Читать книгу "Цыганское проклятье - Татьяна Форш"

«– Это Русалов. Марью почти всю засыпало землей. Не нужно беспокоить ее. Она давно обрела покой и теперь живет где-то в райских кущах вместе со своим Алешенькой… Страдания всегда должны быть вознаграждены…»

Федор нахмурился:

– Обрела покой? Но я думал, что это ты! Ты – Марья!

– Федор, вам помочь? – раздался голос Никодима.

– Нет, не надо. Это мысли вслух! – крикнул он и шепотом спросил: – Если ты не Марья, тогда кто? И почему ты так похожа на нее?

– Я на нее ни капли не похожа, красивый. Я только взяла ее образ, чтобы привлечь твое внимание. – Лицо Лены-Марьи вдруг словно затянул туман. Черты начали меняться, и Федор понял, что смотрит в глаза иконы. Такие же черные, блестящие, колдовские. Черные волосы копной рассыпались по белоснежным плечам, а высокая грудь манила девственностью форм.

Федор нервно сглотнул:

– Дарина?

– Я, красивый. Ну, сам пойми, зачем твоей Марье возвращаться в мир живых и бродить неприкаянным духом? А вот я… и ты… Я обречена за свою злость, обиду, за то, что прокляла невинных, искать покой, да не найти. А ты был обречен на одиночество, потому что не знал прежде рядом с собой ту единственную, что дана тебе Богом… Подумай, если бы не я – сколько шансов у тебя было бы приехать сюда и найти суженую? Вместе мы начали все это, вместе нам и исправлять… Но сначала освободи меня! Возьми икону! И верни моему потомку.

– Петру? Но он умер! – Сердце болезненно сжалось при мысли о друге, а в мысли тут же закралось сомнение. А может, не умер? Хотя кто выживет с такой дырой в груди… Из ружья, да со всех стволов.

– Отдай! – еще раз строго повторила цыганка и растворилась, точно не было.

Ладно!

Федор осторожно, один за другим, отвел костлявые пальцы мертвеца и бережно взял икону. Руки точно иголочки прошили, настолько икона была холодной. Отерев ее от пыли, он зачарованно вгляделся в лицо красавицы, смотревшей на него ласково и печально. К его ногам упал сложенный в несколько раз листочек. Федор как зачарованный поднял его. Неужели из иконы выпал?

– Федь? – послышался шорох, и к нему подошел Макс. – Ты… Ох!

Он во все глаза уставился на останки генерала.

– Это же… Это же… – И во все горло заорал: – Русалов! Он здесь! Кир, быстрее!

Федор пропустил подбежавших Кира и Никодима и, не выпуская из рук икону, направился к пролому, где неестественной сломанной куклой лежало тело Петра, а рядом с ним, гладя его по руке, сидела Лена и повторяла:

– Все будет хорошо. Скоро все будет хорошо…

Федя подошел, сел рядом на корточки и, не зная, что делать, спросил:

– Лен, мне надо отдать Петьке эту икону. А я не знаю, как это сделать…

– Надо, так отдай. – Лена посмотрела на него, грустно улыбнулась и кивнула на Петра: – У него же руки есть…

Руки…

Ладно.

Он сунул листок в карман и, не придумав ничего другого, положил икону другу на грудь, крест-накрест сложив на нее его руки.

Ничего не произошло…

А ведь он так надеялся!

– Федь, а ты не видел сундука с сокровищами? – Не найдя ничего интересного, друзья вернулись к ним.

– Чтобы уж не зря сюда тащились, – мрачно усмехнулся Макс. – Хоть двадцать пять процентов… жене Петьки.

– Нет. – Федя, не отводя глаз от Петра, качнул головой. Если честно, он даже не мог сейчас понять, о чем говорят ему Кир с Максом.

«Скажи им, что сундук под генералом. Он сидел на нем, когда я пришла за ним…» – послышался голос Дарины.

– Хотя… наверное, видел… – Федор взглянул на расстроенных парней. – Под генералом. Мне показалось, что я нащупал что-то деревянное. Посмотрите сами…

– Феденька, мне кажется или будто здесь стало светлее? – Лена растерянно огляделась, похлопала глазами, будто просыпаясь, и указала на потолок. – Это… свет? Неужели уже утро?

Парни тоже, будто только заметив, огляделись, подошли и остановились прямо под расщелиной, разглядывая ее.

– Я вижу светлеющее небо. Наверное, эта дыра образовалась от обвала, только мы ее сразу не заметили. – Макс оглядел всех. – Значит, можно позвать на помощь!

– А вдруг мы далеко от деревни? – сказал Кир. – А если тут никто не ходит? Нет, мы обречены!

Он с тоской посмотрел на земляную насыпь, наглухо замуровавшую проход, и, махнув рукой, буркнул:

– Пойдем хоть сундук найдем.

«Деньги… любовь… власть… ничего не меняется! – Рядом с Петром появилась Дарина и задумчиво коснулась его лица, затем провела пальцами по живым глазам иконы. – Я понимаю это сейчас… когда мне уже ничего не нужно. А когда-то давно… Перед смертью я записала все, что случилось и должно было случиться. Благодаря бабушке я знала грамоту и всегда записывала то, что приходило мне в видениях. А потом рассказывала в таборе, но в тот день я записала свою реальную жизнь. И погибла…»

Рука Федора невольно коснулась кармана, куда он, не задумываясь, положил находку.

Бережно, стараясь не повредить, он достал и развернул ветхий листок, вглядываясь во вполне понятные буквы, написанные едва видными чернилами.

«…Я была совсем юной, когда старейшины нашего табора поняли, что во мне есть сила. Я могла видеть будущее, скрытое и тайное было открыто для меня. Я могла подчинять и богатых, и бедных. Я могла опаивать приворотным зельем девиц и мужчин, могла лечить одним только прикосновением. Старейшины поняли, что не нужно скитаться по дорогам в поисках пропитания. С моим даром люди сами приходили к нам и приносили все, что бы мы ни пожелали. Однажды к нам пришел военный. Поручик. Он посулил мне много денег, если я помогу ему в его беде. Сердцем я почувствовала, что нужно отказаться, но приближалась осень, а за ней и зима. Нам нужно было где-то найти теплое жилье, а для этого нужны были деньги. Я согласилась. И он рассказал, что влюблен страстно в одну девушку, а та помолвлена с его другом, Силантием Русаловым. По осени их полк расформируют, и Силантий хочет вернуться домой. Допустить это равносильно смерти, вот и пришел ко мне Антон Романов с просьбой о помощи. А сделать я должна была не так уж и много! Всего лишь приворожить его друга к себе, чтобы он и думать забыл о своей невесте Софье. Тем самым я бы обеспечила наш табор, так как Русалов оказался выходцем из богатой семьи. Я попросила, чтобы он организовал нам встречу, и договорилась с Антоном, что он тоже придет сюда и станет свидетелем моей работы. На следующий день Силантий пришел. Мне бы послушаться слепую Наину, что предсказала мне смерть, если только я стану помогать огнеголовому. Но в свои семнадцать лет я была горяча, самоуверенна и тщеславна. Я считала, что не могу ошибиться, и потому, когда пришел Силантий, высокий статный сероглазый красавец, я забыла предупреждение старой цыганки. Я всерьез возжелала его приворожить. Сказать, что я полюбила его – нет. Но я была очарована и очень хотела получить все и сразу: титул, богатства, мужа.