Читать книгу "Война затишья не любит - Алескендер Рамазанов"

В «Интуристе», куда Астманов вернулся за полночь, жизнь только начиналась. Столики в летнем кафе были облеплены газетчиками, российскими миротворцами и проститутками. Дымились мангалы, орали в разных углах сразу три магнитофона – пели на русском, турецком и английском, бегали официанты в красных камзолах и желтых каскетках со шнурами. Шумно было и в холле: очередная партия журналистов вернулась из Ходжа-Багаутдина и делилась впечатлениями с коллегами, которым героический вояж только предстоял. Астманов присел на мягкий кожаный табурет под пальмой, стараясь уловить что-нибудь интересное… Уловил! Атлетического сложения молодой человек на хорошем английском спрашивал у администратора, вернулся ли в свой номер господин Астманов, представитель «Интерфакта». Астманов медленно развернулся на табурете в обратную сторону и за стеклянной перегородкой бизнес-центра увидел профиль Самко, склонившегося над клавиатурой. Нашли! Ну, тем лучше. Значит, клюнули. Эх, еще бы день-другой!

Поход в номер по запасной лестнице и сборы необходимого имущества заняли не больше десяти минут. Проблем с ночлегом не было – в десяти местах могли принять Астманова, с песнями и плясками. И пусть «папаясовцы» обкладывают афганское посольство, где перед вылетом собираются группы журналистов. На вертушках свет клином не сошелся! В Таджикистане хорошие дороги и опытные водители, которые любят журналистов и доллары.

Верно, что от чертей лучше всего прятаться в пекле. К трем часам пополудни Астманов с облегчением растянулся на курпаче в отсеке глинобитного сарая. Гостиница в Ходжа-Багаутдине была под стать всему поселку и событиям вокруг него. Особенно умилило то, что распорядитель попросил не мочиться во время мытья в душе. «Там, глубокоуважаемый, нет стока. Просто яма».

Хорошо спалось Астманову в эту ночь. Снилось сладко, что живет он в особнячке под Кветтой и поджарые моджахеды с горящими глазами фотографируются у стен, увитых алыми цветами кампсиса. А ведь раздумывал когда-то над тем, что сладкие сны – утешение за несчастье при дверях. Да мало ли озарений странно пропадает в суете жизни?

А вот полковнику Агееву было не до сна. Что же такое зацепил Астманов, если за ним по пятам идут весьма серьезные люди? В полдень в городском парке, где Агеев любил поесть «уличного» плова, к нему за столик подсели двое. Средних лет мужчина, смуглый, с роскошной седеющей шевелюрой, и симпатичная хрупкая шатенка. Седой, предъявив вполне солидные «корки», пошел в атаку:

– Сергей Иванович, нам известно, что у вас в гостях побывал подполковник Астманов. Мы его должны увидеть, и как можно быстрее. Вопрос известен вашему руководству. Можете позвонить прямо отсюда. Вот убедитесь, этот номер дают немногим.

– Запаса, – задумчиво протянул Агеев, разглядывая протянутый шикарный мобильник.

– Простите?

– Я говорю, подполковник запаса Астманов. И думаю, что же он должен был сотворить, чтобы его с собаками искали? Обычный газетчик, душа-человек. Да, номер правильный. И зажали меня по науке. Так что? Слово за слово?

– Хорошо. Астманов вывез нелегально из России предмет, имеющий отношение к безопасности государства, обороне, стратегии, как хотите. И нам нужно его остановить.

– Официальная версия, да? А вы ведь знаете, где сейчас Астманов? Только не врите, иначе не буду разговаривать.

– Знаем. – Шатенка подняла глаза на Агеева, и тот понял свою ошибку – главная здесь эта Мата Хари, «седой» – проводник, прикрытие. – Знаем и то, что он просил помощи в доставке, прикрытии, при передаче этого предмета. И ему нужен вертолет. Достаточно?

– Я буду разговаривать только с вами. – Агеев поднялся, не обращая внимания на попытку «седого» вновь вступить в разговор. – Давайте, леди, прогуляемся среди этих колдовских чинар. У них особая энергетика. Скажите своему спутнику, пусть отстанет этак шагов на пять… Утром здесь легко дышится, в обед чудесно кушается.

– А вечером, – игриво продолжила спутница, – легко любится?

– Увы, вечером здесь лучше не бродить, застрелят ненароком. Значит, Астманов сейчас в…

– Ходжа-Багаутдине. Или еще в какой-нибудь афганской дыре, но он все равно вернется к вам. Прошу вас, скажите, что ему было нужно?

– Хорошо. Не Астманов меня просил, а я его. Это закрытая тема? Да? Я знаю то же, что и вы, – Астманов вернется и взамен за информацию попросит перебросить его вертолетом в указанный им район.

– Когда он вернется? Условлено?

– Нет. Оттуда можно и не вернуться.

– Он один здесь?

– Не думаю. Если бы был один, то зачем ему вертолет? – Агеев не упустил возможности запутать след. – Да и, честно говоря, я не уверен, что ему нужен вертолет. Еще пара рюмок – и танка хватило бы.

– Мы можем рассчитывать на вашу помощь? Учтите, если вы скажете «нет», то получите приказ.

– Нет, о лотос моей души. Спасибо за предупреждение. Говорю: нет. Астманов, между прочим, частное лицо. А вот что я сделаю, так это расскажу ему при встрече о нашей беседе. Всего вам доброго, дорогая Мата Хари.

Агеев махнул водителю разбитой вдрызг «шестерки» с фиолетовыми шашками на лобовом стекле:

– На девятый километр, брат. Поехали.

Краем глаза он заметил: шатенка нажимала кнопки сотового телефона – скорее всего, записывала номер такси. Убедившись в отсутствии «хвоста», Агеев изменил маршрут:

– Извини, брат, едем в авиагородок.

Теперь мог помочь только один человек: хозяин хитроумной организации «Тур» – Михаил Петрович Карганов, среди своих – Карга. Заслуженный летчик СССР, заслуженно известный альпинист и фанат горной охоты. Карганов, выйдя на пенсию, занялся организацией охотничьих туров на Памире. Естественно, основная финансовая деятельность «Тура» осуществлялась в Москве. Душанбе служил перевалочной базой для любителей экзотической охоты, людей, разумеется, состоятельных. Охотничьи домики «Тура» – сказочные теремки с барами и ватерклозетами – были разбросаны по всему Памиру. И, между прочим, никто на них не посягал. Доставляли дорогих гостей в район охоты (непременно удачной!) вертолетами гражданской авиации. Все четко, правильно, красиво. Дорого? Это не вопрос, если в вашей жизни не сбылась лишь одна мечта: иметь черепа козлов со всего света…

Карга, прекрасно осведомленный о роде занятий Агеева, понимающе кивнул:

– Подсадим. Четыре рейса на неделе. Условия прежние, да еще плюс пятьсот. За «ниткой» неспокойно, сам знаешь.

– Не надо за «нитку». Но пятьсот так пятьсот. Парню нужно попасть на Сарез. В район второго гидропоста.

– Ирхт? Твои тоже болеют этими бреднями о «Голубом драконе», атомной бомбе под облаками? – изумился Карганов. – Я тебе ручаюсь – о Сарезе пишут те, кто видел озеро пять лет назад либо не бывал там никогда. Вон, узбеки расшумелись, наши спасатели тоже. Не думал, что Усой можно в политику втащить. Скоро они и ледник Федченко на выборы выставят.

– Петрович, ты меня знаешь, я в географии не силен и выше Воробьевых гор пешком не поднимался. Не мой профиль. Сложность есть. Парень не может идти под своей фамилией. Можешь помочь?