Читать книгу "Жребий обреченных. Механическая пустошь - Константин Нормаер"

Они все как единое целое. Объеденное одной судьбой, одной душевной болью, неразделимое. Но ведь должно быть отличие. Жертва уже знает итог этого бессмысленного шествия. Его эмоция дела в ней. Она не должна быть такой яркой. Он уже переболел страхом и теперь смиренно идет на поводу у собственного безволия.

Контур. Он не должен так сиять. Он должен быть как бледное пятно. Или что-то вроде этого.

Пересилив ужасную резь в глазах. Хоть они и были закрыты, но мозг продолжал работать привычным образом. Напряг зрение — получи болезненный отклик. Дар воспарил над землей. Медленно, чтобы не пропустить ни одной детали. И не спеша поплыл над толпой.

Склонив голову обреченные шли навстречу доске из воловьей кожи. Многие из них даже не умели читать. Буквы были для них строкой ничего не значащих крючков. Но в глубине души каждый понимал — взглянув на список, он обязательно почувствует беду.

Замерев, Дар ощутил неприятное покалывание. Причем оно было не внутри, как привычном мире, а исходило извне. Найдя источник, странник ринулся в указанном направление.

О том, что в призрачном пространстве существуют направления он узнал самостоятельно, когда изучал свою способность. Невидимые линии, словно указатели не просто тянули его к чему-то невероятно важном. Они больше напоминали волну или лучше сказать — ритм, который задавал нужное направление.

В отличие от общей, безликой массы, горожанин выглядел вполне осязаемо. Старое, усталое лицо. Настоящие каньоны морщин и безумная пустота в глазах. Его можно было назвать обреченным. Но на удивление, где-то в глубине сознания еще теплилась надежда. Видимо все дело было в волне, связавший его с наблюдавшим за ним странником.

Вынырнув из призрачного пространства, Дар быстро отыскал в толпе цель и выдернув старика, затолкнул его в подворотню. Прижав обреченного к дощатой стене, странник внимательно уставился сначала на лицо, а потом опустив взгляд на руки и ноги. Это было необходимо чтобы активировать ручной зеркальник.

Ничего не понимая, старик попытался вырваться, но ощутив превосходящую силу противника тут же обмяк.

— Неважно, — вырвалось у него из груди.

Дар кивнул соглашаясь. Лучше уж так чем тысячи вопросов или возмущений.

— Посмотри на меня, — приказал странник.

Обреченный повиновался. Испуганно уставившись на худое, скуластое лицо, старик внезапно, прищурился и обомлел. На него смотрел его точный брат близнец.

— Похож? — поинтересовался Дар.

Старик хотел что-то ответить, но вместо этого лишь кивнул.

— Твое имя на воловьей коже.

— Я это знаю, — без тени сомнения ответил обреченный.

— Откуда?

— Юродивость, все дело в ней. Раньше я не знал об этом, а теперь…

— О чем ты? — брови двойника поползли вверх.

Было видно, как обреченный напрягает свои извилины — вроде бы хочет сказать, да не может подобрать слов.

— Короче, могу я недуг видеть.

— Врачевать? — уточнил Дар.

— Нет, это пока не освоил. А что где прихватит подсказать могу. Ну а коль совсем худо, ладошку приложу — боль утихает. Вот такая вот метка у меня.

— Почему метка? — не понял странник.

Немного осмелев, старик хмыкнул и неуклюже развел руками.

— Так ведь Потом, кактусовые потроха. Он ни для кого бесследно не прошел. Потому и метка. Если бы что доброе было. А тут родные донесли и пиши пропало. Таких мы — дурных, гора к себе и забирает.

Кивнув, Дар слегка ослабил хватку. Покопался в кармане и протянул старику медную пластинку.

— На вот держи…

— Зачем это? — удивился тот.

— Считай выкупил я тебя у горы. Только нос домой пока не кажи, — предупредил Дар. — А то снова на воловьей шкуре твое имя нацарапают. Обожди. Лучше где-нибудь на окраине.

— У нас так нельзя, — вздохнул старик. — Помощники шерифа в таких местах завсегдатаи. Углядят чужую рожу вмиг спрос устроят.

— Так подумай! — сжав обреченному руку, рявкнул Дар. — Я тебе сегодня не бочку мутнянки выторговал и не от исповеди отвадил!

Быстрые кивки дали понять, что старик из понятливых, и второй раз ему объяснять не надо.

— Вот есть! Вспомнил! — он даже икнул от удовольствия. — Знаю, где мне укрыться. Приятель у меня в подвалах Зерских припасы хранит. К нему пустят — меня там каждый тарантул знает. Вопросов не зададут. Так сколько мне сидеть-то?

— Пока не околеешь! — злорадно улыбнулся двойник и развернувшись быстро смешался с толпой, которая покорно брела в сторону роковой доски.

6

Их было ровно пять. Пять безвольных тел, который мало чем напоминали человека. Потухший взгляд, изможденные лица — тяжкое ожидание пожирало их изнутри. Неизвестность больше не пугал. И не будоражило сознание. Они знали — попав внутрь горы, уже не вернуться обратно. Никогда.

Словно пустые сосуды, пятеро обреченных ожидали лишь одного. Скупого приглашения следовать внутрь.

Узкая, пыльная тропа ползла сквозь густой тропический лес к предгорью. Две с небольшим мили и конец пути. Дорога уперлась в отвесную скалу, перед которой располагался Прощальный круг. Конечно у него имелось множество названий — но предназначение было одно. Здесь к обреченным приходило четкое осознание неизбежности. И страх, выплескивая наружу, делал из покорных рабов, разъяренных зверей. Многие пытались отвоевать себе свободу, но большинство — жалели себя горькими слезами. Так было проще, да и безопаснее. Даже если их жизнь продлиться всего лишь на короткий час.

По периметру обреченных охраняли помощники шерифа. Надменные рожи постоянно жующие какую-то Веселую траву. Руки на пистолетах — любое неосторожное движение и ты инвалид. Об убийстве речи не шло. На это имелся определенный запрет Атласа. Поэтому стреляли по конечностям, чтобы просто охолодить безумие. Впрочем, случались и промашки.

Дар оказался в центре пятерки. Надсмотрщик остановился напротив него, недовольно покосился на широкий рукав куртки и грязную ветошь вместо бинта.

— Что за тряпка?

— Рубанул, на лесопилке, — ответил странник.

— Гноиться?

— Слава, соляному ветру, нет.

— Везунчик, — пропыхтел надсмотрщик.

Были еще несколько вопросов, но уже другим обреченным.

На этот раз обошлось без отчаянных воплей и попыток побега.

Затем их подвели к каменной тверди. Раздался протяжный вой какой-то трубы, и камень засверкал всеми цветами радуги. Резкий росчерка света вверх, потом змейкой в бок, и исчезла в кривой расщелине.

Присутствующие испуганно дрогнули и попятились назад. Безумные мысли, предположения. И только Дар знал, что колдовство здесь не причем. Опять внеземные технологии, очередной отголосок космических поселенцев.