Читать книгу "Германский флот в Первую мировую войну - Рейнгард фон Шеер"

Фон Мюллер»

На это письмо я ответил, что от меня нельзя было ждать ничего иного, кроме высказанного мною по долгу службы убеждения, особенно когда речь шла о новых весьма важных решениях кайзера, относительно которых желали выяснить мою точку зрения.

Из состоявшегося после этого посещения государственного канцлера (30 июня) я вынес впечатление, что он и не думал применять против Англии все имевшиеся у нас средства борьбы и что от него нельзя было ждать никакого сочувствия неограниченному использованию подводного оружия, так как это могло вызвать новые инциденты. Предшествовавший ход событий доказал, что как только результаты подводной войны начинали становиться чувствительными, Америка тотчас вмешивалась в пользу Англии. Америка сознательно и последовательно уже в течение целого года затрудняла нам использование сильнейшего нашего оружия. Наш образ действий вел к созданию у народа ложного представления, будто мы энергично продолжаем применять наше подводное оружие, несмотря на все протесты Америки. Народ не знал, что несмотря на громкие слова, которыми мы обязались перед всей нацией, мы вели мнимую подводную войну, а Америка посмеивалась потому, что она-то и распоряжалась временем, которое мы на этом теряли. Таким путем она не давала нам победить. Следовательно, ведя подводную войну, мы заведомо обнажали оружие вовсе не для победы, а для усыпления народного сознания, повернув оружие тупым концом к неприятелю, как выразился [361] мой начальник штаба контр-адмирал фон Трота. Джерард[113] был прав, говоря, что он никогда не желал для Америки войны с Германией, но хотел нашего поражения. Ведь так для него было гораздо удобнее.

Если еще раз мысленно проследить за ходом событий с января 1916 г., то станет видно, каким зигзагообразным курсом направлялась наша политика:

1. 13 января 1916 г. Адмирал-штаб заявляет: «Для того чтобы подводная война имела должный успех, она должна быть беспощадной».

2. 7 марта 1916 г. Адмирал-штаб передает решение кайзера: «По военным соображениям начало неограниченной подводной войны (только она одна и обещает нам полный успех) против Англии состоится безотлагательно 1 апреля».

3. 25 апреля 1916 г.: «Мы должны вести войну против торговли в строгом соответствии с призовым правом, т. е. лодки должны всплывать для задержки судов, проверять документы и перед потоплением давать время на снятие людей».

4. 30 июня 1916 г. в беседе с командующим флотом государственный канцлер высказывается лично против какой бы то ни было смягченной формы подводной войны, при которой «судьба германского народа находилась бы в руках любого командира германской подводной лодки».

5. Одновременно поступает предложение начальника Адмирал-штаба: вести подводную войну против торговли, а также с вооруженными пароходами, таким образом, чтобы сперва подходить к пароходам под водой для выяснения, вооружены они или нет в последнем случае — всплывать на безопасном расстоянии, задерживать, проверять документы и топить, если обеспечено спасение экипажа.

Под впечатлениями всех минувших событий я счел необходимым в моем донесении о ходе Ютландского боя особенно [362] подчеркнуть, что если мы не хотим отказаться от надежды победить Англию, то мы должны немедленно возобновить подводную войну в неограниченной ее форме. Из письма адмирала фон Мюллера, казалось бы, следовало заключить, что кайзер не одобряет моего упорства; но впоследствии я смог установить, что император и в этой части моих выводов не сделал никаких пометок отрицательного характера, а наоборот особенно оценил эти выводы и согласился с моим рапортом в целом.

Что мы не начали подводную войну в январе 1916 г., как предлагал начальник Адмирал-штаба, или немедленно после Ютландского боя, когда, по моему мнению, создалась исключительно благоприятная ситуация, — обстоятельство это имело роковое значение для исхода войны. Благодаря усиленной постройке, производившейся в 1915 г., число подводных лодок у нас было вполне достаточным. Мы потеряли таким образом год драгоценного времени, в течение которого сила сопротивления нашего народа была значительно выше, чем в последующем 1917 г., когда мы в конце концов вынуждены были все же схватиться за оружие, обещавшее нам спасение. Между тем Англия в течение этого (1916) года имела возможность планомерно подготовить средства противолодочной защиты.

Остальное время в 1916 г. протекло все в тех же переговорах между Адмирал-штабом, флотом и правительством, причем Адмирал-штаб пытался склонить канцлера к неограниченной подводной войне, а командующего флотом, наоборот, — к согласию возобновить подводную войну в смягченной форме. Я был убежден в том, что если командование флота уступит в этом вопросе, то произойдет именно то худшее, чего мы должны были стремиться избегать, т. е. началась бы мнимая подводная война, которая действительно повлекла бы к усыплению народного сознания и превращению ее в оружие, обращенное тупым концом к неприятелю.

В начале 1916 г. начальник Генерального штаба фон Фалькенгайн также очень ратовал за открытие неограниченной [363] подводной войны, убедившись в том, что залогом нашего грядущего благополучия является преодоление сопротивления Англии. Когда осенью 1916 г. высшее командование сухопутными силами, для спасения создавшегося в сухопутной войне затруднительного положения[114], было вверено генерал-фельдмаршалу фон Гинденбургу, — начальник Адмирал-штаба в конце августа вновь предложил приступить к неограниченной подводной войне. На заседании, состоявшемся по этому поводу 3 сентября в главной квартире в г. Плессе, участвовали: государственный канцлер, фельдмаршал фон Гольцендорф, адмирал фон Капелле как статс-секретарь по морским делам, статс-секретарь по иностранным делам фон Ягов, статс-секретарь Гельферих и военный министр Вильд фон Гогенборн. Итогом совещания явилось извещение, в котором говорилось, что после всестороннего обсуждения вопроса о подводной войне достигнуто было полное согласие в том смысле, что ввиду неясности общего положения, и в особенности военного положения, окончательное решение должно быть пока отложено и предоставлено генерал-фельдмаршалу фон Гинденбургу.

После этого мне представился случай командировать в верховную главную квартиру, для переговоров с Людендорфом, моего начальника штаба; при этом было достигнуто следующее соглашение:

1) без применения беспощадной войны нет никакой возможности успешно закончить войну;

2) половинчатая подводная война не дает ничего определенного, но сопровождается такими же военными опасностями и сверх того влечет за собой вероятность нового национального унижения; [364]

3) начало подводной войне положить как можно раньше; флот готов;

4) скорейшее денонсирование особых соглашений со скандинавскими странами (которым были сделаны весьма значительные уступки в вопросе об их вывозе в Англию), чтобы иметь возможность действовать без всяких изъятий;