Читать книгу "Боже, спаси Францию! - Стефан Кларк"

В моей же группе оказались те, кто не особо стремился попасть в ученики Карлы, те, кому не хватило напора, чтобы оказаться там, и еще пара человек, желающих обучаться языку у настоящего английского бизнесмена (или, во всяком случае, бывшего бизнесмена). Все это означало для меня одно — больше нагрузки, но я не отчаивался: нашел несколько своих же отчетов по организации сети чайных и тщательно прошелся с учениками по ключевым словам.

Конечно же каждый из них счел эту идею с чайными интересной и достойной воплощения. И наверное, их восторженные реплики и разозлили бы меня, но у меня на это просто не хватало сил — каждый день я должен был пахать как вол по семь часов. Я уже стал походить на своих португальцев, работающих до изнеможения, только бы достать денег для семьи. Стоя у доски целый день, я в какой-то момент почувствовал, что в прямом смысле слова заработал эти деньги. Такой труд оказался куда сложнее, чем офисная работа. Прививая языковые навыки группе из десяти человек, ты физически не можешь перекидываться сообщениями с друзьями. Ну, по крайней мере так, чтобы это осталось незамеченным.

Обычно мы с Карлой, но уже без студентов, ходили в местную столовую. А ученики, в свою очередь, всегда стремились пообедать за одним столом с преподавателем, оправдывая это лишней возможностью попрактиковаться в разговорном английском.

Так вот однажды кто-то робко вмешался в нашу непринужденную беседу:

— Pol? C’est toi?[165]

Оторвав взгляд от тарелки, я увидел миловидную девушку, улыбавшуюся мне. Лицо было знакомым, но вот имя с трудом всплывало в памяти.

— Флоранс, подруга Мари, — сказала она по-французски.

Это была та самая девушка, наполовину индианка, с которой Мари пыталась свести меня, но я ей так и не позвонил. Она показалась мне симпатичной, но здорово отличавшейся от той девушки в баре. В баре на ней были обтягивающие джинсы с заниженной талией, а длинные волосы были распущены. Теперь же она была одета в рубашку приятного цвета хаки и джинсовую юбку, волосы убраны в конский хвост.

— Ах да, привет! Ты здесь работаешь? — поинтересовался я.

— Oui. — Она кинула быстрый взгляд в сторону Карлы.

Я представил их друг другу, после чего девушки обменялись взглядом, смысл которого сводился к одному: «Интересно, она спала с ним?» Но соревнования в их взорах не чувствовалось (к сожалению), видимо, каждая просто хотела владеть ситуацией.

— Может, присоединишься к нам? — предложила Карла, и Флоранс присела за столик.

— Всю эту неделю мы вдвоем преподаем здесь английский, — объяснил я Флоранс. — Работаем вместе в языковой школе.

— Ах, так ты теперь преподаешь английский? А почему ты оставил свою прежнюю работу?

— О! Это долгая история, к тому же мне не особо хочется ее вспоминать.

— Получается, что англичанин и американка появились в нашем офисе с целью пропаганды политики месье Блэра и месье Буша?

Карла рассмеялась:

— Да, ты права. Все эти ребята ненавидят меня, потому что видят в моем лице символ великой империалистической державы, Америки! — Это было произнесено с таким раскатом, что я готов был поспорить: услышь ее сейчас мужская часть компании, она (в смысле — мужская часть) тут же записалась бы на курсы английского, оплатив вперед десять лет обучения.

— А Пол похож на Джеймса Бонда, — сказала Флоранс.

— Честно говоря, я чувствую себя таким же старым, как Шон Коннери, если ты это имела в виду.

— Может, хотите кофе? — спросила Карла, указывая на бар у себя за спиной, больше напоминающий кофейню. Там вечно толпилась куча народу, надеясь выпить чашечку кофе после обеда, но Карле всегда удавалось каким-то магическим образом оказаться в начале очереди.

— Да, отличная мысль. Ты с нами? — спросил я Флоранс.

— Нет, вы оставайтесь здесь, а я принесу, — предложила Карла.

Пока Карла добывала нам кофе, Флоранс успела немного рассказать о своей работе в компании. Она трудилась в бухгалтерии. По ее словам, работа не самая интересная, но в данный момент ей не хотелось ничего менять. Как я со временем выяснил, такую позицию занимали тысячи высококвалифицированных специалистов. Если дела в компании идут хорошо, ваши шансы быть уволенным равны нулю. Поэтому для многих не оставалось ничего иного, как зависнуть на своем посту, помирая от тоски и однообразия, но быть уверенным в завтрашнем дне. На мой взгляд, это то же самое, что остаться на необитаемом острове с огромным запасом сухого экстракта куриного бульона.

Я уже втайне начал мечтать о скорейшем возвращении Карлы, способной избавить меня от этой грустной истории, различных версий которой я и так наслушался на уроках. Но Флоранс, словно прочитав мои мысли, в мгновение сменила тон беседы.

— Почему же ты не позвонил мне? — спросила она, нацепив игривую улыбку.

— Ну, так вышло…

— Нашел кого-то еще? — Она кинула быстрый взгляд в сторону Карлы, которая уже болтала со сворой парней, или, вернее, отбивалась от них, еле сдерживавших слюнки.

— Карла? Нет, мы просто коллеги. У нее есть бойфренд.

— Тогда… кто-то еще?

— Нет, нет, ни с кем я больше не встречался, — сам того не желая, грустно признался я.

Но это было правдой. Даже с Николь я не предпринял попытки. Вместо того чтобы предложить ей частные занятия по l’anglais de l’amour[166]я предложил ей рассмотреть вариант, чтобы «ВьянДифузьон» платила непосредственно школе за ее обучение. (Андреа пообещала мне выплачивать по десять процентов с каждого приведенного в школу клиента.) Николь же слегка расстроилась, увидев в моем приглашении слишком прямой намек на то, что отныне за свое общение я хочу получать деньги. Из ее последующих реплик я сделал вывод: Николь не настигло бы огорчение, предложи я ей перенести наши еженедельные посиделки из ресторана в ее спальню. Но к тому времени как эти мысли посетили меня, было уже слишком поздно. А для кратковременных, ни к чему не обязывающих отношений она, со своей ранимостью и чувствительностью, явно не подходила. («Временами ты бываешь таким занудным моралистом», — говорил я сам себе несколькими часами позже, лежа в одиночестве в кровати и бессмысленно перелистывая журнал. В то время у меня еще была собственная комната.)

То ли мой вид, то ли какая-то реплика вызвали смех Флоранс. Она смеялась с задором, от всего сердца.

— А что такого произошло?

«У нее красивые зубы, без пломб», — отметил я про себя.

— Ничего, — ответила она, все еще продолжая смеяться.

— Эй, ты ничего не заметила? — спросил я ее.

Она огляделась, обвела взглядом соседние пустующие столики — народ постепенно расходился, ведь время обеда близилось к концу — и еще раз посмотрела в сторону Клары.