Читать книгу "Благосклонная фортуна - Юрий Иванович"

Вскоре и они отправились к скале, а Менгарец продолжил осматривать лагерь в поисках наиболее ценного. Что-то его сильно тревожило, сознание чего-то несделанного или упущенного так и одолевало, но он никак не мог высмотреть причины своей тревоги:

«Вон ещё какие горы железа остались! Аж зависть берёт: откуда у этих уродов столько подобного добра? А вдруг у них там ещё одна башня есть? Или всё-таки имеются метательные машины? Экая досада, что мы не выжгли их храм вместе со всеми!.. И сейчас время теряю даром. Лучше бы я рычагами попробовал дверь вскрыть…»

Всё Сияющее плато он просматривал отлично. И видел, как под скалой споро разгружают первую телегу. А вот уже она освободилась, и возница, разворачивая её, заторопился обратно.

Именно в этот момент Виктор рассмотрел слабые отблески света на дороге между скальными нагромождениями «гребешка». Монахи всё-таки вышли из своей крепости! Всё-таки решили дать ночной бой! А раз решились выдвигаться в ночное время суток, то наверняка всеми имеющимися у них силами.

А это – чревато! Очень чревато для защитников скалы. Командир тотчас осознал свою промашку, что никого не послал наблюдать за крепостью. Слишком уж уверовал, что до рассвета Вещатели наружу и шагу не сделают. Рискнули ж, однако!

Все эти раздумья уже проносились во время действия. Наибольшая куча факелов – зажечь! Затем каждый из них под телегу! Как они там разгораются и как скоро телеги загорятся – неважно. Хоть какой-то урон нанести врагу на последних минутах! Ну а затем и сам вскочил на телегу, на которой лежало выбранное железо, щиты и мотки прочных верёвок. И во всю прыть погнал несчастную, фыркающую и ржущую от боли лошадку.

Кажется, успел. Где-то посредине плато встретил Дарквуда, рычащим тоном приказав тому разворачиваться и спешить к скале обратно. И потом вдвоём успели пересечь тот участок, где они на фоне костров разбойничьего лагеря просматривались как на ладони. То есть была надежда, что передовые разведчики монахов не заметили уплывшие к стану врага телеги и не станут атаковать с ходу.

Когда эмиссар его святости оказался под скалой, нежданно умолк колокол, который действовал под силой ветра. Пришлось скомандовать полную эвакуацию:

– Сандер-тэ! Дарквуд! Немедленно наверх. Форш и Слиш! Если свистну, бросайте всё и тотчас тоже цепляйтесь за верёвки. Мы вас вытащим!

Последние слова он уже договаривал, быстро карабкаясь по верёвке. И успокоился сравнительно только наверху, заняв свой наблюдательный пост. В местах нахождения ячеек уже копошилось с факелами около двадцати всё скрупулёзно осматривающих следопытов. Ещё сорок, верхом на конях, выехали на плато и раздались в стороны широким полукругом. Факелы они держали на высоких пиках, готовые эти пики опустить перед собой и довольно неплохо освещать свой путь.

Полукруг вначале выдвинулся вперёд метров на двадцать, а его составляющие участники ещё больше рассредоточились в стороны. Этакое мерцающее освещение накрыло чуть ли не половину плато. Затем на дороге появилось ещё пятьдесят всадников во главе с самим настоятелем. Те выстроились во второй шеренге за первой, и таким полукругом, с большой дистанцией друг между другом понеслись вскачь на свой лагерь.

Там к тому времени хорошо разгорелась только одна телега, да ещё несколько подавали надежды сгореть вполне благополучно. Но врывающиеся конники сразу бросались тушить огонь, с каким-то непонятным остервенением спасая не такие уж ценные повозки, гружённые железом. Хотя большинство их подельников проскакали дальше, тщательно освещая и осматривая все следы, могущие рассказать, что тут происходило.

Десятка два монахов отправилось к лагерю разбойников и в течение получаса о чём-то ожесточённо спорили и обменивались мнениями. К тому времени следопыты пришли к определённым выводам, а к скале с факелами на пиках успело смотаться десять закованных в сталь рыцарей. Вернулись не все, только четверо. Потому что были встречены прицельными выстрелами из луков. Но зато оставшиеся в строю монахи во весь голос орали последние новости:

– Наши телеги там!

– Они подняли всё на верёвках!

– Это их рук дело! Они убили наших О-Низов! И подожгли лагерь!

– И башня в пропасти – это их рук дело!

Прислушиваясь к этим крикам и пуская им вслед последнюю стрелу, эмиссар его святости досадовал от всей души:

– Ну и зачем на нас возводить напраслину? Кто поджёг и чего? Всё погасили, уроды! Только одна телега и сгорела… Вруны несчастные!

Кстати, телега сгорела так хорошо, что при попытках её тушения сломалась, и перегретая пламенем куча железа придавила парочку неповоротливых пожарных. Те вопили так, словно их живьём резали. Спрашивается, зачем было в огонь лезть?

Ответ на этот вопрос вскоре стал ясен: братство Лысых Вещателей взбесилось полным составом. Причём взбесилось не лютым, безрассудным сумасшествием, при котором люди пускают пену, корчатся в судорогах, бьются головой об стенку или пытаются разгрызть куски гранита вместо семечек. Их бешенство было как ледяное пламя, расчётливое, вдумчивое и готовое на любые лишения ради достижения конечной цели. Ну и цель для монахов маячила на ближайшем горизонте только одна: скала с её нежданными и активными обитателями.

Во-первых, они всё-таки уговорили разбойников принять посильную помощь во всех своих начинаниях. Во-вторых, что пешие воины, что всадники, сразу выехавшие на Сияющее плато, были без сапог, как и их лошади. А значит, собирались совершить нечто ещё до наступления дня. В-третьих, все монахи без исключения действовали словно трудолюбивые муравьи. Через полчаса стало понятно, что они задумали: построить ещё одну башню!

Но! Так как основание с колёсами лежало покорёженное в пропасти, конструкцию стали возводить из того, что осталось. И вот тогда Менгарец со стоном сообразил, что он упустил из виду, когда бродил по лагерю врага в поисках ценного. Груды! Огромные кучи крепёжного железа и перемычек! Ведь и дурак мог догадаться, как из этого можно возвести нечто высокое!

А хвалёный Первый Советник, глава правительства Шулпы, глава правительства всего союза континента Шлём, да и вообще – «человек со звёзд» (звучит-то как!) – опростоволосился.

«Эх, лопата я, ржавчина на мою голову! – ругал он сам себя. Правда, мысленно! – На кой ляд нам жрачка и вода? Телеги! Телеги с грузом надо было сбрасывать в пропасть! А я пялился на них, как баран на новые ворота и банально завидовал! Ну надо же… Век живи – век учись! Но почему на своих ошибках?..»

Самое интересное, что после отступления четвёрки рыцарей из десятка разведки образовался этакий промежуток времени минут в сорок. Пользуясь огромным количеством привезённых верёвок, скользнувшие вниз маэстро привязывали внизу всё, что только нащупывали их руки. А на скале тащили все, кто только мог двигаться или шевелить руками. Даже толстоватый пленник Ромуальд уговорил его развязать и теперь показывал недюжинную силу рук, вытаскивая на скалу порой привязанного внизу рыцаря. Напоследок шустрые мэтры даже стали разбирать телеги, подавая наверх брусья и доски. Уж на что маркиз Хроммель считал себя опытным и много видевшим, и тот поразился, пытаясь хрипеть задыхающимся горлом: