Читать книгу "Иной путь - Влад Вегашин"

Четвертого января Стас покинул комнату, где прожил последний год. С собой он забрал только личные вещи, комп, кое-что, оставшееся от приемного отца, два десятка книг и один из ящиков рабочего стола инженера – ящик был заперт на ключ, ключа у Стаса не было, а ломать замок не хотелось, и юноша забрал ящик целиком.

Истарцев отвез его до общежития, где Ветровский поблагодарил за помощь и вежливо попрощался. Около получаса ушло на оформление местных документов – в мелочах ему везло – и, немного поискав, начальница общаги выделила комнату на последнем этаже, крохотную настолько, что она считалась одноместной.

Оглядев свое новое пристанище, Стас остался доволен. Особого комфорта он и не ждал, а так – хоть никого постороннего не будет. Он не хотел жить с кем бы то ни было, даже отказался от щедрого предложения Женьки Алфеева занять вторую комнату в его квартире. Здесь же, на площади в шесть квадратных метров, находились кровать-кушетка, письменный стол, стул и встроенный в стену шкаф. Комната была совершенно безликая, безжизненная – видно, что в ней очень давно никто не жил. Однако через два часа, когда Стас закончил расставлять и раскладывать вещи, помещение несколько оживилось. Сделав себе пометку завтра же купить книжную полку, юноша задвинул ящик Вениамина Андреевича под кровать, подключил комп к интерсети, прилег буквально на минуту полежать – и вполне закономерно уснул.

Снились ему всякие гадости. То почему-то голая Агнесса, потрясая пистолетом, лезла к нему под одеяло, то Галина Викторовна, к которой он пришел сдавать зачет, превращалась в неприятного господина адвоката и выгоняла его из института, мотивируя это поддельным чипом. Негодяй Джонни, из-за которого погибли Тайгер и Сивый, вальяжно восседал в любимом кресле Вениамина Андреевича… не совсем понятно, как он-то затесался в компанию кошмаров, но тем не менее. Потом Стас обнаружил себя прикованным к мокрому холодному асфальту, над ним склонился милый пятикурсник Кирилл Бекасов и с чисто медицинским интересом его заживо препарировал, раскладывая отрезанные кусочки в банки с этикетками. На этикетках было написано: "Орден", "Учеба", "Работа", "Личное" и что-то еще в том же духе. Когда Кирилл закончил свое дело, он встал и хлопнул в ладоши, воскликнув: "Дети! Ужинать!" – и прибежали маленькие детишки из детдома номер три, с вилками и ножами. Они выглядели такими голодными, что Стас даже не пытался сопротивляться, пока они его ели. А потом громко захлопали крылья, пошел дождь и дети разбежались. Кирилл ушел еще раньше. Рядом со Стасом опустился на асфальт человек с огромными крыльями и грустными глазами. Он тяжело вздохнул и положил руку на люб юноше.

– Спи. Спи спокойно. Тебе еще понадобятся силы, – проговорил он. Стас хотел было кинуться на убийцу, голыми руками разорвать его в клочья, но вместо этого провалился в глубокий и спокойный сон без сновидений.

V. III.

"Но нет того, кому ты можешь предъявить

Свой тайный пропуск в жизнь другую."

Это должно было случиться. Обязательно. Но не сегодня же! Нет, нет, нет… Это должно было произойти через несколько месяцев, когда группировка принесла бы ощутимую пользу, когда стал бы понятен риск, когда имело бы смысл сменить исполнителей…

…когда Математик уже подготовился бы к подобному повороту событий, когда были бы заранее подготовлены пути к отступлению, когда можно было бы уйти и навсегда исчезнуть из поля зрения Иванушки-кукловода.

Ну почему, почему это произошло именно сейчас?

Рано. Для всех – рано. И для ребят Математика, и для этого чертова Иванушки. Слишком рано. Не должно это было произойти сегодня. Не должно.

Твою мать, как же холодно на проклятом чердаке, продуваемом всеми ветрами! Только руке не холодно. Потому что кровь горячая из раны все течет и течет, и если она не перестанет, то так и сдохнет Математик на чердаке. А она ж не перестанет! Рану бы перевязать или хотя бы перетянуть чем-нибудь…

К черту. Лень. Так сидеть, забившись под скос крыши, прижавшись спиной к пластику внутренней обшивки – и все. Просто сидеть и ждать. Главное, глаза не закрывать, пока не померкнет сознание, а ведь это случится достаточно скоро – он уже потерял много крови, скоро все кончится…

Не закрывать глаза. Ни в коем случае.

Дотянуться здоровой рукой до кармана куртки, кое-как достать сигарету, прикурить. От запаха и вкуса табачного дыма тошнит и хочется бросить вонючую гадость куда-нибудь подальше. Впрочем, не для того прикуривал, чтобы курить.

Ах, черт, мать твою за ногу! Забыл уже, как больно – сигаретой в ладонь. Ничего, полезно вспомнить. Терять самоконтроль можно только вместе с сознанием, не раньше. И глаза не закрывать. А то опять увидит это все. Обезглавленное тело Птица – выстрел из плазмера сносит голову не хуже топора. Истекающий кровью Винт, улепетывающий со всех ног Бор, в спину которому немедленно влетает очередь из автомата. Сыча так вообще на куски разнесло – мин-граната, это такая злобная штуковина…

И Юкка. Маленькая, хозяйственная, одинаково ловкая и в постельных утехах, и в рукопашной драке. Маленькая, ловкая и очень злая. Садит с автомата по копам, из укрытия почти не высовывается – поди сними такую верткую. Но и у копов есть хорошие стрелки, получше, чем у доморощенной банды из трущоб. Такая маленькая… раскинулась в пыли и грязи, автомат выпустила, смотрит в небо… глаза бездонные и безжизненные. И крохотная круглая дырочка аккурат посреди лба.

Иванушка, Иванушка… И нафига тебе это надо было? Зачем, дурачок, ты нас сдал? Или ты на копов работаешь? Выходишь вот так на банды, их руками делаешь за полицию грязную работу, а потом и саму банду сдаешь?

Черт, ну чего стоило просто выкинуть чип-карту, раз номер засвечен? На крайний случай – сменить базу. Так нет же, решил за золотым петухом погоняться! Большие бабки заполучить, легализоваться, на Юкке жениться. Ага, сейчас! Вот теперь тебе и бабки, и легализация, и женитьба, и все прочие мечты о прекрасном светлом будущем. Кушай вдоволь, только смотри, не подавись.

А мобил в кармане пищит, надрывается. Давно уже пищит. Что-то там Иванушка нервничает. Зачем это, если он на копов работает? Но интересно, да. Только до кармана тянуться далеко. Впрочем, попробовать-то можно.

Уходить? Зачем? Для чего теперь все эти твои проходные дворы старых домов, зачем теперь планы подземных коммуникаций, к чему точные маршруты до безопасных точек, да и сами эти точки? Все, кончилось наше сотрудничество. Что-то ты пургу гонишь, дорогой Иванушка. Ответь только на один простой вопрос: на хрена? На хрена теперь-то? Раньше надо было думать…

Ну да, разумеется. Кто ж виноват-то, кроме Математика, если этот самый Математик за своими же бойцами уследить не может? Конечно, Иванушка не виноват. И никто, кроме Математика, не виноват. Вот только какое это значение теперь имеет? Ну скажи, на хрена?

Мстить? Кому, копам? Или себе? А может, тебе? И, опять же…

Да плевать, что тебя эти "на хрена" уже достали! Не одного тебя, между прочим.