Читать книгу "Нелегалы. Молодый, Коэны, Блейк и другие - Владимир Матвеевич Чиков"

все встречи со своими агентами. Большая часть их передавалась Феклисову, который должен был без помощи Твена восстанавливать с ними контакт только по паролю. Сделать это было не так-то просто. Центр, узнав, что ФБР возобновило активную работу против советских учреждений в Нью-Йорке, дал указание резидентуре в срочном порядке повысить конспиративность, особенно в работе с агентами.

Выполняя эту директиву Москвы, Феклисов стал учить своих помощников более конспиративному поведению не только на службе, но и в быту, а также способам обнаружения слежки и взаимной проверки перед каждой встречей с оперработником или со своим связником. Тогда же резидент Квасников с санкции Центра дал новое указание своим подчиненным переходить на групповой принцип связи: за группой источников закреплялся один связник, он получал от них материалы, а затем сам или через другого агента-связника передавал информацию непосредственно разведчику, у которого он находился на контакте.

При таком способе связи риск сотрудника резидентуры попасть в поле зрения ФБР снижался в три-четыре раза, а главное, это повышало личную безопасность агентуры, от которой без перебоя, несмотря на активность американской контрразведки, продолжал поступать не меньший, чем раньше, объем информации. Да еще какой информации! По созданному авиационной компанией «Локхид» первому в мире реактивному истребителю П-80, по радарно-компьютерной установке SCP-584, которая не только определяла скорость и траекторию полета Фау‐2, но и автоматически управляла огнем зенитных батарей. Несколько тысяч страниц информации с подробным описанием, рабочими набросками, схемами и чертежами Феклисов получал теперь с таких особо важных объектов, как РСА, «Вестерн электрик», «Джэнерал электрик» и с других ведущих компаний и научно-исследовательских центров США.

За оперативное выполнение особо важных заданий Родины во время Великой Отечественной войны Феклисову впервые за эти годы была объявлена благодарность наркома внутренних дел. Вдохновленный сразу четырьмя поощрениями — орденом «Знак Почета», повышением в должности и звании и благодарностью наркома, — он, несмотря на усложнившуюся оперативную обстановку, снова активизировал свою разведывательную деятельность. В последний год войны опять же по рекомендации Квасникова он принял дополнительные меры предосторожности: материалы, которые предстояло передать советской разведке, агент должен был сам переснять на пленку и передать ее связнику на конспиративной квартире. Встречи же с разведчиком стали проводиться за городом, в утренние часы, причем в машине или в защищенных от слежки местах.

Новые способы связи, и особенно передача развединформации от агента к разведчику в непроявленной пленке, которую в случае опасности можно было легко засветить, позволяли не только свести до минимума риск расшифровки источников, но и сокращать в два раза количество встреч: если раньше агент должен был нести с собой на явку толстые пакеты или папку с сотнями, иногда и больше тысячи листов секретных материалов, а после их пересъемки в тот же день еще раз встречаться с разведчиком, то теперь достаточно было одной встречи со связником.

Для обнаружения возможной слежки Феклисов стал прибегать к услугам Зинаиды Осиповой, на которой он женился. Она ехала вместе с ним в машине до определенного места, затем выходила и конспиративно — через стекла магазинов, баров и ресторанов — вела контрнаблюдение. При обнаружении филеров подавала обусловленный сигнал опасности. Феклисов же в этих случаях уводил за собой наружку и как ни в чем не бывало возвращался в консульство.

Именно с такими ухищрениями были получены от агентурных источников весьма ценные сведения по радарам, по автоматическому управлению артиллерийским огнем и по некоторым прицельным устройствам, которые показывали на испытаниях настолько поразительную точность, что сами американцы то ли в шутку, то ли всерьез называли их «прицелами третьей мировой войны».

Большой интерес для советских ученых представляла регулярно поступавшая от источников Феклисова информация о заседаниях Координационного комитета США по радиотехнике. Она позволяла находиться не только в курсе всех разработок, ведущихся в Соединенных Штатах, но и давала возможность знать перспективные планы американцев по радиотехнике на ближайшие годы и на этом основании выходить с обоснованными предложениями в правительство о создании и развитии новых отраслей науки и техники. Так получилось с данными агента Кордела. Благодаря его информации советские конструкторы не только находились в курсе всех авиаразработок в США, но и на их основании вели научно-исследовательские работы по аэродинамике и по зарождавшейся тогда ракетной технике. С 1943 по 1946 год Кордел передал Феклисову около трехсот наименований совершенно секретных разработок по авиации общим объемом более 70 тысяч листов описаний, чертежей и схем.

Активная разведывательная деятельность Феклисова не осталась незамеченной со стороны ФБР. В конце 1945 года все чаще стала вестись слежка, а потом в течение двенадцати дней за ним установили плотное наружное наблюдение, когда бригады американских детективов менялись через каждые три-четыре часа. Чтобы не подвергать опасности грамотного оперработника и сберечь его для дальнейшего использования в закордонных мероприятиях, Центр решил отозвать его из Нью-Йорка, направив 4 апреля 1946 года письмо в МИД СССР:

«Т. Вышинскому А.Я.

Прошу Вашего распоряжения об отзыве в Москву Фомина Александра Семеновича, работающего с 1941 года стажером в советском генконсульстве в Нью-Йорке.

Абакумов».

Но лишь 26 августа того же года семья Феклисова смогла отплыть от берегов Америки на пароходе «Старый большевик».

* * *

В середине мая 1947 года Феклисова вызвали в отдел кадров МИД. Он предполагал, что кого-то из чиновников американского отдела не устраивал его отчет о работе по дипломатической линии. Но он ошибся в своих догадках: в МИДе с ним пожелал встретиться посол СССР в Англии Г.Н. Зарубин. Удостоверившись после общего пятиминутного разговора на английском в хорошем знании Феклисовым иностранного языка, посол предложил ему должность второго секретаря посольства.

— Разрешите мне посоветоваться с женой, — попросил Феклисов.

— Можете передать ей, что и для нее найдется хорошая работа. Я жду от вас ответа не позднее завтрашнего дня, — заключил Зарубин.

В тот же день о состоявшейся беседе с послом Феклисов доложил руководству разведки, которое дало ему указание дать положительный ответ.

— Сделанное вам послом предложение очень кстати, — заметил заместитель председателя Комитета информации при Совете министров СССР П.В. Федотов. — Мы, между прочим, тоже уже дали указание своему кадровому аппарату начать оформление вас в долгосрочную командировку, и именно в Англию. А тут вам тем более подфартило: сам посол пообещал хорошее прикрытие. Давайте, давайте ему согласие…

Постажировавшись по одному месяцу в английских отделах Комитета информации и МИДа СССР, Феклисов после детального инструктажа и письменного задания по встрече в Лондоне с очень важным агентом — источником ценной информации по атомной бомбе — отплыл на пароходе «Белоостров» в Великобританию. Вместе с ним отбыли из Москвы еще