Читать книгу "Гребень волны - Евгений Филенко"

Костя попятился к выходу, лихорадочно отирая пальцы о свитер, не имея сил повернуться спиной ко всему этому кошмару.

Кто-то разглядывал его. Пристально, тяжело, примериваясь к нему как к очередной жертве.

Но в каюте никого не было. Лишь останки Фроста, пчела, да еще неподалеку от бокса громоздилось знакомое чучело стрелохвоста с угрожающе воздетыми клешнями. Клешни были сомкнуты, с них свисали какие-то спутанные лохмы.

Костя захлопнул дверь. Прислушался – тишина. Он привалился к двери, с несообразной силой сжимая пальцами ее рукоятку.

– Нет. Нет…

Смертельный холод сменился выжигающим все на пути жаром, который толчками поднимался из самых недр души и никак не мог вырваться на свободу. Какая-то невидимая преграда, перепонка мешала ему. Костя стоял, с овечьим смирением прислушиваясь к этому клокотанию внутри себя. Сознавал, что нельзя теперь вот так просто стоять и ждать, что произойдет с ним, вокруг него или на значительном от него удалении. Что не осталось ни крохи времени на переживания, и нужно действовать, действовать, действовать…

Он вдруг обнаружил, что в такт этим внутренним толчкам давно уже бьется затылком о стену и не имеет воли прекратить эту бессмыслицу.

– Не-е-ет!..

Вот и случилось то, чего он ждал.

Ничего уже не изменить, не исправить, не переиграть. Ничего уже не будет по-прежнему. Через неразрывность времен пролегла трещина. Между прошлым и будущим, через настоящее. И каждое новое мгновение вонзается в нее очередным клином. Взломанный улей… пчела в прозрачном узилище… уничтоженный Фрост… Это необратимо, это навсегда.

Но что следом?..

10.

– Сергей Эдуардович, – позвал Кратов.

Он не узнал своего голоса.

Варданов выглянул из центрального поста.

– Что еще? – спросил он недовольно. – Надеюсь, Курт нашел доводы, доступные вашему восприятию?

– Он мертв, – сказал Кратов. – Убит.

– Как убит? – Варданов нахмурился. – Что вы несете? Я десять минут назад… – он помолчал. – Как это могло случиться?.. – и снова осекся.

– Курт убит, – повторил Костя. – Это страшно. Там все в крови.

Варданов наконец отклеился от двери центрального поста и подошел, отчего-то на цыпочках.

– Убит, – сказал он ровным голосом. – Убит. Я должен это видеть.

Он потянулся к дверной рукоятке и наткнулся на Костины пальцы, все еще сомкнутые на ней вмертвую.

– Нельзя входить, – без выражения промолвил Кратов. – Убийца еще там.

– Убит, – сказал Варданов. – Курт убит, – его лицо вдруг сделалось похоже на гипсовую маску. – Кто же?.. Пчела? Вырвалась из бокса?

– Может быть, – пробормотал Кратов. Он чувствовал, что от него ускользает какая-то важная деталь. И никак не мог сосредоточиться: перед глазами все плыло. – Да нет, что я говорю… Пчела на месте. Убивала не пчела, Сергей Эдуардович.

– Тогда кто?

– Стрелохвост.

– Откуда он там взялся?!

– Чучело. Курт вчера добыл стрелохвоста и сделал из него чучело. И напугал меня в коридоре… Я вспомнил: тогда клешни у стрелохвоста были разжаты. Сегодня они сомкнуты.

– Это ничего не значит. Велика важность – клешни сомкнуты!.. Курт мог сам, по своей прихоти, изменить позу чучела.

– Конечно, мог. Но больше там некому на него напасть.

– Вы хотите сказать, что выпотрошенный стрелохвост внезапно ожил и убил Фроста?!

– Да, так и было. Но стрелохвост был только орудием…

– …которым управляла пчела? Этаким местным зомби?

Костя кивнул.

– Как это возможно?!

– Я не знаю.

– Серая пчела ДЕЙСТВИТЕЛЬНО неразумна.

– Не знаю…

Варданов задумчиво оборотил лицо к видневшемуся в дверном проеме центрального поста краешку видеала, демонстрировавшего шабаш среди песков. Волны красных тел, с тупым автоматизмом накатывавшие на корабль. И серые гудящие тучи в небесах.

– Вы правы, – сказал он медленно.

– В чем? – горько спросил Костя.

– Во всем, драйвер, во всем.

– И что же нам теперь делать?

Ксенолог посмотрел на него долгим взглядом.

– Я предупрежу Маони. Он должен вернуться на корабль. Нам с вами, драйвер, предстоит еще придумать, как помочь ему сделать это. А вы тем временем наденьте «галахад». Не забудьте фогратор.

– Фогратором я спалю полкорабля, – поспешно сказал Костя.

– Это на крайний, безвыходный случай. Если вдруг обнаружится, что «галахад» вам не помогает… Попробуйте уничтожить эту нечисть чем-нибудь тяжелым. Или острым. Ее нельзя оставлять рядом с Фростом.

– А пчела? Как поступить с ней?

– Пчелу трогать не надо, – после паузы сказал Варданов. – Как поступить с пчелой – это для нас троих будет следующей задачкой…

11.

«Он ничего не может мне сделать. Будь он хоть кто, хоть сам дьявол. Звездоходы рассказывали: случалось и такое. Но и дьявол пасовал перед «галахадом». Если, конечно, освятить его перед использованием…»

Костя неуклюже протиснулся в каюту и тут же закрыл за собой дверь. На всякий случай, с трудом орудуя пальцами в толстенных перчатках, закрыл ее на замок.

«Если кто и выберется отсюда, так только я один. Зарубите себе это на носу. Вернее, я вам зарублю. Вот этим самым мачете».

Снова тот же взгляд. То же спокойное, расчетливое внимание. Никаких эмоций. Одна лишь оценка его как возможной мишени.

И страшное кресло прямо перед ним.

Кратов набросил на шлем светофильтр. Цвета исказились, стерлись, красное стало серым…

– Вы ничего мне не сделаете, сволочи! – громко сказал Костя, выставив перед собой бритвенно-острое мачете, позаимствованное из набора средств специальной экипировки. Тех, что до сей поры ни разу не сгодились на этой планете.

Но ничего и не происходило.

Пчела в боксе продолжала возиться и скрестись. Чучело стрелохвоста торчало на прежнем месте, никак не проявляя заключенной в нем зловещей силы. Да и взгляд этот неприятный, похоже, попросту мерещился.

Костя перевел дух. Расслабил напряженные плечи, переложил мачете в левую руку. Поискал глазами что-нибудь подходящее – простыню либо скатерть, чтобы укрыть Фроста…

Стрелохвост бесшумно возник рядом. Словно красная молния чиркнула в неподвижном воздухе.

Очевидцы так и описывают: вот он за десятки метров, а вот он уже здесь. И готов убивать, полосовать своими стальными клешнями, сечь ядовитой стрелой… Неудивительно, что Фрост был застигнут врасплох. Любой на его месте был бы обречен.