Читать книгу "Русское военное искусство Первой мировой - Алексей Владимирович Олейников"

Особые бригады на Французском фронте – в частности, 1-я бригада потеряла свыше 50 % личного состава.

в) Концепция истощения предполагала необходимость уничтожить резервы противника в непрерывном сражении за ключевой пункт фронта. Попытался реализовать эту концепцию начальник германского Полевого Генерального штаба генерал пехоты Э. фон Фалькенгайн – организовав «насос по выкачиванию французской крови» под Верденом в 1916 г.

г) Концепция ограниченного воздействия или тактического измора предполагала необходимость истощить резервы противника серией локальных атак. Ее сформировал и последовательно применил осенью 1916. командующий русской Особой армией генерал от кавалерии В. И. Гурко. Он писал: «…изменение характера наших действий в сторону ослабления активности безусловно отзовется на напряжении боя и освободит некоторые части противника от ожидания нашей атаки… неуклонное, последовательное продвижение вперед должно постепенно истощать неприятеля, требуя от него постоянных жертв и напряжения нервов»[175]. Метод не предполагал постоянной отправки войск «на убой» – практиковались ложные артиллерийские подготовки, демонстрационные действия, наступления с ограниченными целями. Но благодаря постоянной активности Особой армии противник был вынужден удерживать перед ней большие силы и средства (23 австро-германских дивизии на 150-км боевом участке), а русские войска успели занять позиции в Трансильвании и перекрыть неприятелю путь в Молдавию.

д) Концепция параллельных ударов предполагала необходимость иметь несколько участков прорыва, разделенных пассивными секторами, но образующих взаимосвязанную систему. Общую концепцию этой идеи впервые применил в ходе Эрзерумской операции в феврале 1916 г. Н. Н. Юденич, но в условиях позиционного фронта последовательно реализовал эту схему (причем с выдающимися оперативно-тактическими результатами) А. А. Брусилов в ходе Луцкого прорыва в мае 1916 г.

Но если атаки в рамках этой концепции ведутся недостаточно энергично и с отсутствием должной подготовки, данная схема пробуксовывает. Ярким подтверждением этому могут служить осенние операции Юго-Западного фронта в 1916 г.: 7, 8, 11-я и Особая армии в ходе боев в сентябре-октябре (внешне основанных на идее Луцкого прорыва) серьезных результатов добиться не смогли.

Важным достоинством системы параллельных ударов была возможность активно действовать при отсутствии значительного перевеса в силах над обороняющимся. Но ключевым обстоятельством явилась возможность достигнуть тактической внезапности – атакуемый во многих местах противник не мог вычислить направление главного удара. Это имело тем большее значение, что ни одна из операций русских армий в позиционный период войны не была неожиданной для австро-германского командования. Например, о наступлении 11-й армии Юго-Западного фронта в 1916 г. противостоящие ей войска Южной германской армии генерала пехоты Ф. фон Ботмера были предупреждены еще за три дня до его начала. Прекрасно был осведомлен противник и относительно удара 8-й армии. Но, учитывая тот факт, что сам наступающий не знал, на каком направлении будет достигнут успех, и обороняющийся оставался в неведении.

е) Концепция последовательных ударов позволяла дезорганизовать резервы противника, постоянно меняя активные ударные участки. Она предполагала присутствие у атакующего общего превосходства в силах и средствах, а также наличие развитой системы коммуникаций. Концепция была реализована на Французском фронте в августе – октябре 1918 г. маршалом Франции Ф. Фошем и привела к поражению германской армии.

Как в маневренной, так и в позиционной войне войска наступают либо обороняются.

Так как в позиционной войне стороны стоят друг против друга долгое время – недели и месяцы, оборонительное искусство в значительной мере трансформируется и усовершенствуется.

Стандартные оборонительные позиции периода позиционной войны состояли из 2–3 укрепленных полос на расстоянии 3–4 км друг от друга – для того чтобы противник не мог обстреливать артиллерийским огнем одновременно две полосы. Каждая полоса состояла, в свою очередь, из 2–3 линий окопов (расстояние между линиями 100–300 шагов). Каждая линия представляла сплошной ряд окопов и фланкирующих (т. е. ведущих огонь вдоль фаса укрепления во избежание мертвых пространств) друг друга опорных пунктов или узлов сопротивления, находящихся в 1–2 тыс. шагов друг от друга. Окопы прикрывались одной или несколькими полосами проволочных заграждений. Опорные пункты состояли из приспособленных к обороне деревень, кладбищ, рощ и т. п. либо из целой системы окопов. В промежутках между опорными пунктами иногда возводились (иногда непосредственно в самой линии окопов либо позади нее) сомкнутые полевые укрепления.

Схема устройства русских оборонительных позиций. Указания по укреплению позиций. Изд. 2. Штаб р вного главнокомандующего. Пг… Военная типография Императрицы Екатерины Великой, 1916.

К концу 1915 г. основные требования к обороне в условиях позиционной войны выглядели следующим образом. Сила обороны виделась: а) в хорошо организованном обстреле местности перед оборонительной позицией; б) в надежных убежищах; в) мощных заграждениях; г) в развитии оборонительной системы по фронту и в глубину; д) в создании благоприятных условий для маневра резервами. Укрепленная позиция должна была нейтрализовать важнейшее преимущество наступающего, освобождая обороняющегося от необходимости подчиняться инициативе своего активного противника. Кроме того, свойства местности играли на оборону, а сила сопротивления значительно увеличивалась. Будучи почти совершенно скрыт от взоров противника, обороняющийся встречал врага огнем из всех видов оружия на заранее пристрелянной местности.

Если оборонительная позиция держалась долго (яркий пример – двинский фронт с осени 1915 г. по весну 1918 г.), то в деле организации огня и совершенствовании позиций обороняющийся мог добиваться выдающихся результатов – местность тщательно пристреливается пулеметным и артиллерийским огнем, каждая тактически ценная точка местности приобретает свою роль в оборонительной системе.

Наиболее важное значение придавалось высотам, господствующим над окружающей местностью, позициям, позволяющим поражать противника фланговым огнем, а также ключевым позициям, – без которых оборона становилась невозможной. Они именовались опорными пунктами. Причем различались тактические и стратегические ключи позиций. Последние находились на пути отступления или подхода резервов обороняющегося. Утрата стратегического ключа влекла изоляцию и гибель обороняющейся части или подразделения. Если тактические и стратегические ключи совмещались в одном опорном пункте – он приобретал чрезвычайное значение.

По отношению к линии фронта позиции подразделялись на промежуточные (находящиеся на оборонительной линии) и фланговые. Первые служили для обороны против прямого (фронтального) наступления противника, вторые – для противодействия обходу или охвату фланга. Опорные пункты, находящиеся впереди позиции, назывались передовыми, находящееся внутри позиции – второлинейными (помогали обороняющемуся, оттесненному с фронта, держаться на внутреннем пространстве позиции), а в тылу – соответственно тыловыми (их предназначение – дать отпор неприятелю, занявшему главные позиции и впоследствии выбить его с них). Группа опорных пунктов, находившихся между собой в огневой связи, называлась узлом сопротивления.

Для лучшего прострела подступов к позиции местность перед окопами расчищалась на 1,5–2 км. Особое внимание придавалось нейтрализации мертвых пространств перед позициями.

Базовый элемент позиции – стрелковые окопы полного профиля. Такой окоп предназначался для стрельбы стоя, и оснащался бруствером, блиндажами («ровиками с крышей из жердей, поверх которых насыпана земля») и внутренним рвом. Обстрел из окопа (без наличия мертвых пространств) по фронту составлял не менее 200 шагов, а обзор – не менее 1 тыс. шагов.

Так как передний край обороны был