Читать книгу "Лики ревности - Мари-Бернадетт Дюпюи"

Инспектор слишком поздно заметил, что Сарден вошел в комнату следом за ним. Увидев на диване Изору, молодой полицейский причмокнул. Со своего места он не мог разглядеть, спит девушка или просто прилегла.

– Черт! Вижу, я вам помешал! – стушевался он. – Простите, шеф. А я все не мог понять, откуда вы узнали о пистолете Амброжи! Оказывается, от своей подружки Изоры… Я заметил, как вы на нее смотрели.

Жюстен с недовольным видом протянул коллеге сигариллу и пригласил к выходу, а потом и сам вышел за ним в коридор.

– Никому ни слова, что мадемуазель Мийе была здесь, – сухо распорядился он. – Ваша догадка верна. Она дала показания и, как я полагаю, нуждается в защите, пока Амброжи не арестуют. Вдобавок ко всему ее избил отец. Так что подружка она мне или нет, без присмотра я ее не оставлю. Пусть пока спит.

– Понятно. Инспектор, прошу меня извинить. И спасибо за сигару!

Девер был взбешен. Он не знал в эту зимнюю ночь, что неприятности только начинаются.

В квартале От-Террас, в то же самое время

Сон не шел к Гюставу Маро. Он лежал и смотрел на вертикальную линию, прочерченную на занавесках лучом уличного фонаря – Онорина имела привычку не закрывать плотно на ночь ставни. Пожилой углекоп был расстроен и озабочен. Не успел он вернуться от Станисласа Амброжи, как супруга завела еще один тягостный разговор. Их малышка Анна обречена, и ее скоро не станет. Он упрекал себя в том, что слишком редко навещает дочь, но, правда, часто пишет короткие письма с уверениями, что крепко любит и постоянно думает о ней. Набожный по натуре, он мог бы еще добавить, что регулярно ходит в церковь молиться о ее выздоровлении – каждое воскресенье, вечером, когда там уже никого нет.

Это жестокий удар, хотя, честно сказать, он потерял веру в то, что дочка поправится, много месяцев назад. И вот, оглушив его плохой новостью, жена вдруг с очевидным воодушевлением заговорила о планах на Рождество, и Жером ее поддержал. Речь шла о том, чтобы снять на праздники дом в Сен-Жиль-сюр-Ви. «Странная идея и, конечно, подала ее Изора Мийе – большая оригиналка, у которой в голове одни романы, а в книжках все получается само собой!» – воспротивился он тогда, сам не понимая, почему не задумываясь посчитал план нелепым. Теперь же он пытался разобраться.

«Я заставил Онорину плакать, хотя она и без того несчастна, а Жером сказал, что я – человек ограниченный, неспособный проявить сочувствие к собственному ребенку! – мысленно сокрушался Гюстав. – Если подумать, это не так уж дорого, а учитывая, как малышка обрадуется, я обязан сделать ей такой подарок! Завтра утром скажу жене, что согласен, и, если я хорошо знаю свою Онорину, она уже вечерним поездом отправится в Сен-Жиль-сюр-Ви!»

Гюстав Маро прислушался. По брусчатке стучали лошадиные копыта – этот звук ни с чем не перепутаешь. Кого занесло в От-Террас посреди ночи? Стук прекратился возле их дома. Гюстав поспешно встал, приоткрыл окно и увидел двуколку, с которой соскочила женщина.

– Что еще случилось? – прогремел он. – Не слишком ли поздно для визитов?

– Мсье Маро, вы уж простите, – ответила с улицы Люсьена Мийе, – но я разыскиваю дочку, Изору. Она, конечно же, осталась у вас на ночь.

– Нет, ее у нас нет!

Проснулась Онорина и подошла к мужу.

– Мадам Мийе, я сейчас выйду. – Она отошла от окна и стала надевать шерстяной халат. – Господи, Гюстав, Изора не вернулась домой! С ней наверняка что-то случилось.

Через пять минут все Маро были в сборе – отец растолкал и Жерома, поскольку тот имел право знать о проблемах невесты. Они окружили Люсьену, чье лицо в свете свисавшей с потолка электрической лампы казалось бледным, как простыня.

– Мадам, мы попрощались с Изорой перед Отель-де-Мин, – сообщил Жером. – Она как раз собиралась отнести письмо Женевьеве Мишо. Больше мы ее не видели. Неужели с ней приключилась беда?

– Святые небеса! А я-то надеялась, что она осталась у вас ночевать, – запричитала Люсьена, пристально всматриваясь в слепого юношу, который вот-вот станет ее зятем. – Ее брат – я говорю об Армане – весь извелся от беспокойства. Он возвратился после госпиталя, да только…

– Мы уже знаем, мадам Мийе, – перебила ее Онорина, в свою очередь с любопытством рассматривая посетительницу.

Они с Люсьеной давно не встречались, поскольку та с некоторых пор перестала посещать воскресную службу в церкви и редко покидала пределы графских угодий. «Господи, как она переменилась! – ужаснулась Онорина. – Седые волосы очень ее старят. Но я уверена: если бы сын не заставил, Люсьена ни за что не отправилась бы в поселок разыскивать Изору! Правда, выглядит она озабоченной и расстроенной…»

– Мы с Арманом очень волновались, – продолжала мадам Мийе. – Пришлось даже разбудить Бастьена, а это нелегкое дело. Сначала он бормотал что-то неразборчивое, а потом признался, что вечером прогнал Изору со двора за то, что она поехала с вами на море!

Жером с Онориной не могли не заметить нотку упрека в плаксивом голосе фермерши.

– Не убивайтесь вы раньше времени, – посоветовал женщине Гюстав. – Лично я вижу только один вариант: Изора пошла к Женевьеве Мишо, которая живет в кирпичном флигеле в усадьбе мсье Обиньяка. Сейчас я оденусь и схожу к ней.

– А я пока сварю кофе, – объявила Онорина. – Он придаст вам сил, мадам Мийе.

– Спасибо большое! Вы такие славные… Я мало бываю на людях! Сегодня мы с Бастьеном ездили к Дювиням колоть свинью, и там мой муженек хватил лишку.

Жером поправил повязку, закрывавшую его угасшие глаза. Он места себе не находил, представляя Изору в холодной ночи – одинокую и продрогшую.

– Для начала надо проверить, не у Тома ли она! – вдруг догадался юноша. – Он – первый, к кому она побежала бы за помощью! Мой брат часто ее утешал.

– Теперь Тома женат и вряд ли смог бы ее приютить, – возразила Онорина. – Он, скорее всего, привел бы ее к нам. Хотя проверить надо, все может статься. Пойду постучу в окошко кухни!

Как по тревоге, в доме поднялась суматоха. Тепло одевшись, Гюстав ушел. Жером тоже вышел на улицу, чтобы привязать поводья лошади мадам Мийе к настенному крюку. Что до Онорины, то она своим громким стуком в ставни прервала любовные игры Тома и Йоланты.

– По-моему, это твоя мать, – прошептала молодая полька. – Наверняка что-то случилось. Я же говорила, что слышала стук лошадиных копыт.

Тома, которому пришлось прерваться в самый яркий момент, тихо выругался. Борясь с раздражением, он надел кальсоны и майку, спустился на первый этаж и открыл дверь.

– Мам, уже двенадцатый час! Мы легли спать. – Сын явно не обрадовался визиту матери.

– Извини меня, сынок, но Люсьена Мийе разыскивает свою дочку. По ее словам, отец выгнал Изору из дома, и теперь никто не знает, где она. Жером предположил, что ты мог ее приютить.

– Глупости! После свадьбы я не видел Изору.