Читать книгу "Очень узкий мост - Арие Бен-Цель"

Не составляет им труда,

То есть сплошная ерунда.

VII

Там масса всяких ресторанов,

Воспитывают там гурманов.

Чем больше там растят баранов,

Тем больше лишних килограммов.

VIII

И хоть религией давно

Питьё вина запрещено,

На что ещё дана же глотка,

Коли молчит ислам о водке?

IX

Гостеприимство – это гены,

Хотя возможны и измены,

И можно слышать всякий раз:

«Как рады мы иметь здесь Вас!»

X

И будь вы лучший дипломат,

Вам предстоит, приятель, мат,

От уж известного вам шаха,

Как не просите вы аллаха.

XI

Какой ни выбери подход,

Вас ожидает ложный ход,

И удалась чтоб рокировка,

Нужна другая подготовка.

XII

Как и везде, народа массы

Здесь разделяются на классы,

А переход из классов в классы

Решается у самой кассы.

XIII

Восток хоть прост, но непонятен,

Он и глубок, и необъятен,

Его так хочется узнать,

Не всем дано его понять.

XIV

Он интересен, ярок, тонок,

Но и капризен как ребёнок,

Смотри хоть вдаль, хоть поперёк,

Да, дело тонкое – Восток.

Самолет уже шел на посадку, и Кфиру пришлось сложить столик, на котором он писал. Вновь перечитав свое свеженаписанное баловство, он нацарапал, уже держа блокнот на коленях – «Восток заразителен и неизлечим…»

Глава 10

Галерея

У деятельных людей чувство выполненного долга сохраняется недолго. Кфир был рад вернуться домой. Расставание с любимой работой уже огорчало меньше… Возможно, потому что это было не в первый раз. Кроме этого, он был рад продолжить с Женей борьбу за выживание.

В то время у них работала одна лишь секретарша, и та на полставки. Они пытались заключить сделку по поставке дерева из Перми в Грецию для телефонных столбов. Работа шла невероятно медленно и тяжело. Женя пять раз летал в Пермь, побывал в Екатеринбурге и в Серове. Кфир был в Перми три раза, побывал в Березниках, в различных точках Пермской области. По словам местных жителей, они посетили места, где кроме зеков и нефтяников никто не бывает. Побывав там осенью и насчитав не менее семи оттенков листвы, Кфир был в восторге от красоты местной природы, несмотря на ее суровость.

В итоге сделка состоялась, предоставив хотя и одноразовый, но значительный запас кислорода.

Затем, через некоторое время, кто-то из бывших сотрудников Димы и Бори узнав, что в Израиле ожидается засуха, предложил проверить возможность экспорта соломы из Украины для корма скота.

Оказалось, что при давлении на солому (чтобы как можно больше вместилось в контейнер, ее прессовали в большие блоки), какая-то пленка, предохраняющая ее, стала портиться. В результате, солома приходила с плесенью, а иногда просто гнилая, естественно, не соответствуя стандартам министерства здравоохранения.

После фиаско с соломой Кфир с Женей некоторое время приходили в себя. Однако тема корма для животных была уже затронута, и постепенно перед ними открывался ее потенциал. Со временем они вышли на подсолнечный шрот, пшеничные отруби, впоследствии ставшие основными позициями фирмы.

Постепенно приобретая опыт и увеличивая обороты, из маленького клиента, с которым серьезные банки не хотели работать, они превратились в фирму средней величины, с великолепной репутацией. Контракты выполнялись всегда, даже в ущерб фирме. Со временем банкиры сами стали искать с ними контакта, в надежде сделать своими клиентами. Годы тяжелого и напряженного труда пошли на пользу.

Вклад Кфира в развитие фирмы на разных этапах выражался по-разному. К сожалению, нельзя сказать, что здесь он нашел себя настолько, насколько это было на работе в министерстве. Может быть, поэтому он всегда был рад, когда его призывали на работу в резерв. Там вновь, на различных должностях, дома или заграницей он сразу включался в работу, и его импровизациям и энергии не было предела.

Постепенно, с годами, в бизнесе Кфир сумел обуздать себя и научился довольствоваться своими успехами. Их, на его взгляд, здесь было меньше, но, как ни странно, ценились они гораздо больше. Для человека с душой романтика, испробовавшего одно из самых колоритных занятий, было не просто приходить каждый день в контору и прилежно, без особых порывов, выполнять достаточно скучную работу. В борьбе с серой рутиной помогали два фактора. Во-первых, будучи одним из создателей фирмы, Кфир, как и остальные ее создатели, оказался наверху и имел прямое отношение ко всем стратегическим решениям. Ответственность, естественно, была на том же уровне. Кроме этого работа была связана с поездками, в которых, несмотря на их утомительность, всегда присутствует какой-то колорит.

Со временем, Кфир мысленно научился собирать различные интересные картины из своей практики. Оказалось, что он делал это и раньше, особенно во время работы в министерстве, но там, по-видимому, из-за интенсивности событий, все происходило достаточно бессознательно. Теперь же, во время частых полетов, когда уставал от чтения, он мысленно воспроизводил былые «картины» в памяти, каталогизировал их по тематике и стилю, возвращая их в свое виртуальное хранилище, которое он называл «Моя галерея». Стилистика картин была разной. Если речь шла о картинах из прошлого, то это часто бывал импрессионизм. Нередко взяв какую-либо картину из «зала» импрессионистов, он мысленно восстанавливал ее заново, но уже в другом стиле. Чаще всего это был реализм, реже романтизм, иногда неоклассицизм, и лишь изредка маньеризм.

Так со временем его «галерея» начала приобретать другой облик, более организованный, обновленный, тематический. Искусство, как вода, приобретает самые невообразимые формы в своем стремлении вырваться за установленные рамки. Новые зарисовки классифицировались уже по установленным принципам и изредка попадали в «файл» постимпрессионизма.

Отныне, столкнувшись с интересной ситуацией, он уже не просто вкладывал ее в альбом, как фотографию. Она становилась для него наброском, который он мысленно рассматривая с разных сторон, предавая различные оттенки и играя с перспективой, пытался превратить в картину.

Так, к примеру, рассказав коллегам о поездке в такси по вечерней Одессе, он решил, что эта бледноватая гравюра имела определенный скрытый колорит.

…В один из вечеров, во время пребывания в Одессе, Кфир с Женей возвращались на квартиру Бори, у которого остановились. В такси Кфир сел рядом с Женей на заднее сидение. Минут через пятнадцать они подъехали к дому.

Выйдя из машины, Кфир почувствовал, что дверь не закрылась, обернулся и хлопнул ею сильней. Женя в это время, пытаясь выйти слева и узнав от шофёра, что левая задняя дверь изнутри не открывается, придержал дверь, которую Кфир пытался захлопнуть. Почувствовав, что дверь не захлопнулась, Кфир толкнул её сильней. Дверь опять не закрылась, так как Женя продолжал её придерживать для того, чтобы выйти. Кфир удивился, что с третьей попытки не может закрыть дверь, и вновь повернулся к машине, чтобы на сей раз хлопнуть ею основательнее. Он увидел Женю, наклонившегося вправо с улыбкой на лице (странное выражение, на чём же еще она может быть?) и тянущегося к незакрывающейся двери.