Читать книгу "Скандальное обольщение - Шарлотта Физерстоун"

Женщина поймала его взгляд и послала воздушный поцелуй, прежде чем Хранители скрылись в клубах дыма.

— Будь я проклят, Блэк, ты просто легенда, — поддразнил его Элинвик.

— Черт бы тебя побрал, Элинвик. Я не намереваюсь следовать по твоим стопам.

— Жаль. Мы могли бы неплохо позабавиться вместе, а не шляться впустую по улицам.

Блэк окинул его возмущенным взглядом:

— Эта женщина утверждает, будто видела медальон, но где-то с неделю назад он исчез.

— Давайте выбираться отсюда. Я чувствую себя так, будто сейчас потеряю сознание. Не могу ни о чем думать из-за этого дыма.

Оказавшись на улице, все трое, задыхаясь, с наслаждением вдохнули свежий воздух. Когда в голове немного прояснилось, они внимательно посмотрели друг на друга. Нельзя сказать, чтобы им удалось сильно продвинуться в своих поисках. По-прежнему не ясно, что за человек этот Орфей, какое отношение он имеет к франкмасонам и где прячет медальон.

— И что дальше? — поинтересовался Блэк, изучая темное ночное небо над головой.

— Останемся здесь, пока театр не закроется, а потом проникнем в него и обыщем клуб.

— Договорились.

— Чертовски холодно, — проворчал Элинвик.

Блэк сунул руку в карман сюртука и протянул ему фляжку:

— Это поможет тебе согреться.

— А что помогло тебе удержаться от мыслей об этой прелестной красотке в красном? — поддел его Элинвик.

— Проваливай к чертовой матери, Элинвик! — огрызнулся Блэк, и громкий хохот маркиза наполнил промозглую атмосферу погруженной в темноту улочки на задворках «Театра Адельфи».

— Да поможет мне Бог, если и меня настигнет когда-нибудь эта сумасшедшая влюбленность. Посмотрите на себя… у вас обоих вытянулись лица, просто смех.

Блэк повернулся к нему спиной и закрыл глаза, думая о том, как бы им проникнуть в театр. Образ Изабеллы не покидал его мыслей, и, издав приглушенный стон, граф забрал у Элинвика фляжку.

Сделав большой глоток, он попытался отвлечься от Изабеллы. Однако это не помогло. Ничто не могло помочь.

Изабелла дала себе слово избавиться от всего, связанного с Блэком и его искушениями, и отчасти в этом преуспела. Воспоминания о случившемся в карете все еще живы в ее памяти, однако она старалась об этом не думать. Белла поступила как трусиха, полностью отказавшись от общения с графом, ничем не объяснив своего ужасного поведения. Правда в том, что она не могла больше доверять себе в его присутствии. Ей пришлось расстаться с ним, потому он был не тем человеком, в котором она нуждалась. А тот, кого она выбрала, находился рядом с ней. Мистер Найтон олицетворял собой именно то, чего она хотела, — пристойные ухаживания пристойного джентльмена.

Уэнделл вел себя как обычно, возможно, несколько более, чем прежде, отвлекаясь на работу в музее, но Изабелла безоговорочно приняла тот факт, что, будучи ученым, ее поклонник держал в голове множество разнообразных вещей, а не только нужды ее персоны. Откровенно говоря, она и сама не относилась к числу женщин, которым постоянно необходимо чье-то внимание. Изабелла чувствовала себя вполне комфортно в одиночестве, в компании своих фантазий и живого писательского воображения. И все-таки случались минуты, когда ей казалось, будто что-то ушло из ее жизни. Необъяснимые моменты глубокого внутреннего разочарования накатывали на нее, и она не могла понять, в чем причина происходящих с нею изменений, — это чувство просто поднималось откуда-то из глубины души, куда она боялась и отказывалась заглядывать.

«Теперь есть Уэнделл», — напомнила себе Изабелла. Сегодня он именно ее попросил принять участие в открытии выставки его находок в Британском музее. Она была польщена оказанной честью. Эта церемония многое значила для Найтона, и он доверил ей право стать частью грандиозного события. Теперь ни у нее, ни у всего лондонского света не осталось сомнений, что мистер Найтон официально ухаживает за мисс Изабеллой Фэрмонт.

Ей следовало поздравить себя с победой, а она сознавала неприятную пустоту. Победа обернулась поражением. Странно, почему отсутствие Блэка ощущается ею столь остро? Изабелла не ожидала этого. Не имела ни малейшего представления, насколько тяжело забыть его, как часто он будет нарушать покой ее мыслей, заставляя с тоской всматриваться в окно, откуда виднелся его печальный особняк — высокий, величественный и мрачный. Именно в мгновения погруженности в размышления меланхолия накатывала с особой силой. Глубокое разочарование грызло ее изнутри, заставляя заняться хоть чем-нибудь, только бы не помышлять о Блэке и необъяснимой к нему тяге.

И как ему удалось столь сильно повлиять на нее, причем за такое короткое время? Невозможно представить, она провела с ним всего два дня и за это время испытала больше, чем за все двадцать три года жизни. В эти глубоко личные моменты Изабелла не могла не думать о том, что она делит их с близким по духу человеком. В Блэке заключалось нечто, зеркально отраженное в ее душе. Иногда случается, что две души находят друг друга и обретают некую ментальную связь. Несомненно, Блэк стал для нее именно таким человеком. Правда, это совершенно не означало, что он — спутник, в котором она нуждалась. Иногда любви и страсти недостаточно для счастливой, спокойной жизни. Ведь именно так случилось с ее матерью. Любовь к безответственному повесе, ее отцу, превратилась в настоящее проклятие, страшное бремя которого ей пришлось нести на себе всю жизнь.

Изабелла вовсе не хотела повторения судьбы матери. Нет, значительно лучше, если она сохранит приверженность прежнему выбору, своей мечте о добропорядочном, в высшей степени респектабельном браке, пусть без высоких чувств и страстных эмоций. А самые заветные, самые потаенные желания она прибережет для романов. Уэнделл о них никогда не узнает. Пусть они станут ее тайной, этого вполне достаточно. Должно быть.

— О, наконец-то мы приехали! — возбужденно воскликнул Уэнделл, когда карета замедлила ход перед внушительным фасадом Британского музея.

— Ох, только посмотрите, сколько народу! — восторженно прошептала Изабелла.

Уэнделл и Люси приникли к окну кареты.

— Какие толпы! — взволнованно заметила Люси. — Да, мистер Найтон, еще до наступления завтрашнего дня вы прославитесь на всю Англию.

Уэнделл медленно, лениво улыбнулся, и Изабелла внимательно уставилась на него, потрясенная тем, как изменилось выражение его лица. Он явно выглядел как-то иначе — что-то непередаваемое застыло в его улыбке. Внезапно пришло озарение — понимание, самодовольство. Его карие глаза сияли великими амбициями, осознанием собственного превосходства, чего она раньше за ним не замечала. Да, он всегда хотел добиться успеха, но сейчас Изабелла увидела в его взгляде нечто иное.

— Мистер Найтон? — окликнула его она. — Уэнделл, — повторила Изабелла, когда тот не только не ответил, но и не обернулся в ее сторону.

— Придет день, и люди будут смотреть на меня и знать, что именно я раскопал самую важную, самую знаменитую реликвию в мире, — промолвил он.