Читать книгу "Работа над ошибками - Питер Лавси"

— Как выглядела Бритт?

— Что значит — выглядела? — Биллингтон недоуменно пожал плечами. — Она была мертва.

— Ладно, тогда опишите комнату.

— Вы же ее видели собственными глазами. Помню, вы были одним из первых, кто прибыл на место происшествия.

Видя, что Даймонд намерен настоять на своем, Биллингтон пожал плечами, закрыл глаза и заговорил монотонным голосом, словно медиум, погрузившийся в транс:

— Шторы задернуты. Одежда Бритт находится на стуле рядом с туалетным столиком. Туфли стоят на полу рядом с кроватью. Бритт лежит на кровати лицом вверх, в голубой пижаме и надетом поверх нее белом халате. Халат сшит из толстой махровой ткани. Он распахнут на груди. На пижаме пятна крови. Они не красные, а коричневые, поскольку кровь уже засохла. Стеганое одеяло под телом тоже окровавлено. Правая рука убитой откинута в сторону. Левая — согнута. Лицо у Бритт ужасного цвета. Оно желтое. А рот… ярко‑красный. Он набит бутонами роз.

Биллингтон открыл глаза.

— Ваше время истекло, инспектор. Вы и так пробыли здесь слишком долго, — раздался сзади строгий голос сиделки.

— Нет, — сказал Даймонд.

— Что? — удивилась сиделка.

Обернувшись, Питер с улыбкой взглянул на нее:

— Я еще не закончил. Но у меня много других дел. Сейчас я ухожу.

Глава 22

Даймонда начали преследовать неудачи. Во‑первых, когда он стал искать «Эскорт», на котором они с Джули приехали, машины он не обнаружил. Это, впрочем, было логично: Джули отправилась следом за женщиной, приходившей навестить Биллингтона. Во‑вторых, вспомнил, что у него нет рации — к сожалению, ему не пришло в голову позаботиться о том, чтобы ему выделили переговорное устройство. Чтобы попасть обратно в Бат, Питеру пришлось вызывать такси из будки телефона‑автомата. Утешением стало то, что Питеру попался водитель, с которым он был знаком с тех времен, когда жил и работал в городе. Они вдоволь позлословили по поводу происходящих в Бате перемен: черных, лондонского типа, такси, туристических автобусов, огромных торговых центров, школьников, городских советников, голубей, рождественских украшений, праздничных карет и многого другого. Когда такси затормозило перед обшарпанной террасой заброшенного дома в Уидкомб‑Хилл, где жила Уна Мун, а до недавнего времени — и Саманта Тотт, настроение у Даймонда немного поднялось. Однако оно снова ухудшилось, когда длинноволосый молодой человек в полевой армейской форме сообщил, что Уна Мун съехала.

— Где я могу ее найти? — спросил Питер.

— А вы кто?

— Ее друг.

— Сколько сейчас времени?

— Половина третьего. Где она может находиться?

— На уни.

— На площади рядом с университетом?

— На уницикле.

— Ясно, — пробормотал Даймонд, ничего не поняв.

— Она там, рядом с аббатством, — подсказал молодой человек. — Вы ее друг, а не знаете, что Уна Мун жонглер?

Даймонд, не ответив, снова сел в такси.

На кладбище рядом с аббатством собралась толпа из примерно восьмидесяти зрителей. Люди полукругом обступили двух артистов. Один из них, мужчина в грязном, измятом вечернем костюме, сначала глотал огонь, а затем зажег факелы и передал их молодой женщине, тонкой и стройной, словно тростинка, с темными волосами и красивым, запоминающимся лицом. Та, балансируя на одноколесном велосипеде, принялась ловко жонглировать ими. Вне всякого сомнения, это была Уна Мун. Питер сообразил, что для расспросов о событиях четырехлетней давности, когда она жила в заброшенном доме на Трим‑стрит, момент не самый подходящий.

Церковные часы пробили без пятнадцати три. Он уже намеревался прервать представление, хотя публике это наверняка бы не понравилось, но решил дать артистам еще несколько минут. Хотел использовать это время для того, чтобы узнать, что происходит вокруг бывшего отеля «Эмпайр» — северная часть аббатства выходила на Ориндж‑Гроув. В ту сторону Даймонд и направился.

На перекрестке с Гилдхоллом доступ на Ориндж‑Гроув преграждали металлические барьеры. Констебль протягивал через тротуар специальную ленту.

Даймонд объяснил ему, кто он, и поинтересовался, как развивается ситуация. Констебль рассказал, что согласно приказу Уоррилоу на всем пространстве, примыкающем к «Эмпайр», приостановили автомобильное и пешеходное движение. Вблизи бывшего отеля полицейские установили аппаратуру прослушивания высокой чувствительности, а в нескольких стратегических точках оборудовали специальные пункты. Наблюдателя разместили также на крыше аббатства, в северо‑восточной башне, — констебль был уверен, что речь идет не о снайпере. По его мнению, было бы настоящим кощунством поместить на крыше подобного сооружения человека с оружием.

— Кто‑нибудь появлялся в окне после того, как девушку заметили на балконе здания? — спросил Даймонд.

— Насколько я знаю, нет, сэр, — ответил констебль. — Вряд ли преступник мог дважды допустить один и тот же промах и дать девушке возможность еще раз как‑то заявить о себе. В его распоряжении целое здание, так что он может держать заложницу в какой‑нибудь комнате с другой стороны строения или в помещении без окон.

— Да, но ему надо осматриваться, чтобы понимать, что происходит вокруг, — возразил Даймонд.

— Для него важнее наблюдать за лестничными маршами внутри здания. Именно по ним наши сотрудники собираются проникнуть в него — если только мистер Уоррилоу не планирует использовать вертолет.

— Меня бы это не удивило, — заметил Даймонд.

Пора было вернуться туда, где уличные артисты давали импровизированное представление. Шагая через двор аббатства, Даймонд услышал аплодисменты. Выступление Уны Мун и ее партнера завершалось. Зрители начали понемногу расходиться. Некоторые, наиболее щедрые, бросали в перевернутый цилиндр монетки. Наступила очередь музыкантов — чуть в стороне Даймонд увидел настраивавших инструменты участников струнного квартета.

Когда Питер подошел к Уне Мун и представился, она собирала еще курившиеся дымом факелы. Как только он упомянул имя Саманты, молодая женщина воскликнула:

— С ней все в порядке? Вы ее нашли?

— Давайте выпьем чаю и поговорим? — предложил Даймонд, не отвечая на вопрос. — Вон там, на территории крытого рынка, есть кафе, где можно спокойно посидеть и побеседовать.

Уна Мун спросила, может ли к ним присоединиться ее партнер — глотатель огня. Когда речь идет о дармовом угощении, уличные артисты предпочитают держаться вместе, подумал Питер. Молодой человек в цилиндре, услышав слова Уны, подмигнул Даймонду. Тот, однако, выудил из кармана горсть мелочи, протянул ему и подмигнул, дав понять, что парню лучше перекусить где‑нибудь в другом месте.

Затем Даймонд любезно предложил Уне Мун донести до рынка одноколесный велосипед. Рыночное кафе было довольно уютным и подходящим для беседы. Усевшись за столик из зеленого пластика, молодая женщина, грея ладони о толстые стенки заварочного чайника, устремила на Питера взгляд своих темно‑карих глаз.