Читать книгу "Божья кара - Виктор Пронин"

Кто знает, может быть, Равиль был прав, может быть, и в самом деле могли не вернуться, может, и в самом деле сегодня случилось с ними нечто кощунственное.

С алыми парусами шутки плохи.

А что касается высокой черной фигуры в шляпе и длинном пальто с поднятым воротником, то многие в эту ночь видели ее на набережной, некоторым даже удалось рассмотреть лицо – вытянутое, с морщинами от носа ко рту. И взгляд... Вот о взгляде мнения расходились – кому-то он показался мрачным, но многие сходились в том, что взгляд был печальным, кто-то назвал его даже огорченным. Но все отмечали одну подробность – фигура уходила в узкую калитку парка и там исчезала среди деревьев и кустарника.

Слава, въезжая в ворота мимо Мухи, всегда оставлял свой салатный «Москвич» в парке, сразу у калитки. Когда он собрался в ту ночь ехать домой и включил фары, то перед ним мелькнуло нечто вроде человеческой тени. Он даже загудел, но тут же увидел, что никого перед ним нет, что дорога свободна...

– Шастают тут по ночам, – проворчал Слава, добавив еще несколько слов, здесь совершенно неуместных, и тут же забыл об этом маленьком происшествии.

Следователь Олег Иванович в полном недоумении второй час бродил по комнате, которую снимал Костя-плиточник. А недоумение следователя вызывала полная неуязвимость жилища маньяка. Аккуратно заправленная кушетка, стопка вымытой посуды на подоконнике, настольная газовая плита, баллон с газом, небольшой шкаф, в котором висели две рубашки, поношенные джинсы, в ящике – трусики-носочки. Все чистое, выстиранное, сложенное. В ящике стола несколько вилок, ложка, самодельный нож, которым не то что человека и курицу зарезать невозможно. На стене, над кушеткой, висела в рамке фотография Коктебеля с Карадагом, полоской берега и одиноким облаком в небе. Следователь знал – эти снимки продавались на набережной, и в рамках, и просто так.

Стараясь не натыкаться друг на друга, по комнате бродили два опера – старательных, серьезных и в то же время растерянных. Они осмотрели, обнюхали, ощупали и, кажется, даже попробовали на зуб все, что было в комнате.

– Ну что, мастера сыска? – который раз спрашивал их Олег Иванович, а опера в ответ лишь конфузливо отворачивались, мычали нечто нечленораздельное и снова, в который раз, выворачивали наизнанку носки и трусы, шарили в карманах джинсов и рубашек, вынимали фотографию из рамки и снова ее туда вправляли, простукивали доски пола в поисках такой доски, которая бы отодвигалась в сторону, приподнималась и вообще вела себя подозрительно. Нет, такой доски они не обнаружили.

За дверью иногда на цыпочках проходила хозяйка квартиры, до смерти напуганная происходящим, но в обыске помочь не могла и ничего плохого о жильце тоже не произнесла, снова и снова перебирая в памяти каждое его словечко, поступок, жест – уж очень хотелось ей помочь хорошему человеку Олегу Ивановичу.

Иногда Олег Иванович подходил к окну и молча рассматривал сидящих на скамейке Андрея и Равиля. Они приехали вместе и теперь терпеливо ожидали результатов обыска. Вначале Равиль вызвался было помочь, но Олег Иванович пресек его намерения решительно и без колебаний.

– Посидите здесь, – сказал он, указывая на разболтанную скамейку. – Поскучайте. О результатах доложу.

Но заканчивался второй час обыска, а никаких, ну, совершенно никаких результатов не было. Олег Иванович понял – их и не будет.

А в это время на скамейке, на глазах Олега Ивановича, шла странная беседа, в которой он, стоя за окном на втором этаже, ни словечка слышать не мог.

– О чем задумался, детина? – спросил Андрей у Равиля после долгого молчания.

– Я там, – Равиль кивнул на окно, в котором маячила беспомощная физиономия следователя. – Ищу.

– Успешно? – улыбнулся Андрей.

– Пока не знаю. Поднимемся – уточним.

– Но надежда есть?

– Надежда всегда есть.

– Они что-нибудь нашли? – спросил Андрей.

– Вряд ли... Находкой они бы уже похвастались. А если молчат... Значит, пусто. Неправильно ищут.

– А как надо искать правильно?

– У меня такое чувство, что в комнате все-таки что-то есть. Не пищит, но сигналы подает.

– Как?

– Что-то во мне напрягается... Точнее не могу сказать... Я тебе как-то говорил... Ощущение примерно такое, как если бы в кармане на груди задрожал мобильник с выключенным звуком.

В это время окно на втором этаже распахнулось, и они увидели Олега Ивановича – он призывно махал рукой, заходите, дескать.

– Надо идти, – сказал Андрей, поднимаясь. – Как успехи? – спросил он, входя в комнату.

– Нулевые, – честно признался следователь. Оба его опера сидели на кушетке и смотрели в разные стороны. – Нормальные человеческие силы оказались бессильны. Включайте колдовские.

Равиль, войдя в комнату, плотно закрыл за собой дверь и остался стоять у двери, глядя в пространство перед собой. Он не смотрел ни на один из предметов, было видно, что он ничего и не видит – просто стоял с широко раскрытыми глазами и молчал. Потом чуть шевельнулся, повернул голову и внимательно посмотрел на снимок Карадага.

– Фотографию осмотрели? – спросил он.

– Да, – ответил Олег Иванович. – Трижды.

– Это хорошо, – кивнул Равиль и, подойдя к кушетке, снял с гвоздя рамку, осмотрел ее со всех сторон, подергал за веревочку, прикрепленную к рамке с оборотной стороны. – Олег Иванович... – Равиль подошел к следователю. – Не ее ли вы ищете? – Он протянул рамку следователю.

Олег Иванович недоверчиво взял рамку, перевернул ее оборотной стороной к себе, всмотрелся в веревочку, ощупал ее и, вдруг побледнев, без сил опустился на стул.

– Мать твою, – пробормотал он. – Это тот же шпагат, которым он задушил... Точно такой же у меня в вещдоках... И цвет, и структура, и вязка... Значит, все-таки бывает проруха на старуху... Равиль, прости... Я в тебе сомневался, – произнес Олег Иванович чуть слышно.

– Я знаю, – ответил Равиль и медленно двинулся к настольной газовой плите. Постояв возле нее некоторое время, как-то замедленно, будто не проснувшись еще, будто блуждая в вязком, душном сне, взял спичечный коробок, заглянул внутрь, закрыл и положил на место. Обойдя комнату по кругу, он снова вернулся к коробку, вытряхнул спички на стол, потом вынул из коробочки картонку. – Ну, вот, – удовлетворенно произнес он и протянул коробочку следователю. – Прошу.

Олег Иванович взял коробок так, будто это была граната, которая вот-вот взорвется. Заглянув внутрь, он увидел золотую цепочку.

– Мать твою, – потрясенно прошептал следователь и, беспомощно оглянувшись на Андрея, протянул ему коробок. – Неужели это возможно...

Андрей взял коробочку, подцепил ногтем тонкую цепочку, всмотрелся в раскачивающийся перед его глазами маленький брелок.

– Эту цепочку в позапрошлом году я подарил Лене, – без выражения произнес Андрей и, отдав ее следователю, отошел к окну.