Читать книгу "Практическая мудрость - Кеннет Шарп"

Джой Хокинс выяснила, что домашняя обстановка у некоторых воспитанников школы не слишком благоприятна с точки зрения наличия книг и возможностей для общения. А ведь учить ребенка письменно излагать свои мысли – это примерно то же самое, что учить его завязывать шнурок. Сначала вы объясняете, как это делается. Потом показываете. Вы как бы возводите «строительные леса»: «Давай я построю этот этаж, а ты – следующий».

Метафора «строительных лесов» позволяет взглянуть на преподавание как на возведение здания: ученикам нужна опора, некая конструкция, на которой они могут стоять, возводя очередной этаж. И учитель должен поддерживать их в этом процессе снова и снова – до тех пор, пока дети не научатся выполнять его самостоятельно.

К обучению преподавателей Джой Хокинс подходит точно так же. Когда она встретилась с учителями Миллертона, перед ними стояла задача научить детей анализировать тексты. Хокинс попросила каждого из преподавателей взять какой-нибудь текст и рассказать ей о том, чтó ученики должны из него почерпнуть. Затем пришла в класс к каждому из учителей и продемонстрировала, как бы она работала с учениками над выбранным текстом. В одном классе, например, Хокинс прочитала вслух короткую статью о замкáх. Потом заставила команды учеников читать статью друг другу вслух. Затем каждая команда должна была ответить на вопросы типа: «Как замки обеспечивают безопасность людей?», озвучить ответы всему классу, записать их, сложить вместе и получить текст.

После демонстраций в классах Хокинс помогла каждому из преподавателей разработать собственный план урока и опробовать его, а затем они обсуждали – сначала по отдельности, а потом все вместе, – что сработало, а что нет. «Вы даете им модели, – говорит Хокинс. – Потом слегка изменяете модель, применяя ее к новым ситуациям. Это напоминает обучение езде на велосипеде. И это работает – и для учеников, и для учителей».

По словам Хокинс, сначала педагоги были настроены по отношению к посторонним советчикам скептически. Но теперь ее встречают с радостью и, более того, приглашают многие школы штата. Отчасти потому, что она прекрасный учитель – спросите родителей или бывших учеников в Страффорде или экспертов из университета Вермонта, признавших ее одним из выдающихся учителей штата в 2004 году. Но именно стандарты Вермонта открыли двери школ перед Джой Хокинс: штат настаивал, чтобы школы соответствовали стандартам, а она была готова помочь.

Когда, говоря о повсеместном противостоянии стандартизации, ее спрашивают: «Разве учителям не нужны ориентиры, чтобы работать лучше?», – Хокинс морщится. Она считает, что стандарты нужны, но убеждена, что можно иметь стандарты без стандартизации. Такие стандарты лучше тех, чье единственное достоинство заключается в том, что их можно выразить численно и легко измерить. «У нас в Вермонте жесткие стандарты, – считает Хокинс. – Мы используем типовые образцы, разработанные самими учителями, чтобы научить преподавателей тому, как должно выглядеть „хорошо написанное“. А потом помогаем им разобраться с тем, как передать это знание ученикам. Почти все преподаватели хотят, чтобы дети умели излагать свои мысли письменно, поэтому они готовы учиться, чтобы учить».

Чтобы пойти по такому пути, чиновникам и учителям, внедрившим систему портфолио в Вермонте, нужно было обладать практической мудростью. Они оказались достаточно разумными и создали образовательную среду, в которой опытные педагоги участвовали в разработке стандартов и методов оценки, а их коллеги могли учиться на собственных пробах и ошибках, получая при необходимости обратную связь и наставническую помощь, чтобы данным стандартам соответствовать. Это была не система проверки учителей, а система поощрения мудрости, нацеленная на развитие способности к самостоятельному суждению, – так полковник Леонард Вонг призывал старших офицеров поощрять в подчиненных стремление к принятию самостоятельных решений.

«Доведите до них стандарты и основные требования, – говорил Вонг, – а дальше пусть учатся командовать. Преодолевайте желание указывать подчиненным, как именно им следует поступать. Воздержитесь от детализации того, как должна быть выполнена задача. Требуйте решения, а не подробностей его осуществления».

То, что Вонг рассмотрел в военной подготовке, а Джой Хокинс – в преподавании, имеет много общего с увиденным судьей Форер в обязательных нормах наказания, а Карлом Вейком – в инструкции по тушению лесных пожаров. Правила создаются для того, чтобы установить и поддерживать высокие стандарты деятельности; чтобы уроки, извлеченные некоторыми, стали доступны всем. Но если эти правила излишне жестки или слишком подробны, если их слишком много, то они способны связать по рукам и ногам, привести к контрпродуктивным, а иногда и разрушительным последствиям.

Но что, если мы переместимся из сельского Вермонта в центр Сан-Диего? Может ли такое (поощряющее мудрость) наставничество сработать в куда более сложной среде городского школьного округа с гораздо более разнообразным в расовом и лингвистическом плане населением? Алан Берсин и Энтони («Тони») Альварадо решили проверить это с помощью реформаторской инициативы, с которой они выступили в 1998 году.

До того как школьный совет округа избрал Берсина своим главой, он был окружным прокурором в Южной Калифорнии (и адвокатом, тяготеющим к делам, связанным с социальной справедливостью). Альварадо, выбранный руководителем по вопросам обучения, ранее исполнял обязанности главы школьного округа в Нью-Йорке, где весьма успешно реализовал инициативу, направленную на профессиональное развитие учителей и директоров школ. Сан-Диего стал серьезным вызовом для обоих: 7400 дипломированных учителей в 180 школах; почти 140000 учащихся, треть из которых – выходцы из Латинской Америки, четверть – белые, одна пятая – афроамериканцы, остальные – азиаты. Около 60 % достаточно бедны и получают школьные обеды бесплатно или со скидкой. 30 % обозначены как ограниченно владеющие английским языком. (Такую всестороннюю картину мы имеем благодаря детальному исследованию, проводившемуся в течение первых пяти лет реформы профессором Линдой Дарлинг-Хэммонд и командой из пяти других ученых под эгидой Центра по изучению преподавания и политики.)[228]

Основой реформы в Сан-Диего стал тот же тип наставничества, который Джой Хокинс применила в Вермонте. Альварадо подобрал опытных педагогов, способных быть наставниками, – их стали называть «коллегами-консультантами» – и назначил по меньшей мере по одному такому консультанту в каждую школу. Консультанты работали с преподавателями в их классах, обеспечивая немедленную экспертную обратную связь и поощряя диалог. Раз в неделю наставники встречались, чтобы проконсультировать друг друга, обмениваясь своими историями и стратегиями.

Дарлинг-Хэммонд и ее команда обнаружили, что лучшими «коллегами-консультантами» были те, кто пользовался уважением персонала школы, а особенно – чей опыт превосходил опыт обучаемых преподавателей (ветераны часто возмущались, когда их консультировали коллеги с четырех-пятилетним стажем). С учетом имевшихся ресурсов, основное внимание уделялось начинающим учителям. И чем эффективнее наставники убеждали преподавателей, что просто хотят поддержать их и поделиться своим ноу-хау – а вовсе не оценить их и написать рапорт, – тем лучше шли дела.