Читать книгу "Все свободны. История о том, как в 1996 году в России закончились выборы - Михаил Зыгарь"

По словам Коха, стоящий рядом с Чубайсом Гусинский смотрит на него как на сумасшедшего: «Ни одной из перечисленных угроз Чубайс не может реализовать даже в самых сокровенных мечтах… Человек с улицы, изгнанный из правительства чиновник прямо угрожает расправой директору ФСБ. Это уже тянет на приготовление к террористическому акту в отношении государственного деятеля. Фактически с Чубайсом случилась форменная истерика». Но Чубайс настаивает: «У меня в этом разговоре было продумано не только каждое предложение, но и интонация каждого предложения. Мне надо было его запугать».

Тон Барсукова, по словам Коха, примирительный: «Да ладно тебе. Да успокойся. Да разберемся. Давай утром созвонимся. Ничего с ними не случится. Да я не знаю, о чем ты…»

Около 4 утра задержанных отпускают: сначала Евстафьева, потом Лисовского. Сотрудника НРБ Лаврова продолжают допрашивать. Чубайс волнуется и звонит Лебедю.

«Это серьезная штука, потому что он всеми финансовыми схемами владеет», – объясняет он.

«Это серьезная штука, – соглашается Лебедь. – Только почему начальник охраны президента срывает президентскую кампанию, не очень понятно».

«Да понятно, Александр Иваныч».

«Как сказал классик, "И ты, Брут продался большевикам?"», – смеется Лебедь.

В 4:30 Лебедь появляется перед журналистами на Старой площади. Он говорит отрывисто и не называет никаких фамилий: «Первое впечатление – кто-то хочет сорвать выборы. Я этого не допущу. Любой мятеж будет подавлен, и подавлен предельно жестоко. Я в этом деле разберусь и назову все фамилии». На вопрос, какой конкретно заговор он имеет в виду: тот, который он предотвратил в Минобороны, или тот, о котором говорил по НТВ Киселев, Лебедь отвечает что-то туманное: мол, предчувствовал что-то.

На 10 утра Чубайс назначает пресс-конференцию: «Ждем до десяти. Если вызовет, поедем к нему. Если нет, поедем прямо на пресс-конференцию», – так описывает Чубайс свои планы в разговоре с Лебедем.

Ультиматум

Утром 20 июня Коржаков как ни в чем ни бывало едет играть в теннис. В 7:10 в машине раздается звонок – Ельцин в 8:00 собирает совещание.

Василий Шахновский под утро возвращается домой и обнаруживает кучу пропущенных звонков. Он идет в СЭВ на Новом Арбате и встречает там всю команду: члены аналитической группы успели съездить по домам и снова собралась в офисе у Чубайса. В 8:00 Коржаков и Барсуков заходят к Ельцину. Директор ФСБ демонстрирует ему рапорты милиционеров, показания Лисовского, Евстафьева и Лаврова.

«Что-то пресса подняла шум», – недовольно говорит Ельцин.

«Борис Николаевич, скажите тому, кто этот шум поднял, чтобы он теперь всех успокоил, – так вспоминает Коржаков свои слова. – Ведь никто, кроме нас, не знает, что на самом деле произошло. Документы все тоже у нас. А мы никому ничего не скажем». Коржаков уверен в своих силах. Он знает, что Ельцин ненавидит воровство и сам факт подозрения производит на него большое впечатление.

Чубайс едет из Дома приемов ЛогоВАЗа в свой кабинет в СЭВе, чтобы позвонить оттуда Ельцину. Президент долго не берет трубку. Наконец Чубайс дозванивается и просит о личной встрече.

Ельцин очень мрачен. Он говорит, что занят, ему некогда встречаться. Он переговорил с Коржаковым и Барсуковым, посмотрел показания задержанных: «Они следят за порядком. Люди пытались деньги украсть – их попытку пресекли вовремя».

«Значит, ваш штаб прекращает свою работу. Ни один человек не сможет принять ни одного решения», – категорично говорит ему Чубайс.

«Ну если вы так ставите вопрос… – еще сильнее сердится Ельцин. – Как ультиматум… Тогда смотрите…»

«Я не ставлю, – отвечает Чубайс, – просто фактически это произойдет».

«Ну смотрите. Смотрите», – Ельцин в своем стиле угрожающе повторяет одно и то же слово.

В итоге президент сворачивает разговор – правда, все-таки соглашается принять Чубайса в 12:00, после заседания Совбеза.

Чубайс звонит Березовскому: «Плохо. Решение принимать не хочет, – растерянно говорит Чубайс. – Решение будет в 12 часов. До 12 занят. Он все для себя решил. Мне кажется, что я не смогу его переубедить. Я сейчас разбужу Володю, попрошу, чтобы он с Лужковым переговорил».

Александр Коржаков

Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина»

«Я думаю, что ваша оценка правильная», – отвечает ему Березовский. И обещает тоже подъехать в здание мэрии на Новый Арбат. Чубайс решает перенести пресс-конференцию с 10 утра на более поздний срок.

Ельцин наказывает

Президент не лукавил – у него действительно много дел, напрямую связанных с выборами, и он собирается ими заняться. В его приемной сидят руководители тех субъектов федерации, результатами в которых он особенно недоволен, в частности президент Татарстана Минтимер Шаймиев. Ельцин приезжал в Татарстан незадолго до первого тура, участвовал в Сабантуе, разбил глиняный горшок – то есть сделал все, по его мнению, чтобы продемонстрировать свое уважение местному руководству. А результат в первом туре – ничья, 39 % на 39 %. Это значит, что президент Шаймиев решил никак не вмешиваться. Теперь Ельцин собирается поработать с Шаймиевым, чтобы такого не повторилось. Встреча проходит без свидетелей, но обрастает легендами. Вот как описывает ее один из членов штаба.

Президент Татарстана заходит. Ельцин грозно смотрит на него исподлобья.

Ельцин и Шаймиев – два советских тяжеловеса; впрочем, Шаймиев чуть помоложе (ему 59 лет, Ельцину – 65) и в коммунистической табели о рангах он был чуть пониже. Он дослужился до первого секретаря Татарского обкома только в 1989 году, а членом ЦК стал аж в 1990-м. Тогда как Ельцин – первый секретарь с 1976-го, а член ЦК – с 1981-го. То есть по аппаратному стажу Ельцин обходит Шаймиева на целое десятилетие.

Оба долго молчат. Выдержав драматичную паузу, Ельцин емко осуждает Шаймиева за недостаточную помощь. После короткого обмена репликами Ельцин грозно говорит: «Идите». Шаймиев выходит. Во втором туре Ельцин получит в Татарстане 61,45 %, а Зюганов – только 32,31 %.

Дальше Ельцин просит, чтобы пригласили президента Северной Осетии Ахсарбека Галазова. Там все еще хуже: 63 % за Зюганова и 19,5 % за Ельцина. Содержание разговора неизвестно, но, скорее всего, он происходит по той же схеме: Ельцин давит психологически, ничего особо не говоря. Североосетинский президент старше Ельцина, но он не партийный бюрократ, а бывший ректор Владикавказского университета. С ним работа тоже, похоже, проходит удачно – во втором туре отставание резко сократится: Ельцин хоть и проиграет Зюганову, но со счетом 43 % против 53 %.

На очереди руководители двух других крупных регионов: Башкирии (Зюганов набрал 42 %, а у Ельцина –35 %) и Дагестана (66 % в пользу Зюганова, у Ельцина – 29 %). Беседу с ними Ельцин перенесет на следующий день, 21 июня. И во втором туре вопреки всем законам математики выиграет в обеих республиках. В Башкирии он получит 52 % против 44 % у Зюганова. В Дагестане итоговый счет будет 51 % на 43 % в пользу Ельцина.