Читать книгу "Русский фронтир - Алексей Волков"

День наступал с той же южной стремительностью, как перед тем наступала ночь. Теперь можно было отчетливо различить лица. А вот взошло ли солнце или только собиралось выкатиться из-за горизонта, сказать было нельзя. Посмотреть же – некогда. Как и сказать, увидит ли светило кто-либо из пассажиров.

Подполковник почувствовал, что конец близок. Он уже не столько наносил удары, сколько отражал их. Из шестерых мятежников перед ним оставался только один. Двое атаковали Гюсака и трое кружили вокруг Блохина. Остальные валялись на палубе, кто недвижимым, а кто еще корчился в агонии.

Липранди удалось отскочить, оторваться от противника на добрую сажень, и офицер сполна воспользовался мгновением выигранной передышки. Левая рука успела выхватить из кармана последний заряженный пистолет. Краем глаза подполковник заметил, как де Гюсак пронзил одного из своих врагов шпагой, но сразу же получил удар от второго кортиком в грудь.

Откуда только взялись силы! Липранди подскочил к «своему» мятежнику, в упор выпустил в него пулю, а затем набросился на того, который достал француза. Каскад ударов был настолько быстр, что мятежник едва успел отбить пару из них, а затем острие шпаги прошлось ему по горлу.

Гюсак лежал на палубе, но, как заметил Липранди, еще дышал и даже смотрел на продолжающийся бой.

Впрочем, исход его теперь был предрешен. Подполковник, не утруждая себя какими-либо правилами, ударил одного из противников Блохина в спину, а затем от кормовой надстройки грянули выстрелы.

Последние бунтовщики попадали, присоединившись в судьбе к своим товарищам, как до того присоединились к ним в попытке мятежа.

У выхода из коридора стоял Рене в сопровождении боцмана и одного из помощников. В руках всех троих были дымящиеся пистолеты, а за поясами торчали рукояти кортиков.

– Сожалею, господа, – произнес шкипер, давая своим людям какой-то знак. – Нас закрыли в каюте, и только сейчас нам удалось выбраться на свободу.

Что-то во всем этом показалось Липранди подозрительным, но сейчас были вещи гораздо более важные, чем выяснение роли капитана во всей случившейся истории. Он даже не обратил внимания, как боцман с помощником методически принялись обходить валяющихся на палубе моряков, проверяя каждого, жив ли, и в случае положительного ответа немедленно приканчивая его.

– Анри…

– Ничего, Жан, – тихо проговорил де Гюсак. – Ничего. Я еще увижу Париж. Да и с наместником вашим познакомлюсь.

На этом сознание покинуло француза, и он обессиленно откинулся на руки компаньона.

– Ваше высокоблагородие, корабли! Наши корабли!

Липранди не сразу понял, что говорит перемазанный в своей и чужой крови Блохин, а когда наконец понял, удивленно встрепенулся:

– Какие корабли? Откуда?

– Да вон же! – Матрос указал куда-то в сторону левого борта.

Там действительно были корабли, шедшие с юга на сближение со шхуной. Очевидно, под утро их пути пересеклись, и теперь при свете они обнаружили судно и решили узнать, откуда и куда оно движется.

Над мачтами кораблей гордо развевались Андреевские стяги. Головной был настолько близко, что даже такой сухопутный человек, как Липранди, узнал его. Да и как не узнать виденный в Веракрусе шлюп «Камчатка»?

32

– Ваше сиятельство, к вам капитан Муравьев.

– Муравьев? – Резанов удивленно поднял бровь. – Проси.

Офицер вошел строевым шагом, щелкнул каблуками и отдал честь наклоном головы. Свой головной убор он оставил в приемной.

– Здравствуйте, Николай Николаевич! – Наместник шагнул навстречу гостю и распахнул объятия. – Признаться, не ожидал.

От Муравьева пахло потом, мундир был явно лишь сейчас кое-как очищен от пыли, и вообще, офицер производил впечатление крайне уставшего, буквально измотанного человека.

– Вы присаживайтесь. Сейчас я распоряжусь насчет кофе. – Резанов указал капитану на кресло. – Или желаете чего-нибудь покрепче?

– Кофе лучше, – слабо улыбнулся Муравьев.

Резанов позвонил в колокольчик и отдал распоряжения явившемуся на зов слуге.

– Судя по всему, вы проделали весь путь одним махом. Слушаю вас, Николай Николаевич.

– Вам пакет от Сысоева. – Муравьев протянул бумаги.

При этом он привычно сделал попытку подняться, но граф лишь махнул рукой, мол, какие церемонии.

Пробежать глазами по тексту было для наместника делом двух минут. После чего он встал и в задумчивости принялся прохаживаться по кабинету:

– Василий Алексеевич просил что-либо передать на словах?

– Разумеется.

Слуга как раз принес кофе, и Муравьев с наслаждением сделал первый глоток.

Говорил он по привычке коротко, лишь основное. Военное дело не терпит многословия. К тому же несколько угнетала мысль, что наместник уже знает о случившемся от первых гонцов, и главное теперь – лишь выводы и намерения казачьего генерала. Да и те, возможно, уже воплощены в жизнь или, наоборот, отложены по тем или иным причинам.

И лишь одно он не помянул в докладе – попытку нападения у какого-то леска. Сумели уйти, и ладно. Прочее к нынешнему делу не относится.

Ох уж эти расстояния! Наместник успел покинуть Сан-Антонио, и в итоге Муравьеву пришлось гнать коней до самой столицы.

– Представляется насущным в самое ближайшее время произвести перегруппировку войск, подкрепив пограничную линию небольшими крепостями, расположенными несколько в глубине территории с таким расчетом, чтобы регулярные части имели возможность в кратчайший срок прийти на выручку. Пока же – хотя бы просто стянуть туда все, что расположено неподалеку. По дороге я договорился с капитаном Кастебаном. Он обещал выдвинуть к границе сводный отряд, но этого мало. Еще какие-то силы должны уже выйти из Сан-Антонио. Далековато, но что поделаешь?

– Не с капитаном Кастебаном, а с подполковником, – поправил говорившего Резанов и в ответ на недоумевающий взгляд пояснил: – На днях пришел Высочайший рескрипт. В числе прочих ваш былой соратник был пожалован майором, а за участие в разгроме повстанцев награжден следующим чином и Владимиром. Вы получили алмазы к Анне, Сысоев – Анненскую ленту. Хуарес произведен в полковники и получил Владимира с бантом. Остальные тоже не остались обойденными. Так что поздравляю.

– Спасибо!

Быть награжденным всегда приятно, и даже усталость чуть отступила на второй план. Или помог крепчайший кофе, которым угостил наместник?

– Что до остального… К нам наконец-то прибыли войска. Пока одна бригада, но, согласно рапорту, остальные уже готовились к погрузке и будут здесь в течение пары недель. Моллер и Людингаузен-Вольф, это командир бригады, вместо марша через всю Мексику решили переправить ее морем. Думаю, скоро солдаты уже будут в Тешасе.