Читать книгу "Человечество: История. Религия. Культура. Древняя Греция - Константин Владиславович Рыжов"

несчастьях сохранял присутствие духа, спокойствие и невозмутимость. Его доблесть проявилась в Марафонской битве, где они вместе с Фемистоклом сражались плечом к плечу на самом тяжелом участке – в середине боевого строя. Однако из всех качеств Аристида более других обращала на себя внимание народа его справедливость. Вот почему этот бедняк, человек совсем незнатный, получил самое что ни на есть царственное и божественное прозвище "Справедливого".

Род Фемистокла также был не настолько знатен, чтобы способствовать его славе. Он сам с раннего детства развивал в себе наклонность к подвигам и к общественной деятельности. Так, в часы отдыха и досуга, покончив с учебными занятиями, он не играл и не оставался праздным, как другие дети, но его находили обдумывающим и сочиняющим про себя какие-нибудь речи. Темою этих речей было обвинение или защита кого-нибудь из детей. Поэтому учитель не раз говорил ему: "Из тебя, мальчик, не выйдет ничего посредственного, но что-нибудь очень великое, – или доброе или злое!"

Тем предметам, которые изучаются для развития нравственности или для удовольствия и благородного времяпрепровождения, Фемистокл учился лениво и неохотно; но то, что преподавалось для развития ума или для практической жизни, он любил не по годам. Позже он признавался, что не умеет играть на лире, но зато научился кое-чему получше: пусть ему дадут в распоряжение какой-нибудь безвестный, ничем не прославившийся город, и он на глазах у всех сделает его славным и великим.

В юности Фемистокл вел разгульный образ жизни и расточал семейное добро, из-за чего отец лишил его наследства. Этот позор не сломил его, но образумил. Именно после этого он изменил свое поведение и погрузился в общественные дела. С тех пор Фемистокл постоянно участвовал в частных тяжбах и часто посещал народные сходки. Без него не обходилось ни одно сколько-нибудь важное дело: он быстро находил решение, коротко и ясно излагал его, и благодаря таким достоинствам быстро приобрел известность.

С самого начала, желая играть в государстве первую роль, Фемистокл смело вступил во враждебные отношения с сильными людьми, занимавшими тогда в городе первые должности, особенно же с Аристидом. Несходство в образе жизни и в характере усилило их расхождение. Аристид, человек мягкий и благородный, никогда не руководился стремлением к популярности и славе, но только благом государства, осторожностью и справедливостью. Поэтому он был вынужден часто противодействовать Фемистоклу и препятствовать его возвышению. Опасения Аристида были справедливы, поскольку Фемистокл постоянно старался вовлечь народ в разные рискованные предприятия и провести крупные реформы. Но вместе с тем, нельзя не признать, что проницательность Фемистокла оказалась чрезвычайно полезна афинянам и позволила им лучше подготовиться к грядущим несчастьям. Все ведь считали поражение варваров при Марафоне концом войны. Лишь немногие, и прежде других Фемистокл, увидели в нем начало новой, более тяжкой борьбы.

4) Оракул, данный афинянам

Говорят, что вскоре после марафонской битвы афиняне отправили послов в Дельфы вопросить оракул о своей судьбе. После обычных обрядов в священном участке послы вступили в святилище и там воссели. Пифия изрекла им следующий оракул:

Что вы сидите? Не медлите! Бросьте дома и ограды

Прочь от огня и меча сокройтесь в окрайные земли:

Все сокрушит азиатский Арес с боевой колесницы!

Видите? Храмы дрожат, черной кровью потеют колонны,

Беды грядут; ступайте же вон и оплачьте свой город.

Такой ответ оракула глубоко опечалил афинских послов. И вот, когда они уже впали в отчаяние от возвещенных им бедствий, некто Тимон, один из самых уважаемых людей в Дельфах, посоветовал им вернуться в святилище с оливковыми ветвями и еще раз вопросить оракул уже в качестве "умоляющих бога о защите". Афиняне так и поступили и обратились к богу с такими словами: «Владыка! Ради этих вот оливковых ветвей, которые мы принесли, изреки нам более милостивое прорицание о нашем родном городе, иначе не уйдем из святилища, но пробудем здесь до конца наших дней». На это прорицательница изрекла им вторично следующее:

Нет, не уйти от того, что Зевс порешил Олимпиец;

Вот непреложное слово: отымутся горы и долы,

Лишь деревянные стены спасенье дадут афинянам.

Конных спокойно не жди ты полков или рати пехотной,

Мощно от суши идущих, но тыл обращая,

Все ж отступай: время придет и померишься силой!

Остров божественный, о Саламин, сколько мужей здесь погибнет!

Это изречение оракула послы записали, так как оно показалось им более милостивым, чем первое, и затем возвратились в Афины. По прибытии они объявили ответ народному собранию. Афиняне старались разгадать смысл данного изречения, и по этому поводу высказывались два противоположных мнения. Одни говорили: «Город ожидает беда, но акрополь останется невредимым, ведь в древние времена он был огражден плетеной изгородью из терновника!» Выражение "деревянные стены" они относили именно к этой ограде. Но другие, и прежде всех Фемистокл, не склонны были принимать подобное объяснение. «"Деревянная стена" – это корабли! – утверждали они. – А смысл оракула состоит в следующем: афинянам не следует принимать сухопутное сражение; они должны, бросив на произвол судьбы все остальное, привести в боевую готовность флот и биться с персами у Саламина!» – «Как же тогда понимать последний стих оракула? – спрашивали у них. – Как объяснить слова: "Остров божественный, о Саламин, сколько мужей здесь погибнет!"? Не значат ли они, что афиняне будут разбиты, приняв тут морской бой?» Вопрос многих ставил в тупик, однако Фемистокл нашел объяснение и этой загадке. Он сказал: «Речь здесь идет не об афинянах! Если бы упомянутый стих действительно относился к нам, то бог, как мне кажется, не выбрал бы столь миролюбивых выражений, но сказал бы: "несчастный Саламин" вместо "божественный Саламин". Напротив, если изречение понять правильно, то его следует относить к врагам, а не к афинянам!» Толкование Фемистокла понравилось согражданам гораздо больше, чем объяснение тех толкователей оракулов, которые были против приготовлений к морской битве, и вообще советовали не поднимать руки на врага, но покинуть Аттику и поселиться где-нибудь в другой стране. С тех пор афиняне с удвоенной энергией заботились о своем флоте.

Между тем, в 483 г. до Р.Х., были открыты государственные серебряные рудники в Маронии. Доход от них оказался неожиданно большим. Афиняне не знали, что с ним делать. Некоторые предлагали разделить его поровну между согражданами. Однако Фемистокл не допустил этого сделать. По его призыву все деньги были пущены на строительство кораблей, так что в короткий срок афиняне соорудили сто новых триер.

5) Остракизм и изгнание Аристида

В