Читать книгу "Ученик якудзы - Дмитрий Силлов"

Интернет-газета «Yтро. ru»,

16 августа 2006 года

«После погони и предупредительной стрельбы в водах Южных Курил экипажем российского патрульного корабля остановлена японская промысловая шхуна. Об этом сообщили в группе общественных связей Сахалинского управления береговой охраны ФСБ России. В результате обстрела шхуны погиб японский рыбак.

Представитель службы береговой охраны Японии подтвердил, что инцидент произошел сегодня недалеко от о. Каигара у северо-восточной оконечности о. Хоккайдо. Сообщается, что министерство иностранных дел Японии выразило протест в связи с обстрелом рыболовецкого судна.

В связи с тем, что судно, занимавшееся ловлей краба, было задержано в районе островов Южно-Курильской гряды с применением оружия, МИД Японии для дачи объяснений к 11:00 (04:00 мск) вызвал советникапосланника посольства РФ Михаила Галузина.

Ссылаясь на свои источники в МИД РФ, информационные агентства сообщают, что в ходе встречи глава европейского отдела японского внешнеполитического ведомства Синдзи Харада заявил протест в связи с „необоснованно жестоким поведением российских пограничников“.

Японская сторона заявила российской, что имеет право настаивать на наказании официальных лиц, „чьи приказы и распоряжения привели к летальным последствиям“, и на компенсации за причиненный ущерб…

Согласно последней информации, МИД Японии потребовал немедленного возвращения задержанной в среду в районе островов Южно-Курильской гряды шхуны и выдачи тела погибшего 35-летнего Мицудзиро Морита. Глава МИД Японии Таро Асо намерен лично выразить протест российской стороне в связи с задержанием шхуны и гибелью рыбака…

Стоит напомнить, что территориальный спор между Россией и Японией не решен до сих пор. Япония считает четыре острова Южно-Курильской гряды своими „северными территориями“, оккупированными Советским Союзом во время Второй мировой войны, и ставит их возвращение условием заключения мирного договора между двумя странами. Фактически Россия и Япония до сих пор находятся „в состоянии войны“…»

Эпилог[73]

1947 год, 3 марта, Антарктика, прибрежные воды Земли Королевы Мод

Пронизывающий ветер хлестал по щекам ледяными ладонями. Темно-серые, почти черные волны, разрезаемые тяжелым носом военного катера, выплескивали наверх фонтаны соленой крови и с глухим стоном растекались вдоль бортов. Ледяная стена, тянущаяся в полутора морских милях по левому борту, не имела ни конца, ни начала, в отличие от ее больших и малых осколков, в изобилии плававших вокруг. Иные из них могли представлять для катера реальную опасность, но рулевой хорошо знал своё дело, ловко огибая громадные ледяные горы, сверкающие на солнце.

— Чего ищем-то, Иван Дмитриевич?

Адмирал ничего не ответил, продолжая всматриваться в даль через мощную оптику морского бинокля. Порой ветер бросал в лицо адмирала пригоршню ледяных брызг, но, похоже, для того сейчас не существовало ни холода, ни ветра, ни усталости, казалось бы вполне закономерной после путешествия через половину земного шара.

Наконец адмирал опустил бинокль.

— Берег, — ответил он.

— То есть как берег? Вы имеете в виду свободный от льдов? В марте-месяце?

Адмирал отвернулся и вновь поднял бинокль.

Генерал-полковник пожал плечами и поднял повыше воротник лётной куртки. Еще немного — и меховые унты перестанут спасать ноги от холода. Не иначе отсырели на мокрой палубе.

— А чего б ни искали, главное — война кончилась, — пробормотал генерал, прикуривая папиросу от безотказной американской зажигалки. Порыв ветра швырнул ему в глаза клок сигаретного дыма.

Генерал поморщился.

Эта экспедиция не нравилась ему с самого начала. Неизвестно куда, неизвестно зачем, кругом секретность. Он привык к четким, понятным заданиям. А когда вот так, оставив позади приданные эсминцы сопровождения, нестись не пойми куда в поисках открытой земли, которой, по определению, быть не может в полутора тысячах километров от Южного полюса…

— Есть, — сказал адмирал, опуская бинокль. И скомандовал: — Лево руля!

Не веря своим ушам, генерал повернулся и поднес к глазам бинокль.

В ледяной стене зиял разрыв. Длинная, черная полоса незамерзшей почвы начиналась от берега и широкой лентой тянулась вглубь материка. Легкая взвесь утреннего прибрежного тумана колыхалась у самой воды, отчего видение казалось зыбким и нереальным.

— Ну прям оазис посреди ледяной пустыни, — пробормотал генерал, опуская бинокль. — Если это не мираж. Только нам он зачем, Иван Дмитриевич? На краю земли-то?

До берега оставалось не более полумили.

— Скоро узнаем, — мрачно произнес адмирал. — Стоп машина!

Катер закачался на волнах. Адмирал поднял руку и взглянул на часы.

— Вовремя, — тихо сказал он.

Словно в ответ на его слова, в нескольких десятках метров от правого борта катера вода вспучилась — и опала, обтекая гладкое тело всплывающей подводной лодки. Катер сильно качнуло, и для того чтобы устоять на ногах, генералу пришлось ухватиться за поручень.

— Что за черт!

Поднявшийся на поверхность аппарат был огромным, намного больше, нежели все виденные генералом ранее. Тем не менее очертания подводной лодки были знакомыми. Правда, своими глазами, а не на рисунках, предоставленных военной разведкой, генерал видел ее впервые. Хотя был уверен, что уже никогда не увидит.

— Быть не может…

Генерал зажмурился, тряхнул головой и снова открыл глаза.

— Тебе не привиделось, Николай Петрович, — горько вздохнул адмирал. — Оно самое. Их чудо-оружие, подводная лодка серии XXI. Причем явно модифицированная.

Словно в подтверждение его слов на тонкой спице флагштока взвилось знакомое, слишком знакомое полотнище Кригсмарине — военно-морских сил Третьего рейха.

— И… вы знали???

— Знал. Более того — товарищ Сталин лично послал меня на эту встречу.

На палубе лодки слаженно работали люди, не обращая внимания на советский военный катер. Они вытащили из люка тюк, расправили его и подключили компрессор. Смятая ткань начала расправляться, на глазах превращаясь в приличных размеров надувное плавсредство.

— Сейчас, после того как сведения подтвердились, я имею право рассказать тебе все, — сказал адмирал. — Для того чтобы, если что-то случится со мной, ты передал все, что видел, товарищу Сталину.

— По-моему, я уже видел достаточно, — произнес генерал, вытирая со лба пот, выступивший несмотря на пронизывающий ледяной ветер. — А как вы… то есть мы узнали об этом?