Читать книгу "Голландская республика. Ее подъем, величие и падение. 1477-1806. Том 1 - Джонатан И. Израэль"

Роберт Дадли, граф Лестер (около 1530–88), был колоритной, несколько загадочной личностью. Его отец, герцог Нортумберленд, поборник Реформации в Англии при Эдуарде VI, был казнен за организацию заговора с целью возведения на трон после смерти Эдуарда леди Джейн Грей. Возвышение самого Лестера началось после вступления на трон Елизаветы. Она была сильно привязана к нему и щедро осыпала своими милостями. Он стал покровителем пуританской партии в английском обществе и политике, и в то же самое время заметным патроном литературы и учености. Несмотря на свою любовь к внешнему блеску и великолепию, космополитические интересы и беспорядочную личную жизнь, его союз со строгими кальвинистами в голландской политике был естественным следствием семейных традиций и личных связей. В вопросах религии и международной политики он был последовательным до конца. Он длительное время выступал за более энергичную антииспанскую политику, чем та, которую была склонна проводить сама королева. Но, в то же самое время, он был человеком вспыльчивым и бестактным, и открыто кичился своим знатным происхождением. В его характере было много черт, которые плохо сочетались с его кальвинистскими наклонностями и высокой административной ответственностью.

Совершенно иным было происхождение и личность Йохана ван Олденбарневельта (1547–1619), человека, который за непродолжительное время стал основным соперником Лестера в Голландии. Олденбарневельт родился в Амерсфорте, в провинции Утрехт, в регентской семье, которая была изгнана из состава городского совета в 1543 г. (по иронии судьбы) Рене, принцем Оранским, за ее антигабсбургские симпатии. Семья его матери, Веед, ранее проявляла антибургундские тенденции. Когда его родина оказалась охвачена беспорядками, молодой Олденбарневельт провел четыре года (1566–70), обучаясь в различных заграничных университетах. Во время вспышки Восстания он быстро поддержал принца Оранского и вскоре привлек его внимание. Одной из его специальностей было законодательство о дамбах и дренировании земель, он был одним из уполномоченных представителей Штатов Голландии, отправленных наблюдать за разрушением дамб во время осады Лейдена. В 1570 г. он был назначен пенсионарием Роттердама и вскоре стал выдающейся личностью Штатов Голландии.

Лишенный личного обаяния и такта своего политического наставника, Оранского, Олденбарневельт добивался всего упорным трудом в условиях жесткого соперничества. Он был глубоко привязан к принцу и явно восхищался им, его собственная сильная приверженность принципу веротерпимости и его более поздняя профранцузская политика в немалой степени были обязаны примеру Вильгельма Молчаливого. По ироничной прихоти судьбы, нередко встречавшейся в истории Республики, именно Олденбарневельт в последние годы жизни принца был в Штатах Голландии главным инициатором предложения избрать его «графом Голландии» со статусом суверенного правителя. Он также входил в состав делегации, отправленной в Англию, которая в августе 1585 г. договорилась о подписании договора в Нонсуче. Вскоре после приезда Лестера, в марте 1586 г., этот опытный, хотя еще не достигший сорокалетнего возраста регент, несмотря на то, что занимал должность пенсионария сравнительно небольшого города и был уроженцем Утрехта, а не Голландии, был назначен Штатами Голландии преемником Пауля Бёйса в качестве их «адвоката» — должность, восходившая к бургундским временам, но получившая особенно важное значение с 1572 г. В должности «адвоката» Олденбарневельт был руководящим деятелем в Штатах Голландии, так же как их оратором на заседаниях Генеральных Штатов.

Почти сразу с момента приезда Лестера и начала им переговоров о точной форме его власти, Голландия оказалась охвачена конфликтом и поляризацией. Делегация, избранная вести переговоры с Лестером, в январе 1586 г., состояла из двух голландцев, зеландца Каспара ван Восбергена, ревностного кальвиниста, «политика» — канцлера Леонина из Гелдерланда, Флориса Тина, «свободомыслящего» в религиозном отношении представителя Утрехта, и Хесселя Аисмы, председателя Хофа Фрисландии. Хотя оверэйссельский рыцарство и Кампен поддерживали договор, заключённый в Нонсуче, Штаты Оверэйссела из-за отказа Девентера не подписали его и, соответственно, не прислали своих представителей.

Первый вопрос, стоявший на повестке дня, был связан со штатгальтерами. В договоре, заключённом в Нонсуче, предусматривалось, что отныне штатгальтеров должен назначать Государственный Совет при участии его английских членов. Другими словами, никто не мог быть назначен штатгальтером провинции, прежде чем его кандидатура не будет согласована с английской Короной. Лестер и его окружение также ожидали, что штатгальтеры должны подчиняться генерал-губернатору и Государственному Совету — органам власти, через посредство которых английская Корона рассчитывала осуществлять свой протекторат над Соединенными Провинциями. Штатгальтер Гелдерланда, Оверэйссела и Утрехта, граф Адольф фон Нойенар, воинствующий немецкий кальвинист, и Вильгельм-Людвиг Нассауский[68], штатгальтер Фрисландии и Оммеландов, оба были назначены после убийства Оранского и получили свои полномочия от Генеральных Штатов. В Голландии и Зеландии, напротив, Оранскому не был назначен прямой наследник, так как старший из его сыновей-протестантов, Мориц, который жил во владениях рода Нассау в Германии до 1577 г., считался еще слишком молодым и неопытным, чтобы занимать такую ответственную должность. Штаты, однако, избрали Морица своим будущим штатгальтером, назначив его в августе 1584 г. главой новосозданного Государственного Совета. Только в ноябре 1585 г., после подписания договора в Нонсуче, но еще до приезда Лестера в Нидерланды в декабре, Штаты Голландии и Зеландии приступили к назначению теперь уже 17-летнего Морица своим штатгальтером. Они пошли на этот шаг, без согласования его кандидатуры с английской Короной, без сомнения, в расчете поставить преграду власти Лестера, прежде чем он появится на сцене. Более того, в ходе переговоров в январе 1586 г. Голландия и Зеландия настаивали, что не только Мориц, но и два других штатгальтера, — а, по сути, все штатгальтеры в Нидерландах, — получили свою власть от провинций, штатгальтерами которых они являлись, доказывая, что Лестер не мог ни отменить, ни изменить их полномочий, как, в прошлом, габсбургские губернаторы, а позднее Маттиас, предшественники Лестера, не имели власти назначать штатгальтеров. Эти полномочия принадлежали только монарху, а так как суверенитет отныне перешел к провинциальным Штатам и Генеральным Штатам, тому самому органу, который предложил суверенитет Елизавете и объявил Лестера генерал-губернатором, то только эти государственные институты и могли назначать штатгальтеров. Лестер мог только огрызнуться, отметив, что Оранско-Нассауская династия после убийства Вильгельма Молчаливого заметно потеряла свой престиж, «сильно обеднела и не пользовалась уважением Штатов».

Другим щекотливым вопросом было представительство Штатов Фландрии и Брабанта в Генеральных Штатах и Государственном Совете. Хотя лишь небольшие части обеих провинций еще находились в руках мятежников, Лестер стремился сохранить представительство Фландрии и Брабанта в федеральных органах власти Республики в качестве еще одной меры сдерживания гегемонии Голландии. Он настаивал на сохранении их делегатов в составе Государственного Совета, который при Лестере собирался чаще всего не в Гааге, а в Утрехте, где новый генерал-губернатор учредил свою штаб-квартиру. Фламандский представитель в Совете, ван Меткерк, был одним из ближайших советников графа. Однако оставить фламандских и брабантских представителей в Генеральных Штатах оказалось более сложным делом. После падения Антверпена все города, которые имели право голоса в Штатах Брабанта, находились под испанским контролем. Те города северного Брабанта, которыми еще владели голландцы — Берген-оп-Зом и Граве — исторически не обладали правом голоса в провинциальных Штатах. На этом основании Голландия и Зеландия отказались дать разрешение представителям Фландрии и Брабанта участвовать в дальнейшей работе Генеральных Штатов. Лестер пытался помочь Берген-оп-Зому, Граве и группе брабантских дворян получить представительство в Генеральных Штатах в качестве «Штатов Брабанта», но безуспешно.