Читать книгу "Желание верить - Виталий Вавикин"

– Согласен.

– Отлично! – Эмили прищурилась, смерила Малковича внимательным взглядом. – И никаких больше женщин на стороне.

– Согласен.

Малкович закурил.

Ближайшие пару недель они потратили на поиски нового дома. Эмили оживилась, похорошела. На бледных щеках появился румянец. И дом, который она выбирала…

– Ты словно собираешься прожить здесь всю жизнь, – подметил Малкович, когда они осматривали новый, еще пахнущий краской дом за чертой мегаполиса.

Эмили не ответила, больше, притворилась, что не услышала. Она ходила по дому и строила планы.

– Тебе все еще нужен свой кабинет? – спросила она Малковича.

Он смутился, затем осторожно кивнул.

– Тогда выбирай любую комнату, – предложила Эмили.

Малкович смутился еще больше.

– Или ты собираешься пить и жалеть себя до конца своих дней? – неожиданно ощерилась Эмили.

– Ты беременна? – на прямую спросил он.

Она выдержала его взгляд и сказала, да.

4

Следом за чувствами и новым домом пришла мысль, что удастся снова начать писать. Впервые за последние годы и на трезвую голову.

– Если хочешь, то можешь снять для этого где-нибудь квартиру или номер в отеле, – предложила Эмили.

Малкович долго хмурился.

– Пока мы не закончим ремонт в новом доме, – добавила Эмили.

Малкович нахмурился еще сильнее, но уже в этот же вечер позвонил знакомому агенту и попросил подыскать что-нибудь подходящее.

– Жена вытянула все деньги? – удивился агент, думая о своих процентах.

– Просто не нужно ничего яркого, – заворчал на него Малкович. – Скорее наоборот, для музы.

5

Старый отель был похож на замок снаружи и на дешевую ночлежку внутри. Одно крыло было закрыто и в нем ночевали бездомные. В другом крыле находился крытый зимний сад, в котором не сохранилось ни одного целого стекла и во время дождя его затапливало так сильно, что стены соседних номеров были покрыты плесенью. Большинство комнат были смежными. Номера разделены тонкой перегородкой. Толстая пожилая женщина по имени Тайра, которая вела Малковича к лучшим номерам, бесстыже перечисляла несуществующие преимущества отеля.

– Я беру, – сказал Малкович.

– Берете? – растерялась Тайра, получила деньги наличкой за месяц вперед и не смогла сдержать радостной улыбкой.

Улыбался и Малкович. Водка и сигареты помогли скоротать вечер. Постельное белье пахло пылью и плесенью, но было чистым. Малкович лежал на кровати, прислушиваясь, как засыпает отель – стихают крики и брань, голоса, смех. Ближе к полуночи он выбрался в коридор. С собой у него была початая бутылка водки и две пачки сигарет. Все как-то неестественно стихло. Малкович попробовал отыскать зимний сад. Под ногами трещали разбитые стекла, разваливались старые ковры. Малкович прошел вперед, попробовал открыть дверь в соседнее крыло, огляделся, убедился, что никто не наблюдает за ним, ударил ногой в замок. Подгнившая древесина хрустнула, сдалась.

Заброшенное крыло встретило его прохладой, ночной свежестью и далекими голосами. Малкович закурил.

Собравшиеся у старого камина бездомные замолчали, увидев чужака.

– У меня есть сигареты и водка, – сказал Малкович, подходя к огню, чтобы согреть руки, вытащил из кармана пару двадцаток, протянул ближайшему бездомному. – А если есть желание, то можно принести еще водки.

Парень схватил деньги, огляделся, получил согласие старших и побежал прочь. Малкович сел на его место, достал пачку сигарет, увидел протянутые грязные руки, раздал всем по сигарете. Пачка кончилась. Пришлось достать еще денег и отправить еще одного подростка за сигаретами.

6

– Богач? – спросила его молодая девушка, подсаживаясь рядом.

– С чего ты взяла?

– Ну, если бы ты обокрал кого-нибудь, то навряд ли стал раздавать так деньги, да и костюм у тебя дорогой…

Малкович прервал ее, представился.

– А я – Милли, – сказала девушка. Рука ее была теплой, ладонь немного влажная.

– Выпьешь? – предложил ей Малкович, достав початую бутылку водки.

Бездомные загудели.

– Вам сейчас принесут! – напомнил им Малкович.

– Сомневаюсь, что они станут тебя слушать, – сказала Милли.

– А мне плевать, – он выпил из бутылки, закрыл крышку.

– Кажется, ты предлагал выпить и мне, – сказала ему девушка.

Малкович кивнул. Она забрала у него бутылку.

– А ты умеешь пить, – подметил Малкович.

Милли кивнула, перевела дыхание, вернула бутылку. Лицо у нее было смуглым. Черные волосы коротко пострижены. Глаза большие, светлые.

– Давно ты здесь? – спросил ее Малкович.

– Пару месяцев.

– А до этого?

– Какая разница?! – девушка поморщилась, попросила у него сигарету.

Малкович снова выпил.

– У меня кризис, – сказал он, сам не зная зачем.

– У тебя, что? – растерялась Милли.

– Я писатель и у меня кризис.

– Ах, это… А то я уж испугалась, что это болезнь какая…

– Да. Смешно звучит.

– Я не шутила.

– Я, к сожалению, тоже.

Малкович выпил еще.

– У тебя есть семья? – спросила Милли.

– Не знаю.

– Вот и я не знаю, – вздохнула девушка.

– Пока смотришь, вроде и есть, а отвернулся – и уже совсем один.

Она взяла у него сигарету. Какое-то время они молчали. Вернулся бездомный, которого посылали за водкой. Ночлежка ожила, загудела. Кто-то пустил по кругу железную кружку. Когда очередь дошла до Малковича, он попытался отказаться.

– Если хочешь остаться здесь, то пей, – сказала ему Милли.

Он не стал спорить. Выпил один раз, другой. Огонь в камине стал более ярким. Звучавшие голоса начали казаться знакомыми. Малкович даже запомнил пару имен, перекинулся парой дружеских фраз, затем все как-то замерло, осталось только пламя в старом камине.

7

– Придумал что-нибудь? – спросила его Милли. Она снова сидела рядом, прижималась к нему.

– Ты это о чем?

– Ну, ты же – писатель.

– Тогда не придумал. – Малкович нахмурился.

Рука Милли ловко расстегнула ему ремень.

– Сколько тебе лет? – спросил Малкович.