Читать книгу "История философии. Древняя Греция и Древний Рим. Том I - Фредерик Коплстон"

4. Что касается современности, то влияние Платона может с первого взгляда показаться не столь значительным, как во времена античности и Средних веков, но в действительности он является отцом всей спиритуалистской философии и всего объективного идеализма, а его гносеология, метафизика и политико–этическая теория оказали огромное влияние, положительное или отрицательное, на мыслителей, живших после него. В современном мире идеи Платона вдохновляли таких философов, как профессор А.Н. Уайтхед и профессор Николай Гартманн из Берлина.

5. Платон, стоящий у истоков европейской философии, не оставил нам завершенной системы. Мы очень сожалеем о том, что до нас не дошли его лекции и полные записи того, чему он учил в Академии, ибо нам хотелось бы знать, как сам Платон решал многие проблемы, над которыми из века в век ломали и ломают голову комментаторы его учения. Однако, с другой стороны, мы должны быть благодарны судьбе за то, что мы не получили систему Платона в усеченном и выхолощенном виде (если бы таковая существовала), которую оставалось бы либо проглотить целиком, либо выплюнуть, ибо это позволяет нам считать учение Платона примером высочайшего взлета философской мысли. Не оставив завершенной системы, Платон дал нам образец философского мышления и жизни, посвященной поиску Истины и Блага.

Глава 26

Старая академия

Платонова философия оказывала влияние на мыслителей на протяжении всего периода античности; однако в развитии школы Платона можно выделить несколько периодов. Старая Академия, состоявшая из учеников и коллег самого Платона, придерживалась в той или иной степени его учения в том виде, в котором оставил его Платон, хотя следует отметить, что особое развитие получили «пифагорейские» элементы этого учения. В Средней и Новой Академиях поначалу возобладали антидогматические и скептические тенденции, но позже ее преподаватели вернулись к догматам теории, изложенным в эклектическом стиле. Этот эклектизм особенно характерен для среднего платонизма, который в конце периода античности уступил место неоплатонизму, предпринявшему попытку соединить полное учение Платона со всеми теми элементами, которые были привнесены в него в разное время. В этом соединении особое внимание уделялось тем идеям, которые были более всего созвучны духу времени.

В Старую Академию, помимо Филиппа Опунского, Гераклида Понтийского, Евдокса Снидского, входили следующие философы, сменившие Платона на посту главы Афинской школы: Спевсипп (347—338 до н. э.), Ксенократ (338—314 до н. э.), Полемон (314—269 до н. э.) и Крат (269—264 до н. э.).

Спевсипп, племянник Платона и его непосредственный преемник как руководителя Академии, отказался от идеи о том, что Формы и объекты математики отличаются друг от друга, и утверждал, что Реальность состоит из математических чисел. Таким образом, он избавился от Платоновых Чисел–Идей, но ему не удалось устранить разрыв между видимым миром и миром Форм. Некоторые считают, что Спевсипп избавился от Платонова дуализма знания и восприятия, однако следует помнить, что сам Платон был уже на пути к этому, утверждая, что λόγος и αί σθησις (восприятие) познают атомистскую Идею совместно.

Мы не знаем, чему в точности учили преподаватели Старой Академии, поскольку (если, конечно, не считать Филиппа Опунского автором «Послезакония») до нас не дошло ни одной их работы в законченном виде, и мы можем судить об их взглядах только по замечаниям Аристотеля и свидетельствам других писателей античности. Очевидно, Спевсипп считал, что субстанции происходят из Единого и абсолютного Множества, а Бог у него появляется не в начале, а в конце процесса создания мира, как результат развития растений и животных. Среди одушевленных существ, порожденных Единым, имеется невидимый Разум или Бог, которого он, вероятно, тоже отождествлял с Мировой Душой. (Возможно, это аргумент в пользу «неоплатонического» толкования Платона.) Что же касается человеческой души, то бессмертны все ее части. Следует отметить, что Спевсипп трактовал «творение» мира, данное в «Тимее», лишь как форму выражения, а вовсе не рассказ о действительном сотворении мира, происходившем во времени, – мир не имеет начала. Традиционных богов он считал физическими силами и тем самым навлек на себя обвинение в атеизме.

Ксенократ из Халцедона, ставший преемником Спевсиппа на посту схоларха Академии, отождествлял Идеи с математическими числами и выводил их из Единого (монады) неопределимой Двойственности (диады) (первое он считал Зевсом, отцом богов, а второе – женским принципом, матерью богов). Мировая Душа, созданная путем добавления Себя и Другого к числу, является самодвижущимся числом. Ксенократ различал три мира: подлунный, небесный и Высший божественный, наполнив их демонами, добрыми и злыми. С помощью доктрины злых демонов он объяснял те мифы, где богам приписываются дурные поступки, а также существование безнравственных культов. Ксенократ говорил, что дурные поступки – это поступки злых демонов, а порочные культы служат им, а не богам. Как и его предшественник, Ксенократ верил, что после смерти сохраняются даже иррациональные части души (которая не имеет начала), и вместе со своим преемником Полемоном он запрещал употреблять в пищу мясо на том основании, что это может привести к главенству иррациональных элементов души над рациональными. Подобно Спевсиппу и Крантору (и в противовес Аристотелю), Ксенократ считал, что превосходство простого над составным, о котором говорится в «Тимее», – это логическое, а не временное превосходство. (Книга Περί άτόμων γραμών, приписываемая Аристотелю, была направлена против Ксенократовой гипотезы о существовании тончайших невидимых линий, которые помогают получать геометрические величины из чисел.)

Гераклид Понтийский заимствовал у пифагорейца Экфанта идею о том, что мир состоит из частиц, которые он назвал άναρμοι όγκοι, возможно, потому, что они отделены друг от друга пространством. Из этих материальных частиц Бог и создал мир. Поэтому душа телесна и состоит из эфира, элемента, добавленного к четырем известным Ксенократу. Гераклид утверждал, что Земля вращается вокруг своей оси, а Меркурий и Венера – вокруг Солнца, и, по–видимому, высказывал предположение, что это справедливо и для Земли.

Одним из самых знаменитых математиков и астрономов античности был Евдокс (примерно 497—355 до н. э.). Он внес вклад в философию своим утверждением о том, что а) Идеи «смешаны» с вещами1 и b) удовольствие – наивысшее благо2.

Первый комментарий Платонова «Тимея» был написан Крантором (примерно 330—270 до н. э.), в котором он толковал «сотворение» мира не как событие, имевшее место во времени, а как вневременное. Оно описано как происходившее во времени лишь как логическое средство выражения устройства мира. Это толкование, как мы уже видели, совпадает с толкованием Спевсиппа и Ксенократа. Крантор говорил о том, что следует смирять страсти, в противовес идее стоиков о том, что следует сохранять беспристрастие.