Читать книгу "Телохранитель - Деон Мейер"

Я вернулся к своему гнезду.

Высокий Стеф Моллер с проплешиной, очками и медленной, неспешной манерой говорить. В тот день, когда мы с ним познакомились, я счел его безобидным чудаком. Несмотря на то что у него в сарае что-то меня насторожило — вот только я никак не мог вспомнить, что именно.

Высокие, серьезные люди не стоят на первых местах в списке потенциальных угроз телохранителей. Все наемные убийцы в истории были низкорослыми, деловитыми и суетливыми человечками. Ли Харви Освальд, Дмитрий Цафендас, Джон Хинкли, Марк Дэвид Чепмэн.

Сегодня я не ждал увидеть здесь Моллера. Именно его голос убедил меня выйти из укрытия и обратиться к ним, потому что его образ как-то не монтировался с хладнокровными нападениями и насилием. И дело было не только в инстинкте. Стефа Моллера окружала аура тихого и безобидного человека — возможно, придавленного жизнью.

Но я точно знал, что он лжет. Что-то скрывает.

Что же тогда встревожило меня у него в сарае?

Бранка непричастен к нападению на нас с Эммой. Ему я верил.

Тогда кто на нас напал?

И что скрывает Моллер? Нападение организовал он? Может, он не до конца доверяет Бранка? Или в обществе «Hb» есть тайная армия, которая выполняет грязную работу?

Люди, которые убили Волхутера, очень опасны. Мы должны принять все меры предосторожности. Мы должны вооружиться и убедиться, что никуда не ходим поодиночке.

Как он это сказал? Властно или испуганно? Даже если и так, сегодня они не взяли с собой оружия. А может, оружие было спрятано в пикапе?

Что же все-таки я тогда увидел в сарае Моллера?

Я сел на землю, придвинув к себе «Твинки» и «Энерджейд». Я никак не мог расслабиться. Мне нужно было оставаться начеку, в полной боевой готовности.

В сарае, когда туда вошли мы с Эммой, было полутемно. Свет проникал только через двойные двери. На стенах были стальные полки, повсюду стояли большие канистры с соляркой или бензином, козлы, заваленные запчастями, тряпки, банки, болты и гайки, инструменты и… Я поднес к губам бутылку «Энерджейда» и как следует отхлебнул. Потом закрыл глаза и сосредоточился. На козлах в двух метрах от Моллера стояли: карбюратор, кожух вентилятора и сам сломанный вентилятор и еще… какой-то поднос.

Старый красновато-коричневый поднос с пробковым основанием. На нем стояла сахарница и кофейные кружки. Вот что привлекло мое внимание.

Кофейные кружки.

Почему?

Потому что их было три. Три кружки — две пустые, одна наполовину выпитая.

Я стоял в джунглях, с бутылкой в одной руке и «глоком» в другой.

«Сейчас здесь только мы с Септимусом, больше никого нет». Вот что тогда сказал Стеф Моллер. Но перед ними стояли три уродливые зеленовато-коричневые кружки с ложками. Кто-то свой кофе не допил. Два человека, три кружки. Не сходится. Значит, когда Эмма позвонила от ворот, в сарае был кто-то третий. Тот, кто не хотел, чтобы его видели.

Я собрался с мыслями и затрусил в сторону дома. У меня имелись серьезные подозрения относительно того, кем был тот третий.

Я полагал, что он до сих пор находится в «Хёнингклипе». Вот почему Стеф Моллер лгал мне.

На то, чтобы проехать двести пятьдесят километров до «Хёнингклипа», у меня ушло почти три часа. В горах ездить нелегко; крутые повороты не видно в темноте.

Я проехал через Нелспрёйт, думая, как там Эмма. Очень хотелось заехать в больницу и подержать ее за руку. Поговорить с ней. Спросить, о чем она думала, когда стояла у моей постели. И даже хорошо, что она пока не отвечает, — можно помечтать.

Перед рекой Зюйдкап я свернул направо и выехал на шоссе R38. Я думал о Стефе Моллере, богатом хитреце. Мелани Постхумус отзывалась о нем как о «том самом миллиардере, который скупил все окрестные фермы и замечательно их обустроил, но никто не знает, откуда у него деньги».

Откуда же у него деньги? И что на них можно купить?

Я загнал себя в угол. Я устал думать, мне хотелось действовать, хотелось получить ответы на свои вопросы, чтобы всё наконец прояснилось, хотелось раздвинуть тяжелую завесу обмана и лжи и пролить свет на все происходящее, чтобы знать, кого схватить за грудки, в чью физиономию вмазать кулаком со всей силы и приказать: «А теперь рассказывай все!»

После Бадпласа пришлось снизить скорость, чтобы в темноте не проехать поворот на «Хёнингклип» — ведь никаких массивных, бросающихся в глаза ворот не было, только невидимый сейчас заповедник за высокой оградой. Я проехал с километр до маленькой таблички и оставил «ауди» как можно дальше от дороги в высокой траве. Вышел из машины, затолкал «глок» за пояс и посмотрел на часы. Без четверти три. Час гестапо.

Я перелез через трехметровый забор. Мне нужно было идти по тропинке. Я не мог себе позволить заплутать в зарослях. К тому же там могут водиться и львы. Мелани Постхумус передавала слова Коби: когда Моллер расширит территорию до семидесяти тысяч гектаров, он собирается ввезти в свой заповедник львов и гиеновидных собак. Это было пару лет назад.

Через три километра извилистая тропа подвела меня к скромному жилому дому и служебным постройкам. Я пошел медленнее. Мне казалось, что я весь на виду, но с обеих сторон дороги росла такая высокая и густая трава, что пройти по ней было невозможно. Я шел, сжимая в руке пистолет, и прислушивался к ночным шумам. Издали донесся собачий лай. Я не знал, лают ли гиеновидные собаки. Знал только, что они охотятся стаями, на протяжении многих километров преследуют добычу и отрывают от жертвы куски до тех пор, пока та не умрет от потери крови и истощения. Потом вся стая начинает оргию над трупом павшей жертвы. Я зашагал быстрее, держась в центре дороги, где ноги не так шуршали.

Прямо у меня перед носом вспорхнула вверх какая-то ночная птица — потом другая, третья, четвертая, пятая. Я невольно вздрогнул, остановился и выругался, сжимая в руке пистолет. Прошло несколько долгих минут, прежде чем их шум стих.

Я снова пустился в путь.

Наконец, на вершине холма в темноте завиднелись контуры жилого дома. Света не было ни в одном окошке. Интересно, дома ли Стеф Моллер? Или поехал в «Могале» вместе с Бранка?

Сначала надо обыскать дом.

Я крался в тени. Вот дом, вот сарай и еще одна длинная постройка. На той стороне склона расположены четыре домика для рабочих, невысокие строения с выбеленными кирпичными стенами и ржавыми железными крышами. Стеф Моллер кивал в том направлении, когда ссылался на косоглазого Септимуса как на единственного помощника.

Я медленно подошел по веранде к входной двери в дом и осторожно повернул ручку левой рукой, держа пистолет в правой.

Дверь была открыта.

Если дверь скрипит, ее надо распахнуть как можно быстрее. Я быстро открыл дверь, вошел и так же быстро закрыл ее за собой. Она не скрипнула.

Внутри было очень темно. Мне не хотелось во мраке налететь на стол или шкаф. Придется ждать, пока глаза привыкнут к темноте. Справа расположена большая комната. Что там, гостиная? Передо мной был коридор. Я тихо вступил в него.