Читать книгу "Самый Лучший Ветер 4 - Артём Сергеев"

смогут, — покосился на водителей грузовиков Арчи, — тем более, не один ведь день пить будут. Я, от греха подальше, на вечер ещё заказал, обещали помочь.

Я лишь пожал плечами, признавая его опасения. Чёрт их знает, этих гномов, пивные подвиги — это как раз по их части, могут ведь и выпить. А оставить всю эту орду в разгар праздника без горючего — такое нам не простят точно. Хорошо ещё то, что этим пивом мы выкупаем «Ласточку» в свою собственность, во всяком случае, именно так я понял Далина.

Тем временем на освободившемся спереди и по бокам от ангара месте началась активная и слаженная работа. Справа и слева распихивали цистерны и бочки, походные кухни и здоровенные котлы, там уже разжигали огонь, там уже спешили вовсю. С подъезжающих один да другим фургонов вповалку выгружали какие-то продукты в мешках и коробках, и всё это очень деловито и быстро, без заторов и ругани.

Спереди же от ангара, на рулёжных дорожках и газонах, перекрыв весь широкий, чуть ли не метров в двести, главный проспект этой заводской зоны, устанавливались столы и лавки, какие-то трибуны и сцены, кое-где городили вообще чуть ли не карусели. А ещё в каждом секторе выделялись места для, я так понял, распределительных столов-раздач, чтобы снабжение почтенной публики едой и пивом можно было поставить на поток.

Они учли также и свободное место для нашей «Ласточки», и проход для её выкатки. Во всём чувствовался системный, заводской подход к делу, где каждый знал своё место. Наши вот так не умеют, у нас всё более стихийно происходит, как ты не готовься. Хотя, кто его знает, если бы тому же Смирнову доверили такое дело, может, и справился бы.

— Всё, разливать уже начали, — ко мне подошёл Арчи, его от руководства грузовиками с цистернами оттёрли какие-то деловые гномы, — а больше я тут ни к чему не притронусь, хоть что вы со мной делайте. Пошли в торжественное переодеваться. Потом выкатка, потом Лариску будить.

— Пошли, — согласился я, глядя на возню у цистерн. Пиво там споро принялись разливать по артефактным бочонкам, сохраняющим вкус и температуру. Ну правильно, ко мне быстро пришло понимание, не по кружкам же. По кружкам они его тут разливать до белых мух будут, не меньше.

Мой торжественный комбез и начищенные, новые ботинки ждали меня в моей каюте на борту «Ласточки». Кирюхе я запретил к ним прикасаться, хватит с него, как и все остальные в экипаже. Торжественного, к слову говоря, в этом одеянии было мало, просто очень мало ношеное да тщательно подогнанное по фигуре, мешком не висело. Плюс расшитые серебром силуэты ласточек на спине и левом рукаве добавляли парадности да ещё то, что оно было абсолютно одинаковым с остальными в нашей команде. В этих комбезах да ботинках мы и правда выглядели единым экипажем.

Я тщательно подпоясался, воткнул в кобуру свою «Секиру» так, чтобы все её видели, уберу с глаз долой чуть позже, после официальной части, а пока так, разогнал все складки и причесался — можно было выходить.

Наши все ожидаемо обнаружились в штурманской рубке, причём Далин восседал на моём месте.

— Разрешишь? — просительности в его голосе не было никакой, он был в своём праве.

— Конечно, — кивнул я, — давай.

— Антоха, — тут же начал распоряжаться он, — ты руководишь выкаткой снаружи. Ориентироваться буду только на твои команды, сумей донести это до всех. Помощники маякуют тебе, ты смотришь вначале на них, потом на корабль и принимаешь решение, понял? Но знак стоп от любого, кто бы он ни был, пусть даже ребёнок, это знак стоп и к исполнению он строго обязателен, запомни накрепко. Если увидишь его или услышишь, прекращай выкатку тут же, разобраться что к чему можно и потом, понял?

Антоха, преисполненный важности и ответственности, понятливо кивнул. Одет он был в такой же комбез и ботинки, как у нас, но на груди его висел ещё щегольской бинокль, на правом боку в новой кобуре виднелся неплохой револьвер, а на левом — кортик с витой гардой в золочёных ножнах. Поддерживалось всё это великолепие тонкой офицерской портупеей и, как будто этого мало, руки его были затянуты в белые лайковые перчатки, уж и не знаю, где он их нашёл. Хорошо ещё, на голову ничего не напялил, мы ж не дружина всё-таки.

— Выкатка в восемь ноль ноль, — инструктировал его Далин дальше, — плюс-минус пять минут, это не важно. Главное — это готовность, а не время, понял? Если совпадёт, хорошо, если нет, не беда. Давай, иди командуй, люки за собой задраить и проверить.

— Есть, задраить и проверить люки! — отсалютовал ему помощник, — есть, идти готовиться к выкатке!

Он утопал выполнять приказание, а Далин перевёл взгляд на меня и Арчи:

— Новую приборную панель и органы управления освоили?

— Так точно, господин старший механик! — Арчи и придуривался, и не придуривался одновременно. — За кого ты нас принимаешь?

— За кого надо, — буркнул гном, вытаскивая откуда-то снизу Кирюху и устраивая его на торпеде перед лобовым стеклом, — за того и принимаю. А вы это понимайте и не умничайте, хорошо?

— Договорились, — ответил я ему и всерьёз доложился: — Весь навигаторский инструмент откалиброван и готов к работе, снаряды к пушке в количестве ста штук зачарованы. С моей стороны корабль к полёту готов.

— С моей тоже, — признавая главенство Далина, отрапортовал Арчи.

— А ты чего молчишь? — выслушав мага, спросил гном у трюмного, — если всё хорошо, но ты об этом никому не доложил, то это уже не хорошо, понял?

— Так точно! — вскочив на ноги, пискнул тот. — Корабль к полёту готов! Но в холодильниках, барах и кладовых ещё очень много свободного места! Не хватает деликатесов!

— Доклад принял, — кивнул ему Далин. — Автономность по еде у нас сейчас месяц, запасы будем пополнять. По воде, в эконом-режиме, примерно столько же. А деликатесы, Кирюха, это не критично.

— Ещё как критично! — не согласился с ним трюмный, — А Пресветлая Лаириэн?

— Вот Лара разве что, мы-то обойдёмся, — механик не знал, проникаться ему этой проблемой или нет, — м-да… А если так — её одну прокормить хватит?

— Её одну… — принялся что-то прикидывать в уме Кирюха, — хватит! И очень даже может быть, что на две недели! Но потом — картошка, капуста, тушёнка! Как всем! Пироги и чай!

— Ладно, — махнул на него рукой Далин, — затаримся по полной где-нибудь при первой возможности, а здесь не будем, дорого. Хотя и аэропорт, вроде бы, служба снабжения должна быть налажена, но нет. Просто не аграрный мы народ, вот в чём дело.

Антоха тем временем очень деловито вышел из ангара наружу, где рулёжная дорожка для нашей «Ласточки» уже была ограждена переносными щитами, дождался каких-то подтверждений от своих помощников и подал Далину сигнал готовности.

— Всё, — тут же отреагировал механик, — по местам, выкатка.

Лариска ещё смирно спала на своём новом месте, двигатель с генератором не работал, но новые аккумуляторы были заряжены, и мы намеревались выехать на них. Корабельная сеть уже была под напругой, сигнальные огни горели, приборная панель дышала жизнью, можно было начинать.

— Держитесь, — сказал Далин мне одному, потому что Арчи уселся на своё место и даже пристегнулся, — поехали!

«Ласточка» чуть дрогнула и очень мягко, на кошачьих лапах, тронулась в путь. Нигде ничего не скрипело и не люфтило, мы вчетвером внимательно прислушивались к своим ощущениям, причём больше всех старался Кирюха, но всё шло штатно.

Далин с облегчением выдохнул и, не торопясь и не отводя глаз от Антохи, повёл корабль дальше, за ворота, на огороженную для неё площадку. А вокруг уже собралось неожиданно много гномов, они церемонно раскланивались друг с другом, они представляли друг другу свои семьи, если вдруг были незнакомы, они показывали на нашу «Ласточку» пальцем своим детям и родителям, рассказывая, к чему именно были причастны, да рассаживались по местам, подчиняясь какой-то сложной системе иерархии.

— Тыщи полторы, — сокрушённо выдохнул Арчи, — мама дорогая…

— И больше уже не будет, — утешил его Далин, — мы народ пунктуальный. Не то, что некоторые.

И действительно, порядка вокруг ангара было куда больше, чем у нас во время торжественных праздников. Гномы успели и сгородить небольшую трибуну для официальных речей, и заставить место перед ней сотней-другой стульев для особо отличившихся, и заполнить всё это дело народом без всякой