Читать книгу "Коготь и цепь - Анастасия Машевская"

Не обращая внимания на чувство, будто схваченное запястье выворотили из сустава калеными щипцами, разодрав сухожилия и жилы, Бансабира высвободилась, заставив даже Гора застыть в недоумении, с чувством тревоги в удивленных глазах. Он, поспешно отпустив, мешкал всего мгновение, но этого хватило, чтобы Бану с остервенением нанесла всего два точных и неожиданных удара, извернулась, ушла в низкий прыжок с дугой ногами – краткий миг мельтешения, – и Бану набросилась на наставника, повалив на землю и поочередно атакуя ножами с обеих рук.

– Я больше не твоя вещь! – в безумии выкрикнула танша.

– ЗМЕЙ! – заверещала Джайя.

Непередаваемо зарычал Гор.

Лезвие в левой руке вошло под ключицу по рукоять, лезвие в правой зависло в сантиметре от глаза. Трясущимися пальцами Бансабира, в ужасе от ситуации, перепуганная собой, свела нож чуть ниже и неглубоко разрезала Змею щеку. Не для того уже, чтобы ранить, а просто чтобы хоть как-то сбросить судорогу напряжения в кисти. Тиглат взвыл повторно, Бансабира выронила нож и расслабилась: ссутулилась, выдохнула, поникла головой.

– ОТОЙДИ ОТ НЕГО! НЕМЕДЛЕННО! – Джайя налетела на Бану, оттаскивая ее с Гора. – Сейчас же, я сказала!

Рыча, сквозь зубы, Гор с трудом процедил:

– Вы опять, ваше высочество. Не следует вам здесь быть.

Джайя не обратила на мужчину никакого внимания.

– Отойди! – Создавалось впечатление, что молодая Далхор вот-вот потянет Бансабиру за волосы. Но Гор спас положение, оттолкнув царевну сам. Следом столкнул с себя Бану и кое-как встал.

– Змей? – не понимая, переспросила Джайя.

– Ты не слишком далеко зашла? – заорал он Бану, не вынимая второго ножа и пытаясь запястьем стереть кровь с лица. – У меня уже был один шрам от тебя во все лицо!

– У меня их куда больше, – слабо протянула Бансабира, пытаясь подняться. Мышцы отказали напрочь, и, предприняв пару попыток, она так и осталась лежать на песке.

– Но не на лице же!

«И это все? – одурев, думал Серт. – Это все, что его задевает?!»

«И это все?! – сжимаясь от ненависти и задыхаясь от паники, думала Джайя. – Это все, что он сделает?! Накричит на нее?! Да никто из солдат отца в жизни так его не… не…»

– Черт! – выругался Гор.

– Что? – не поняла Бансабира.

– Тану! – подоспел Лигдам, помогая женщине встать.

– Вы позволите? – весь багровый от злости, приблизился Раду.

– Не лезьте в наши отношения, – велела Бану тихо.

Змей повеселел:

– Так ты все-таки признаешь, что у нас есть какие-то отношения.

Бансабира попробовала отпустить Лигдама, удерживая руки возле его шеи, чтобы, в случае чего, тут же схватиться снова. Но нет, похоже, стоять может.

– Разумеется. – Бансабира отошла от Лигдама и – перемазанная, ободранная, в синяках и ссадинах – качнула головой так, будто это она тут была вседержавным владыкой, а не Алай Далхор. Гор, приглядываясь, расхохотался: в точности, как всегда!

– Мы враги, – резюмировала женщина.

– По-твоему, я бы стал тренировать врага? – схватился Гор за рукоять ножа и частично за заплывающую кровью рану, будто это могло как-то помочь справиться с болью. Да, самое время для болтовни!

– Я думала, что ты просто пытаешься донести до меня веские аргументы в пользу ее брака. – Бану качнула головой в сторону Джайи и качнулась при этом сама. Лигдам, шагнув, опасливо вытянул руки, поддержав женщину.

– Бану, – протянул Гор почти ласково, – когда речь заходит о тебе, для меня не существует никаких других женщин, ты же знаешь.

Если бы у Бансабиры остались силы, она бы озлилась вновь. Но сейчас женщина только с трудом доковыляла до лошади, прихрамывая и неосознанно прижимая к груди поврежденную руку с разодранным запястьем, будто баюкая.

– Поэтому, что бы ты там ни думала, – продолжил Гор, с титаническим усилием распрямляясь и глядя ученице в спину, – больше тренироваться мы не будем.

Бансабира застыла в двух шагах от животного.

– Да, два-три дня надо восстановиться. Потом можно попробовать верхом, не усердствуя: боюсь, ни я, ни ты особо не удержим поводьев сейчас.

– Мы не будем тренироваться совсем.

«С какой стати?» – нахмурилась танша.

– Почему? – глухо спросила она.

– На тебе места живого нет.

Бансабира с легким вздохом опустила голову: что правда, то правда. И, надо признать, за три дня ей уже не восстановиться. Губы Бану изогнулись в усмешке, она обернулась:

– На тебе тоже. Но когда нас это останавливало?

Гор посмотрел прямо, со всей серьезностью, но уже без угрозы:

– Нет.

– Почему?

Гор прищурился, вглядываясь. Расплылся в ухмылке: вот как. Требует, значит?

– С тобой стало трудно сладить, – признал он. – Нам обоим почти не удается контролировать себя, и в следующий раз, чтобы защититься, я просто сведу все в рукопашную и переломаю тебе кости.

«Так он еще сдерживался?» – Ясовцы и некоторые орсовцы переглядывались с жуткими лицами.

Бансабира отвела взгляд. Ни разу в жизни Гор не ломал ей костей, хотя – она всегда знала – мог. И сейчас это стало его единственным оружием против нее? Не так уж все скверно.

– Как знаешь, – отозвалась женщина, отвернувшись.

Лигдам уже подвел коня и сложил ладонь в ладонь, чтобы усадить госпожу. Сейчас сама все равно не поднимется.

– Лигдам, – окликнул Гистасп, – отведи тану во дворец и позаботься. Оружие я сам соберу.

Оруженосец кивнул. Змей отвернулся от Бану, велел «кому-нибудь» уволочь подальше Джайю и попросил царевну напоследок держать рот на замке.

– Ваш отец уже сделал мне выговор, что вы здесь оказываетесь, хотя, согласитесь, не я этому виной, – вымученно улыбнулся Змей.

Джайя сейчас уже не могла ни с чем согласиться и кто в чем виноват – не разбирала. Но, судя по всему, виновата была во всем Бансабира Яввуз, и отчасти, конечно, этот премерзкий Змей, который… Царевна так и не смогла сочинить продолжения. И еще до того, как, поклонившись, кто-то повел ее в сторону дворца, а один из подчиненных кинулся звать лекаря, Змей поглядел на подошедшего бледного Гистаспа искоса и сдавленно спросил:

– Она ушла?

Альбинос, не сразу сообразив, кивнул.

– Твою мать! – выдохнул сквозь стиснутые зубы Гор и с дико перекошенным в муках лицом повалился на землю, обнимая себя за ребра и временами размазывая грязной рукой кровь по лицу. Поднялся гомон, но, рыкнув, Гор разогнал особо впечатлительных. Ему просто нужен знающий человек.

И покой.