Читать книгу "Черная тропа - Оса Ларссон"

— Ты должен что-нибудь сделать, — сказала Ульрика Маури. — Я не могу его добудиться.

Маури не хотел идти. После истории с «Квебек Инвест» и после того, как Дидди рассказал о журналисте Эрьяне Бюлунде, они вообще практически не общаются. И уж точно не остаются вдвоем. Нет, став партнерами по криминалу, они используют все способы, чтобы избегать друг друга. Совместная вина не объединила их, скорее наоборот.

Но теперь он стоит в спальне Дидди и Ульрики и смотрит на спящего Дидди. Он не предпринимает никаких попыток разбудить его. С какой стати? Дидди лежит в позе зародыша. При виде него Маури переполняет скрипучее раздражение.

Он смотрит на часы, соображая, сколько времени он должен простоять так, чтобы прилично было пойти назад. Сколько времени ему потребовалось бы, если бы он попытался его разбудить? Может быть, уже можно идти и сказать, что Дидди не желает просыпаться?

И в эту самую минуту, когда Маури уже развернулся, чтобы уйти, звонит телефон. Убежденный, что это Ульрика, которая желает узнать, как идут дела, он снимает трубку. Но это не Ульрика. Это Инна.

— Что ты там делаешь? — спрашивает она.

Поначалу Маури не замечает, насколько изменился ее тон, эта мысль приходит к нему лишь задним числом. Он просто рад слышать ее голос.

— Привет, — говорит он. — А ты где?

— Кто ты такой? — спрашивает она чужим голосом.

И теперь он все слышит. Это другая Инна. Возможно, он уже тогда все понял.

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает Маури, хотя не хочет услышать ответ.

— Что я имею в виду! — Она тяжело дышит в трубку, потом произносит: — Некоторое время назад журналист по имени Эрьян Бюлунд интересовался выходом «Квебек Инвест Инк.» из «Нортерн Эксплорер АБ». И другими вещами. Вскоре после этого он умер.

— И что?

— Не пытайся меня надуть! Сначала я подумала, что это Дидди, но он не настолько хитер. Просто нуждается в деньгах, поэтому позволяет его использовать, не так ли? Я проверила тебя, Маури. Мне это проще сделать, чем журналисту. Я ведь работаю в компании, у которой ты изъял деньги, большие суммы! Немалая часть счетов, по которым осуществлялись платежи, сфабрикована. Деньги уходят на конфиденциальный счет в Андорре. И знаешь, какое совпадение? Примерно тогда же, когда ты начал вынимать из компании деньги, мобилизовались войска генерала Кадаги. Почувствовав запах денег, к нему присоединились несколько бандитских группировок. Они поддерживают того, кто им платит. В заметках о Центральной Африке, которые никто никогда не читает, сказано, что им контрабандой поставляется оружие — по воздуху! Откуда у них на это средства? И они взяли под контроль район шахты Килембе. Ты заплатил им, Маури. Заплатил Кадаге и другим военачальникам, которые присоединились к нему — чтобы они защищали твою шахту, не воровали и не портили ее. Так кто же ты после этого?

— Какая муха тебя укусила?

— И знаешь, что еще я сделала? На Индийской конференции по металлам в Мумбае я столкнулась с Герхартом Снейерсом. Вечером мы с ним выпили по коктейлю. Я спросила: «Значит, вы с Маури скоро снова окажетесь на коне в Уганде?». И знаешь, что он мне ответил?

— Нет, — произносит Маури. Он уселся на кровать рядом со спящим Дидди. Ситуация кажется ему абсурдной. «Такого не может быть!» — кричит кто-то внутри его.

— Снейерс ничего мне не сказал. Он спросил: «Что сказал тебе Маури?» Я почувствовала, что боюсь его. Впервые он не стал вешать мне лапшу на уши по поводу того, что Мусевени — это новый Мобуту, новый Мугабе. Он вообще не проронил больше ни слова об Уганде. Я скажу тебе, что по этому поводу думаю. Сдается мне, что вы со Снейерсом снабжаете Кадагу деньгами и оружием. И еще я подозреваю, что вы планируете устранить Мусевени. Я права? Если ты солжешь мне — клянусь, я расскажу все, что знаю, голодным журналистам из какой-нибудь новостной компании, и пусть они сами разузнают, что правда, а что вымысел.

Страх, словно зверь, вонзает в Маури свои когти. Он сглатывает, глубоко вздыхает.

— Это имущество компании, — говорит он. — Я защищаю его. Ты ведь сама юрист — слышала о необходимой обороне?

— А ты слышал о детях-солдатах? Ты даешь этим негодяям денег на оружие и наркотики. Эти люди, которые за деньги охраняют твое имущество, воруют детей, убивая их родителей.

— Если гражданская война на севере не закончится, — пытается убедить ее Маури, — если напряженность не спадет, то народу никогда не будет покоя. Поколение за поколением детей будут становиться солдатами. Но сейчас, именно сейчас, есть шанс положить всему этому конец. Президент не получает международной помощи — Всемирный банк заморозил ее. Он ослаблен, армия разобщена, на нее не хватает денег. Брат Мусевени занят тем, что разворовывает шахты в Конго. С другим правительством у детей завтрашнего дня есть надежда стать крестьянами. Или шахтерами.

На какое-то время Инна умолкает. Голос у нее уже не злой, а скорее нежный. Их разговор похож на прощальную беседу пары, которая после бесконечных ссор все же решает развестись — мысли обращаются от того, что есть сейчас, к тому, что было. И не все было плохо.

— Ты помнишь пастора Кинду? — спрашивает она.

Маури помнит. Это пастор в шахтерском поселке возле Килембе. Когда правительство начало свои преследования, одним из первых проявлений стало то, что прекратился вывоз мусора. По официальной версии, началась забастовка, но на самом деле военные угрожали фирме, занимающейся вывозом мусора. Через пару недель поселок затянуло зловонным запахом гниющих отходов. Расплодились крысы. Маури, Дидди и Инна приехали туда. Они еще не понимали, что это только начало.

— Вы с пастором нашли несколько грузовиков и организовали вывоз мусора из поселка, — говорит Маури с грустной улыбкой в голосе. — Когда ты вернулась обратно, от тебя ужасно пахло. Мы с Дидди поставили тебя к стене дома и отмывали из шланга. Женщины, убиравшиеся в доме, стояли у окон и хохотали.

— Он убит. Эти люди, которым ты платишь, они убили его. Потом подожгли его тело и протащили по поселку на веревке, привязанной к машине.

— Но ведь такое происходило все время! Не будь такой наивной!

— Ох, Маури, я… я действительно очень тебя уважаю.

Он предпринимает еще одну попытку, до последнего пытается спасти ее.

— Приезжай домой, — просит он. — Мы обо всем поговорим.

— Домой? В Реглу? Я не собираюсь больше возвращаться туда. Неужели ты не понимаешь?

— Что ты намерена делать?

— Не знаю. Я не знаю, кто ты. Журналист Эрьян Бюлунд…

— Но ты ведь не думаешь, что я имею ко всему этому отношение?

— Ты лжешь, — проговорила она устало. — Я сказала тебе не лгать.

Маури слышит отчетливый щелчок, когда Инна кладет трубку. Похоже на… похоже на старый телефон-автомат. Где она может быть, черт подери? Он должен все обдумать. Все это может кончиться очень плохо. Если правда откроется, то…