Читать книгу "Вальпургиева ночь - Ксения Эшли"

— Ну и пусть! Девол просто проглотит тебя целиком, без прелюдий, — процедила она и, подняв голову, обратилась к своему клану: — Дети мои! Ночь в разгаре, пора начинать.

Ее слова были приняты хором радостных восклицаний, и тут же по горе пронесся вихрь безумного торжества.

Чем ближе Дарок и остальные становились к Лысой горе, тем четче был слышен хор голосов. Ведьмы читали нараспев какие-то гимны или заклинания.

Когда они наконец достигли место шабаша, то в ужасе увидели, какое безобразие там творилось. Драгонешти, бесстыдно обнажив свои тела, извивались в каком-то странном танце. Рядом на троне сидела королева Сгаташ, на плече которой разместился черный ворон, а голые ведьмы, склонившись, целовали подол платья их королевы. В центре созданной ими демонической пиктограммы стоял алтарь, облитый кровью. У Дарока сжалось сердце, когда он увидел на нем Шанталь, находящуюся в полузабытье.

— Да у нас гости! — громко произнесла обнаженная девица, в которой Дарок узнал рыжеволосую подругу возлюбленной, и всплеснула руками.

На секунду все действия на поляне прекратились, но тут же продолжились с пущей разнузданностью. Судя по всему, Драгонешти были готовы к появлению нежданных гостей и нисколько не испугались их. Наоборот, их пляски стали более развратными, а песни зазвучали громче.

Рука Дарока машинально потянулась к амулету, который будто ожил, мгновенно среагировав на нечисть. Матушка Табита брезгливо плюнула при виде такого бесстыдства. Олав быстро оглядел поляну, прикидывая, сколько ведьм он сможет положить одним махом. Жрец Трюд был ошеломлен больше остальных. Лицо у него побелело, рот открылся и щека задергалась. Он упал на колени и, окропив святой водой землю, стал читать молитвы.

Королева встала со своего трона и поглядела на вновь прибывших жесткими глазами и с улыбкой, которая рассекала ее лицо, как трещина замерзший пруд.

— Так, так, так. Полюбуйтесь, дети. Вождь, жирная корова и козел пришли нарушить наши планы, — с иронией произнесла она.

Ее слова вызвали на поляне мгновенный отклик. Ведьмы стали смеяться, бросать на гостей глумливые взгляды и корчить им рожи.

— Да это же Карл Дорси, — узнала его Сгаташ и обратилась к Шанталь: — А ведь тебе почти удалось, девочка.

Девушка повернула голову и встретилась взглядом с Дароком. В глубине его черных глаз она увидела всю любовь и отчаяние, кипевшие в нем. Шанталь слабо улыбнулась.

Дарок испытал ярость, заметив ссадины и раны на ее теле и лице. Он чуть было ни бросился на королеву, но Портрет его вовремя остановил.

— Спокойно, — приказал он. — Не делай резких движений. Не поддавайся на провокацию.

— Не может быть! — Сгаташ пораженно уставилась на Голбешника. — Сигрит. Глазам своим поверить не могу. Как же тебе удалось оставить свою силу на земле, подруга?!

Портрет скривился и одарил главную ведьму злобным взглядом.

Пора было действовать. Взявшись за руки, все пришедшие, как и договорились заранее, встав на колени, громко зачитали молитву Матери Прародительнице. Жрец Трюд стал окроплять водой ближе к нему стоявших ведьм.

Сгаташ недовольно сморщилась.

— Неужели вы думаете, что этим сможете победить нас? — гневно рявкнула она, но увидела, как зашипели ее ведьмы.

Драгонешти извивались, пищали и кривились от боли. Некоторые упали на землю и стали брыкаться от охватившего их ужаса. Сгаташ клацнула зубами.

— Несите ее сюда! — скомандовала она ведьмакам, и мужчины направились к Шанталь.

— Нет! — проревел Дарок.

В его крике смешались разные чувства — ужас, протест, отчаяние, гнев. Он хотел кричать сильнее, но страх стиснул горло с такой силой, что с губ сорвался только сдавленный шепот:

— Шанталь…

Стагаш захохотала.

Вскочив с колен, Дарок бросился на мужчин, идущих за девушкой. Прыгнув на ведьмаков, он сбил их с ног, и они стали кататься по земле, нанося друг другу удары.

Это послужило призыву к действию. Драгонешти и приверженцы Дарока сошлись в поединке.

Размахивая боевым топором, Олав с ревом отгонял от себя толпу ведьм, круживших над его головой верхом на метлах. Карл, наклонив голову, бодал противников рогами. Матушка Табита орудовала веслом, словно мечом — ведьмы отлетали от нее в разные стороны.

Брэшен сошелся в схватке с Кларелиш.

— Я не бью женщин, — произнес он, но рыжеволосая девица лишь глумливо посмеялась над ним.

Она махнула руками, и мужчина неожиданно для себя повалился наземь. Кларелиш захихикала и прыгнула на него сверху.

— Здорово, правда. Моя сила растет вместе с силой госпожи. А ты красавчик. Пожалуй, я даже сделаю тебя своим любовником, когда Сгаташ получит власть.

— В самом деле?

Брэшен слегка приподнялся и окинул ведьму плотоядным взглядом. Получив должное внимание, девица расслабилась и отвлеклась. В этот момент мужчина завел ее руки за спину и в мгновение ока перевернул ведьму, прижав лицом в земле. Он оседлал Кларелиш и ловко связал ее руки и ноги веревкой.

— Вот так-то, — отряхивая руки, сказал Брэшен. — Попробуй теперь поколдовать мордой в грязи.

Дароку удалось положить на лопатки двух здоровенных ведьмаков, и он направился к Шанталь, но пронзительный голос Сгаташ остановил его.

— Ты умрешь! — кричала ведьма. — Тебя не спасет твой оберег. Ты сдохнешь в муках!

От яростного вопля королевы по спине Дарока пробежал холодок, а через мгновение он почувствовал в груди страшное жжение. Ему показалось, что все его тело охвачено огнем. Упав на одно колено, мужчина схватился руками за грудь.

Жрец Трюд, окруженный взбешенными Драгонешти, тянущими к нему свои руки, но боявшимися подойди близко к святому человеку, брызнул в эрла святой водой. Это помогло мужчине ненадолго избавиться от чар и встать на ноги. Зачитав про себя молитву и наладив дыхания, он снова направился к алтарю.

Но, сделав пару шагов, со стоном отклонился назад, словно его спину проткнул клинок. Боль была мучительная, острая, жгучая. Дароку казалось, будто миллиард игл проникает под кожу. Он заставил себя собраться и сделать неуверенный шаг, но тут же второй, более сильный удар пронзил его тело.

— Нет! — Шанталь услышала, как душераздирающий крик прорезал поляну. Пронзительная боль была настолько сильной, что девушка не сразу поняла, что кричала она сама.

Внезапно голос Портрета проник в ее разум.

— Поговори с ним, Шанталь. Он любит тебя, а ты любишь его. Успокой его силой своего слова.

— Любимый мой, — обратилась девушка к Дароку по мысленной связи. — Успокойся, дыши, дыши. Я рядом, я люблю тебя. Ты сможешь преодолеть это.

Ее голос был словно луч света во мраке, проникший мужчине в разум и прояснивший мысли. Тряхнув головой, он ухватился руками за амулет и громко зачитал молитву. Боль отпустила, сознание прояснилось.