Читать книгу "Укротитель. Поводырь чудовищ - Григорий Шаргородский"

— Ну и где он засел? — спросил я больше у себя, чем у Бома. Ощущения ковая на таком расстоянии не давали точной оценки местоположения. Просто он чувствовал, что где-то впереди другой о ни, и на этом все. Придется соображать на месте и быстро, потому что дружинники были уже на подходе.

Скользнув по противоположному скату крыши, мы спрыгнули вниз, оставив на кровле изрядные повреждения. Ничего, думаю, целостность крова сейчас самая меньшая из проблем хозяина этого дома, если он вообще выжил.

Какая-то грядка, пара плетеных оград и малинник пострадали после знакомства с лапами ковая, но и они были принесены в жертву необходимости. Зато мы оказались у центральной площадки деревни с неожиданной для аравийцев стороны.

Уже на подходе к общественному амбару я понял, что ошибся — ковай почувствовал хидоя в здании, которое находилось на другой стороне площади, за толпой пленников. Идущая через деревню дорога изгибалась у дома старосты практически под прямым углом. Основная масса аравийцев сгруппировалась на дороге со стороны соседнего села — там, где должны были появиться дружинники.

Это точно ловушка, только на кого ее ставили? О том, что ищут именно меня, не хотелось даже думать — если задействованы такие силы, то проще самому удавиться.

Мы с Бомом почти успели, почти, потому что влетели на площадку для сбора громады одновременно с дружинниками. У аравийского наездника с терпением были те же проблемы, что и у Горыни. Невысокий сарайчик, у которого наверняка уже отсутствовала задняя стенка, развалился окончательно, являя свету звезд и пожаров знакомую фигуру хидоя, точно такого же, как и мой Дикарь. Но броня на всаднике была неполной. Отсутствовал даже стандартный панцирь.

Дико заржали лошади витязей, шарахнувшись от огромного чудовища. К моему коваю они успели привыкнуть, а вот хидой для них оказался за пределами не такой уж выдающейся лошадиной храбрости. Но именно эта реакция и спасла седоков. Увы, не всех.

С противным хрустом лапа хидоя врезалась в бок лошади, отправляя ее вместе с всадником в короткий полет. Следующим на пути хидоя был Горыня, но отдавать своего нежданного родича этой молотилке смерти я не собирался.

Бом, повинуясь приказу, мощно оттолкнулся задними лапами и взмыл в воздух. Через хидоя мы буквально перелетели, уже в полете расходясь с метнувшимся вперед жалом длинного хвоста.

Где-то в темноте под Бомом заорал аравийский наездник.

А вот не стоило снимать наспинный панцирь. Судя по тому, что хидой тут же бросился следом за нами, наездник остался жив.

Что ж, теперь поиграем в догонялки, но не сразу.

Направив Бома прочь из деревни, я через полсотни метров сделал резкий разворот. Пришлось вновь приглушать эмоции ковая, потому что хидой по-прежнему вызывал в нем нешуточную панику, так что Бому было легче бежать от врага, чем к нему.

На наш разворот ни аравийский наездник, ни его зверь не рассчитывали, поэтому плохо управляемое раненым человеком животное врезалось в невысокую избу, превратив ее в груду бревен. А мы с Бомом рванули обратно к центру деревни.

На оставленной нами всего пару секунд назад деревенской площади разгорался бой, но явно не по тому сценарию, что был задуман арабским командиром.

Что ж, сейчас мы его планы поломаем еще больше.

Арабы, сплотив ряды, ощетинились копьями в сторону заходящих на атаку витязей. А вот меня они уже списали со счетов, и напрасно.

Бом врезался в плотную массу врага с фланга и, несмотря на свои скромные размеры, разметал людей, как шар для боулинга слабоустойчивые кегли. Я даже не стал собирать нагинату — времени на это не было совершенно.

— Уходите! Я уведу его за собой!! — заорал я в сторону вертящегося на лошади Горыне без малейшей надежды, что он меня услышит.

Через секунду случилось то, чего и следовало ожидать, — взбешенный хидой следом за нами влетел в толпу аравийцев, уничтожая своих в безумном желании добраться до глотки врага.

Все, теперь на моей стороне только скорость и густой лес. Уйти от хидоя на ковае по открытой местности нечего и мечтать. Так что из преимуществ у меня были только ловкость более гибкого зверя. Там, где Бом проходил с легким шорохом лиственного наста, хидой проламывался с треском. Причем трещали толстые древесные стволы, хоть немного, но задерживая стремительное движение мощного зверя. Но этого все равно было недостаточно.

Среди вереницы возникших и тут же отброшенных мною идей мелькнуло воспоминание о неприятности с упавшим бревном.

А что, ведь может и сработать.

Дальше Бом, повинуясь мысленному приказу, начал выбирать маршрут своего бега по лесу, избирая места, где имелись нестандартные препятствия.

Увы, идея хоть и была хороша, но пока не работала. Под упавшее через небольшой овражек бревно хидой за нами не полез, а просто перепрыгнул его одним махом. Приземляясь, он чуть не скатился в сам овраг, но сумел удержать равновесие и выскочить следом за Бомом.

Хорошо, тогда зайдем с другой стороны.

Метров через сто мой взгляд зацепился за дерево, которое практически у корня разделялось на два ствола. Бом развил такой темп, что мне с трудом удалось направить его в это «рогатку». Хидой бежал с такой же скоростью, но его наездник просто объехал дерево стороной, явно разгадав мою задумку.

Рык и приглушенные мягким грунтом удары лап мощного зверя отдавались в моих ушах страхом с элементами паники. Казалось, следующий прыжок бронированного монстра закончится на моей спине.

Страх — он как зараза, как лесной пожар, который с легкостью перескакивает с одной жертвы на другую. Бедный Бом даже начал подвывать от ужаса.

В таком печальном состоянии мы выскочили на очередную поляну в лесу, по периметру заросшую орешником. Ковай пронесся по открытому пространству, едва касаясь лапами ковра обласканной первыми отблесками рассвета травы.

«Как красиво», — мелькнула в голове мысль, достойная настоящего самурая, ищущего в смерти красоту.

Не знаю почему, но это сравнение вызвало во мне ярость. Я русский, и если уж умирать, то в компании врагов и с максимальной пользой. А еще лучше всем назло остаться в живых.

Похоже, кто-то там сверху одобрил такое решение, потому что мне даже не пришлось искать способ повернуть ситуацию в свою пользу.

Едва мы влетели в кусты на другой стороне поляны, как перед глазами выросло толстенное дерево с разветвленным стволом. Бом преодолел «рогатку» с легкостью, а вот хидой, прыгнув в кусты с явным намерением раздавить своим телом убегающую парочку «букашек», вляпался как раз в эту «рогатку». И крепко застрял.

Хотя «крепко» — это слишком оптимистичный вывод. Огромное дерево затрещало от резких рывков зверя. Хлещущий по сторонам хвост хидоя мгновенно выкосил весь орешник вокруг дерева, тем самым расширив пространство поляны. Еще буквально пару секунд, и хидой окажется на свободе. Мне же осталось только возобновить бегство.