Читать книгу "Путь на восток - Мила Гусева"

привкус во рту неизбежно вызывает новый приступ тошноты, но усилием воли мне удаётся сдержаться. Вспоминаю, что в бардачке вроде бы лежала мятная жвачка, но начать искать её прямо сейчас значит снова привлечь внимание хренова героя. А я не имею ни малейшего желания отвечать на неудобные вопросы о причинах скверного самочувствия. Придётся потерпеть. Благо, ехать до порта недалеко.

Проходит не больше двадцати минут, которые кажутся парой часов, прежде чем внедорожник начинает замедлять ход, а асфальтированное покрытие под колёсами сменяется каменистой насыпью. Как только машина полностью останавливается, я буквально выскакиваю на улицу в отчаянной надежде, что свежий морской воздух поможет избавиться от дурноты.

— Ребята! — Энид бросается ко мне со всех ног, крепко прижимая к груди хныкающий свёрток.

В первую секунду я невольно напрягаюсь, решив, что случилось очередное дерьмо — слишком уж много его было за последнее время, но широкая сияющая улыбка на кукольном личике блондинки на корню испепеляет мимолётное волнение.

— Тайлеру удалось запустить мотор! — громко взвизгивает она, едва не подпрыгивая на месте от переполняющих эмоций.

И словно в подтверждение её слов до моего слуха доносится громкий рокот двигателя со стороны причала. Oh merda. Чувствую, как сердце невольно пропускает удар, а секундой позже заходится в тахикардичном ритме — но уже не от паники, а от осознания, что у нас всё получится. Мы действительно поплывём на Ньюфаундленд. Путь на восток длиной в несколько тысяч километров и несколько месяцев совсем скоро подойдёт к концу.

И если в грёбаном Сент-Джонсе есть хоть один человек с околомедицинским образованием, я голыми руками вытрясу из него всю душу, но заставлю извлечь из моего тела плод собственного безрассудства.

— Уэнс, дорогая… — Синклер с сомнением вглядывается в моё лицо и протягивает руку, намереваясь коснуться обветренной щеки. Быстро отворачиваюсь, предотвращая неуместный тактильный контакт. — Ты не заболела? Выглядишь дерьмово, если честно.

— Ты не лучше выглядишь, — колко припечатываю я, осматривая выброшенный прямо на землю багаж и мысленно прикидывая, куда могла засунуть зубную щётку.

Вряд ли мне бы удалось быстро отделаться от неожиданно проницательной блондинки, если бы не её отпрыск — младенец начинает негромко хныкать, и вектор внимания Энид смещается на него. С вымученным вздохом молодая мать принимается укачивать сына, бормоча себе под нос какую-то дурацкую песенку. Воспользовавшись тем, что Синклер теперь не смотрит на меня, я поспешно отступаю на несколько шагов в сторону и склоняюсь над разномастными дорожными сумками со всеми нашими пожитками в поисках зубной щётки.

Благо, за мной больше никто не наблюдает и не лезет с ненужными разговорами — все слишком заняты. Хренов герой направляется прямиком к убогому судну, подхватив в обе руки заляпанные металлические канистры с соляркой. Блондинка бесцельно слоняется туда-сюда вдоль каменистого берега, всматриваясь в ровную гладь залива, а Вещь с громким лаем гоняется за чайками.

Мятный вкус зубной пасты немного облегчает приступ дурноты — наспех сполоснув лицо холодной водой из-под канистры, я снова начинаю чувствовать себя человеком.

Остаётся надеяться, что мы доберёмся до Сент-Джонса в самые ближайшие дни, и никто из моих спутников ничего не заподозрит.

А пока что нужно заняться более неотложными делами — например, загрузить на палубу весь наш скудный багаж.

И хотя визуально кажется, что пожитков совсем немного, это занятие отнимает не меньше пары часов. Во многом потому, что большая часть вещей разложена не по сумкам, а хаотично распихана по салонам и багажникам обоих автомобилей. Ворох одеял и постельного белья всех расцветок, не меньше десятка разномастных подушек, чистая и грязная одежда вперемешку, целый арсенал разнообразного оружия, пятилитровые канистры с питьевой водой, множество консервных банок и пакетов с съестным… Oh merda.

Пожалуй, стоило бы заблаговременно обзавестись парой-тройкой чемоданов.

Или просто выкинуть добрую половину вещей.

Но это слишком неразумно. Мы не знаем, с какими трудностями и лишениями придётся столкнуться на том берегу залива. Вполне возможно, что мы не сможем найти машину на ходу — тогда придётся продолжать путь пешком и ночевать под открытым небом. В таком случае одеяла непременно пригодятся, чтобы не схватить простуду от переохлаждения.

Даже самое несерьёзное заболевание в нашем мире являлось потенциально опасным и грозило осложнениями — ведь запас лекарств с нормальным сроком годности истекал катастрофически быстро.

Энид по мере возможности помогает мне переносить багаж, но то и дело вынуждена отвлекаться на истошно вопящего младенца. Хренов герой топчется на крохотной палубе буксира, принимая переброшенные с причала вещи и заодно кидая на меня заинтересованные взгляды, которые я упорно игнорирую. Он выглядит немало озадаченным, но больше не пристаёт с расспросами — ненавязчивость, определённо, лучшее из его качеств.

Мгновенно укоряю себя за эту мысль.

Oh merda, и когда я начала замечать в нём так много плюсов? А главное — зачем?

К моменту, когда вещи и припасы на берегу заканчиваются, у меня уже нещадно ноют руки и ломит спину — странно, никогда прежде не замечала за собой подобного упадка сил. Даже в самые плачевные времена в начале эпидемии, когда ещё не могла отважиться на вылазку в супермаркет, опасаясь встречи с тварями, и была вынуждена растягивать последние запасы еды чуть ли не на месяц. Вероятно, всему виной нынешнее… состояние. Старательно избегаю слова «беременность» даже в мыслях, словно отрицание проблемы поможет её решить.

Несусветная глупость, знаю.

Но так легче.

— Ну… вроде как порядок, — не слишком уверенно заявляет Галпин, наконец выбравшись из рулевой рубки и обтирая испачканные в машинном масле ладони о собственные штаны. — Можем отплывать.

Мы все как по команде обмениваемся молчаливыми, но красноречивыми взглядами, думая примерно об одном и том же.

Вот и последний рубеж, решающий рывок на пути к долгожданному спасению… или же к глубочайшему фатальному разочарованию. Как только мы ступим на палубу буксира, повернуть назад уже не получится. Вряд ли нам удастся вернуться обратно на материк, если что-то пойдёт не так. Отрезанный от остального мира остров может оказаться не только обителью выживших, но и смертоносной ловушкой.

— Забирайтесь скорее на корабль. Только осторожно, доска неустойчивая, — предупреждает Торп, кивнув на некое подобие трапа, наспех переброшенное между палубой буксира и причалом.

Энид, стоящая рядом со мной, боязливо косится на прогнившую толстую доску — расстояние совсем небольшое, всего лишь два или три шага, но не умеющая плавать блондинка явно паникует. Без лишних слов поворачиваюсь к ней и забираю притихшего младенца из её рук. Мало нам проблем, не хватало ещё, чтобы она свалилась в ледяную воду вместе с ребёнком.

— Шевелись, — бескомпромиссно заявляю я, подталкивая