы напоминали движущуюся абстрактную картину. Открываются и закрываются. Влажные. Разговаривающие. Шепотом.