Читать книгу "Грех и чувствительность - Сюзанна Энок"

— Давай не будем останавливаться, — предложила она.

Валентин повернул ее лицом к себе и поцеловал.

— Думаю, нам придется сделать это, чтобы накормить лошадей. Мельбурн проснулся всего около часа назад.

— И ему еще надо догадаться, куда я исчезла.

— Ну, это, я думаю, для него нетрудно, — сконфуженно пробормотал Валентин.

Элинор сразу же насторожилась.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я оставил записку. На твоей постели. Она похолодела.

— Зачем?

— Потому что мне не хотелось, чтобы он подумал, будто тебя выкрал какой-нибудь лиходей. Поскольку я не спросил у него предварительно разрешения на нашу поездку, считаю, что в данном случае поступил по-джентльменски.

— Понятно. А если они уже бросились за нами в погоню?

Он пожал плечами.

— По правде, говоря, такая мысль приходила мне в голову. Это все-таки твое приключение, которое ни один из нас не может полностью контролировать.

— Ты опасный человек.

— Спасибо.

— Это не комплимент, — сердито сказала она.

Элинор была готова с радостью мчаться в Шотландию без остановок, но с удовольствием поразмяла бы ноги. К тому же ей очень хотелось провести целую ночь с Валентином Корбеттом, растянувшись на мягкой постели. При мысли о том, что через два дня она будет иметь возможность делать это каждую ночь до конца жизни, ее охватывала неописуемо приятная дрожь предвкушения.

— О чем ты задумалась? — тихо спросил он.

— Мне все еще не верится, что вчера утром я подчинялась… покорялась, — медленно произнесла она, — согласна была вести себя в рамках приличия, слушать во всем Себастьяна. И отказалась бы от собственного счастья. Мол, побыла свободной — и хватит с тебя.

Валентин взял в руки ее пальцы.

— Вчера утром я следил за Джоном Трейси, чтобы своими глазами увидеть, пришлет ли за ним Мельбурн и когда. Я хотел вызвать его на дуэль, застрелить, задавить экипажем — одним словом, сделать что-нибудь такое, чтобы он не увиделся с тобой, — лишь бы не допустить, чтобы он понравился тебе настолько, чтобы ты вышла за него замуж.

Слезы выступили у нее на глазах. Кажется, мечты иногда сбываются. Во всяком случае, она очень на это надеялась — ради них обоих.

— Но ведь мне всегда нравился ты. И ты это знаешь, — прошептала она.

— Знаю. И даже почти догадываюсь почему. — Он снова улыбнулся. — Но, как ни странно это звучит, мне всегда хотелось быть таким человеком, который нравился бы тебе.

С ее точки зрения, это звучало великолепно. И только в самой глубине сознания, где все еще сохранилось здравомыслие, она ощущала беспокойство: а если для него это всего лишь приключение и он только из ревности не хочет отдавать ее другому мужчине? Пока было достаточно того, что он принадлежит ей, но если он ее не любит, если она для него всего лишь очередная пассия, ей будет значительно хуже, чем если бы она вышла замуж за Джона Трейси. Ведь если бы Трейси бросил ее и завел любовницу, он бы всего лишь разочаровал ее. Но если бы она потеряла Валентина, это бы ее убило.

Глава 21

Они остановились на постоялом дворе, чтобы позавтракать и сменить лошадей. Постоялый двор находился на главном лондонском почтовом тракте, поэтому Валентин не удивился, увидев там толпу пассажиров, высыпавших из остановившегося почтового дилижанса. Они были на виду у всех, к тому же Мельбурн все равно абсолютно точно знал, куда они направляются. Как ни нервничала Элинор, узнав, что Валентин оставил записку, она понимала, что совесть не позволила ему поступить иначе.

Совесть. Он сам был удивлен больше всех, узнав, что у него она есть. Как только их экипаж остановился, он выскочил из него, опустил ступеньку и, предложив руку Элинор, помог ей спуститься на землю.

Она права относительно своего гардероба. Он втиснул в объемистую сумку пять платьев по своему выбору, но ни одно из них не было пригодно для дневного времени. Однако когда он увидел ее в голубом шелку с глубоким декольте при ярком солнечном свете, его сердце сделало сальто-мортале.

— Люди смотрят, — процедила сквозь зубы Элинор и взяла его под руку.

— Пусть смотрят. Дилижанс скоро отправляется. Они уедут. — Он взглянул на нее. Что-то волновало ее, кроме погони братьев, и у него было подозрение, что предмет ее беспокойства — он сам. — Я возьму отдельный кабинет, — решил он.

Как ни странно, чем больше времени он проводил с ней, тем больше ему хотелось находиться рядом. Обычно после близости с женщиной он довольно быстро с ней расставался. С Элинор же дело не ограничивалось только постелью, хотя она его безумно возбуждала. Нет, он испытывал наслаждение даже оттого, что находился рядом, смотрел на нее, разговаривал. Его отец, наверное, переворачивался в гробу от изумления, но ведь он потерял счет женщинам, с которыми спал, и умер совершенно безумным. Нет, у Валентина теперь не было ни малейшего желания следовать его примеру.

Хозяин постоялого двора провел их в небольшую отдельную комнату со столом и горящим камином.

— Я вернусь через минутку, милорд. Отходит почтовый дилижанс, и мне надо проверить пассажиров.

— Пришлите нам для начала чаю, — кивнув ему, сказал Валентин. — Мы подождем завтрака.

— Хорошо, милорд.

— Он как-то странно посмотрел на меня, — заметила Элинор, потягиваясь, когда хозяин вышел из комнаты.

У наблюдавшего за ней Валентина взыграла кровь. Ишь вздумал пялиться на нее!

— Неудивительно, ведь на тебе такое соблазнительное платье.

Она показала ему язык.

— Я видела, что ты зарегистрировал нас как лорда и леди Смит. Ты даже не пытаешься скрыться от Мельбурна.

— Нет. Я рассчитываю на то, что мы опередим его. Ведь как я рассудил? Твоя служанка решит, что миледи нужно как следует выспаться, и не станет будить тебя до одиннадцати часов. Потом она увидит записку и отнесет ее дворецкому. Тот передаст ее Мельбурну. Твои старший брат прочитает ее около половины двенадцатого. Он прикажет привести к нему Шея и Закери. Они обсудят план действий. Потом сядут на коней и пустятся в погоню примерно к половине первого. — Он достал карманные часы и открыл крышку. — Пройдет еще четыре часа. Значит, мы опережаем их где-то на десять часов. Мы приедем в Шотландию вовремя?

— Даже если бы мне пришлось идти пешком и тащить лошадей за собой под уздцы.

— А если события начнут развиваться не столь благоприятно для нас?

— Будут, через десять, — усмехнулся он. — Но я намерен быть оптимистом. Это моя новая философия.

Элинор фыркнула.

— Силы небесные! В любом случае тебе есть, чем гордиться.

Она подошла к окну, чтобы посмотреть на пассажиров отправляющегося почтового дилижанса, и Валентин искоса взглянул на нее. По мере того как они удалялись от Лондона, она проявляла все больше доверия к нему. Что ни говори, но если бы она действительно захотела остаться в Лондоне, он бы, конечно, повернул назад. Она не выглядела легкомысленной, наивной девушкой, которая верит мужчинам, не задавая вопросов. Глаза у нее широко открыты, и иллюзий она не строит. К нему она относится с теплотой и доверием, но все происходящее, разумеется, беспокоит ее. Как сложатся события?