Читать книгу "Невидимые тени - Алла Полянская"

– Я не играю в карты. – Возницын был сбит с толку невозмутимой манерой Панфилова, и его маска грозного капо немного подтаяла. – Бессмысленно.

Панфилов раздал карты, и четверо потянулись к ним.

– Нет, не бессмысленно. – Саша сделал ход. – Ставлю пятьдесят центов. Так вот, Артемий Анатольевич, покер – интеллектуальная игра. Но, как и любая игра, он замешан на определенной доле случайности и в меньшей степени – иррационального везения. Но в покере нельзя делать ставку на везение – надо рассчитывать на шанс, который у тебя в руках. Даже если это совсем крохотный шанс, даже если его на первый взгляд и вовсе нет, но если в колоде есть еще карты, он может выпасть внезапно. И просчитать появление этого шанса либо с умом воспользоваться выпавшим и сорвать банк – это и есть высший пилотаж. В нашей компании четверо. Как вы думаете, кто при любых раскладах выигрывает в покер?

Возницын понимает, что Панфилов просто подхватил его игру в капо, но выйти из образа он уже не может. Это уязвляет его самолюбие, он не должен выглядеть смешным.

– Вы?

– Нет, Артемий Анатольевич. В том-то и дело, что вы исходите из того, что знаете о каждом из нас из официальных источников. А мы знаем друг друга близко много лет. Так вот, не буду вас мучить неизвестностью. В нашей компании из четырех игроков практически всегда выигрывает Алексей Петрович. И знаете, почему?

– Скажете мне?

– Потому что он не азартен. Совершенно. Он относится к игре как к математической задаче, а покер – это и есть своеобразная задача со многими действиями. Но, кроме того, Алексей Петрович понимает суть игры. А она заключается в том, что ее правила нарушать нельзя. Понимаете, о чем я говорю?

– Честно говоря, не совсем и начинаю терять терпение.

– Удваиваю. – Олешко взял карту. – Один.

– Принимаю. – Панфилов положил на стол монету. – Макс?

– Принимаю.

– Момент, Артемий Анатольевич. – Панфилов смотрит в карты. – Так вот, о чем я говорю… Никогда нельзя садиться играть в покер, не имея на руках козыря или хотя бы надежды на перспективу его получить. И уж точно никогда нельзя садиться за стол с шулером. И я думаю – если мое мнение для вас что-то значит, – что вы сели играть не с тем человеком, оттого случилась эта ситуация. Сначала игру вели вы, но потом вы оказались за столом с человеком, который на шулерстве собаку съел. А ведь всего-то и требовалось честно играть изначально, но вам это оказалось не под силу. А ошибка в любой игре ведет к проигрышу, рано или поздно, сколько бы ходов ни было при этом сделано.

– То есть?

– В карточной игре это просто потеря денег. Но иногда на кон ставится нечто большее, чем деньги, – например, уязвленное самолюбие. Видите ли, Артемий Анатольевич, садясь играть, никогда не нужно сбрасывать со счетов личностные качества партнера, иногда это важнее, чем везение, чем козыри и выпавший шанс. Делать ставку только на деньги – ошибка. И я думаю, очень скоро, прямо сейчас, нас посетит еще один Дух Рождества. Будем считать, что вы – Дух прошлого Рождества, а следующим будет Дух нынешнего. Ну, знаете, это из Диккенса – тебя посетят три духа… Неужели не читали?

Возницын ошалело смотрит на Панфилова, на играющих в покер мужчин, и до него начинает доходить комизм ситуации. Полная комната вооруженных людей, он в роли капо ди тутти, и светский разговор, из которого он, по сути, не понял ничего.

Он молча достал пистолет. Его рука все это время сжимала оружие, и рукоятка нагрелась, он хочет убить всех, кто здесь есть, чтобы не казаться себе таким ничтожным. Но проклятая баба с безмятежными синими глазами смотрит на него иронично и весело. Она не боится его – несмотря на то, что он вооружен. И сейчас он сделает то, что собирался. Хватит болтовни, все беды в делах от пустой болтовни. Марьин считал, что людей нужно слышать, разговаривать с ними – но зачем, ведь людишек так много, и они не всегда соглашаются, и… да к черту. Пусть Математик забирает что хочет, только ничего у него не выйдет, потому что, если он, Артем, исчезнет, все дело со временем перейдет к государству. А с государством тестю не справиться. Возницын злорадно ухмыльнулся – если забрать камни, которые эта проклятая баба спрятала в свой сейф, то можно не беспокоиться о будущем. Поселиться там, где тепло, и ничего не делать. Почему эта мысль раньше не приходила в голову? Пусть Дробышев тогда попрыгает, интересно было бы посмотреть.

Вот только никого из этих нельзя оставлять в живых. Не потому, что они ему опасны, – если он собирается поменять пароли и явки, не все ли равно, что и кому они о нем расскажут? Просто они видели этот его бездарный спектакль, который ему всегда удавался с людьми подневольными, но никогда с теми, кто никак от него не зависит. И сейчас вдруг в голову пришла мысль – а может, с зависимыми это тоже не удавалось, просто они молчали и не смели его высмеивать? Ярость поднялась в нем так быстро и так горячо, что ему захотелось стрелять – по всем, и по охране тоже. Потому что и они видели его в глупом положении.

– Ни один из вас мне, в общем, не нужен. – Возницын посмотрел на Майю. – А ты – менее всех. Ты вползла в дом моей матери как змея и решила, что ты что-то собой представляешь. Ты знаешь, как мы смеялись, когда ты металась, как загнанная крыса? Но ход с трупом был неплох, тебе повезло, ты использовала свой шанс. И обманула всех, кроме меня. Когда мы убили Марьина, ты спаслась – везучая тварь. И во второй раз тебе это удалось, но видишь – от судьбы не уйдешь. Ты умрешь, потому что ты должна была умереть еще тогда вместе с ним.

– Я знаю. – Майя прищурилась. – Ты убил Леню не из-за денег. Ты убил его потому, что он узнал, какое ты ничтожество, и больше не хотел иметь с тобой ничего общего. От того, что его не стало, ты не перестал быть ничтожеством. Ты не способен даже поддерживать в работоспособном состоянии то, что было налажено до тебя.

– Взять ее! – Возницын ткнул в Майю пистолетом. – Я тебе покажу, кто здесь ничтожество. Поднимите ее!

Фигуры у окон не шелохнулись. Возницын прицелился, и выстрел громыхнул в комнате, как взрыв. Игроки повернулись к двери – массивная фигура в темном плаще застыла на грани света и тени. Круглое лицо, нос картошкой, мясистые губы, зачесанные назад седоватые волосы – и неожиданно цепкие глаза, замечающие все. И темный плащ, закрывающий вошедшего почти до пят.

Возницын прижал к себе раненую руку, на полу валялся ненужный пистолет. Охрана у окон не шелохнулась.

– Ты решил, что можешь меня обмануть, а потом убрать.

Это был голос Математика – низкий баритон, немного хриплый. Вася осматривал компанию в гостиной.

– Дешевка. – Дробышев презрительно сплюнул. – Ты думал, что сможешь надуть меня и слинять. И прислал ко мне киллера.

– Это не я, клянусь!

– А кто? Больше некому. Только одного ты не учел. Все охранные фирмы, которые занимаются подобного рода делами, – мои. – Дробышев рассмеялся и подошел к играющим. – Что за цирк вы тут устроили? Ну-ка, все на диван к своим бабам!