Читать книгу "Иоанн, король Англии. Самый коварный монарх средневековой Европы - Джон Эплби"

Статья 47 возвращается к предмету лесного хозяйства, устанавливая, что «все леса, которые стали заповедными королевскими лесами при нас, немедленно же должны перестать быть ими; так же надлежит поступать и с реками, которые были объявлены нами заповедными».

Леса могли становиться заповедными или их территория могла расширяться по одному только слову короля. Это навлекало большие трудности на живущих на территории людей, поскольку они попадали под действие суровых лесных законов и лишались многих привычных прав, чтобы только сохранить королевскую дичь. Хотя Иоанн не создавал новых заповедников, он существенно расширил границы некоторых существующих. Бароны вынудили его согласиться, что заповедные леса должны вернуться в границы, существовавшие, когда он взошел на трон.

Берега рек тоже могли объявляться заповедными на период времени, когда королю приходило в голову заняться соколиной охотой, и в это время никто не смел в этом районе ему мешать. Иоанн согласился ограничить свои права только теми берегами рек, которые обычно объявлялись заповедными в начале его правления.

Статья 48 — это общее осуждение всех дурных обычаев «относительно заповедных королевских лесов и выделенных в них для охоты заповедных мест, а также должностных лиц, заведующих этими лесами и местами, шерифов и их слуг, рек и их охранителей». Она определяла механизм, с помощью которого их следовало устранить. Необходимо было провести расследование «в каждом графстве через посредство двенадцати присяжных рыцарей из того же графства, которые должны быть избраны честными людьми того же графства, и в течение сорока дней после того, как будет произведено расследование, должны быть ими совершенно уничтожены, чтобы больше никогда не возобновляться». Однако все же предварительно следовало уведомить короля или юстициария, при отсутствии короля в стране.

Статья 49 обещала исправить одно из худших злоупотреблений Иоанна — привычку брать заложников и грамоты. Взятие заложников, чтобы обеспечить выполнение договора или в качестве гарантии хорошего поведения недавнего мятежника, являлось обычной практикой. Иоанн, однако, в начале своего правления начал брать в заложники детей и других близких родственников знатных людей, которых он подозревал в скрытой неприязни, чтобы обезопасить себя от возможного мятежа. Этот трусливый, но действенный механизм заработал в полную силу в 1208 году, когда король потребовал заложников у всей знати. Тогда наложение интердикта заставило его сомневаться в ее поддержке. Судьба заложников могла быть очень печальной. Так летом 1212 года все юные валлийские заложники были повешены.

Беря заложников, Иоанн, как правило, требовал от знати грамоту (хартию) с обещанием преданной службы и подтверждением клятвы верности. В качестве дополнительной предосторожности он нередко заставлял баронов отдавать ему грамоты, по которым они держали свои земли, так чтобы впредь их держание земли целиком зависело от доброй воли короля и могло быть им прервано в любой момент, поскольку у них не оставалось никаких документальных подтверждений. Люди шли на большие расходы, чтобы получить письменное свидетельство своих прав на землю и привилегий и получить королевское подтверждение этих документов. В некоторых случаях даже устраивались фиктивные судебные тяжбы, чтобы «окончательное согласие» было зафиксировано в документе. В этой статье Иоанн обещал, что «всех заложников и все грамоты, которые были выданы нам англичанами в обеспечение мира или верной службы, мы немедленно возвратим».

Статья 50 обещала отстранить от должностей группу французов, перечисленных поименно, и все их потомство. Все указанные в ней лица прибыли из окрестностей Тура и были назначены шерифами, лесничими или констеблями Иоанном. Они были ему преданы, но ничего не знали об английских законах и даже не делали вид, что их соблюдают. А их вымогательства были предметом постоянных жалоб.

Статья 51. Помимо перечисленных в предыдущей статье иностранцев, оставались еще наемные войска, которые Иоанн привез из-за границы, чтобы укомплектовать гарнизонами свои замки. В этой статье он обещал: «И немедленно же после восстановления мира удалим из королевства всех иноземных рыцарей, стрелков, сержантов, наемников, которые прибыли с лошадьми и оружием во вред королевству».

В статье 52 было сказано: «Если кто был лишен нами, без законного приговора своих пэров, земель, замков, вольностей или своего права, мы немедленно же вернем ему их; и если об этом возникла тяжба, пусть будет решена она по приговору двадцати пяти баронов», как это предусмотрено статьей 61. Если же кто-либо был лишен чего-то без законного приговора королем Генрихом или королем Ричардом, Иоанн получит отсрочку до конца обычного срока принявших крест; после чего вопрос будет решен и произведена реституция.

Статья 53. Иоанн уже согласился изменить статус земель, которые он сделал лесами, и отказаться от опеки, на которую не имел права. Эта статья в какой-то степени меняет этот отказ. Территории, которые Иоанн сделал заповедными лесами, должны были перестать быть таковыми немедленно. Но он настоял на отсрочке крестоносца в отношении лесов, «которые Генрих, отец наш, или Ричард, брат наш, объявили заповедными королевскими лесами», и относительно возвращения опеки земель их законным хозяевам.

Статья 54 определяет, что «никто не должен подвергаться аресту и заключению в тюрьму по жалобе женщины, если она жалуется по случаю смерти кого-либо иного, а не своего мужа». Хотя, согласно древней английской традиции, женщине позволялось выдвигать обвинения только в случае насилия над собой или убийства ее мужа, в этих двух случаях она пользовалась особыми привилегиями. Если мужчина обвинял другого мужчину в убийстве, и обвиняемый и обвинитель должны были пройти испытание поединком, причем лично. Если обвинителем выступала женщина, она могла выбрать человека, который примет участие в поединке вместо нее.

Это повторное подтверждение в хартии традиционных ограничений прав женщин на обращение в судебные инстанции, судя по всему, означает, что женщинам позволялось выдвигать обвинение в убийстве не только своего мужа, но также других родственников мужского пола. В июле 1212 года, к примеру, Иоанн приказал шерифу Бакингема доставить к Джеффри Фицпетеру для охраны Сэмюела Фицричарда и Филиппа, его брата, которых Алина, супруга Вильгельма, графа Пуату, обвинила в убийстве ее сына. Более того, как показывает письмо от 28 мая 1207 года — в котором Иоанн сообщает шерифу Линкольна, что три его судьи едут туда, чтобы выслушать обращение Агнес, дочери Ричарда Клерка, обвиняющей группу людей в разбое и нарушении мира, — возможности обращения в суд для женщин были существенно расширены.

Женщины, водящие дружбу с особенно сильными и опытными воинами, имели возможность выдвигать огульные обвинения против людей, которые им не нравились. Решение, придуманное баронами, рыцарские чувства которых, вероятно, подверглись суровому испытанию, заключалось в подтверждении ограничения прав женщин на обращение в суд единственным случаем — убийством мужа.

Статья 55 — одно из самых широкомасштабных положений хартии. В ней сказано: «Все пошлины, которые были уплачены нам несправедливо и против закона страны, и все штрафы, уплаченные несправедливо и против закона страны, пусть будут преданы полному забвению, или пусть с ними будет поступлено по приговору двадцати пяти баронов…» Спорные случаи должны решаться двадцатью пятью баронами или «по приговору большинства их совместно со Стефаном, архиепископом Кентерберийским, если он будет иметь возможность присутствовать, и с другими, которых он пожелает для этого позвать с собою». Также предусматривалось, что «если в подобной тяжбе будет выступать какой-либо из вышеназванных двадцати пяти баронов, то они устраняются… а на их место и только для этого назначаются другие».