Читать книгу "Игра на слух - Михаил Сухоросов"

- Да уж это точно, - я зябко поежился и проверил меч в ножнах. Как-то нехорошо здесь. Неуютно. Даже не пусто, а мертво...

- Ну, раз так, пошли куда глаза глядят, - а ведь я даже по сторонам света здесь сориентироваться не могу...

- Пошли,- Ильмира под плащом плотнее прижимается ко мне.

- И все-таки, - спрашиваю уже на ходу, - ты хоть приблизительно догадываешься, где мы?

- Похоже на Ущелье. Но это не Ущелье.

Вот тут и разбирайся... Но уж коли выбора все равно нет, придется играть в странника. Можно попытаться перейти в другой мир, но что это даст? К тому же, есть у меня некое предчувствие, что сначала возможности этого мира надо использовать - мы ведь явно не случайно сюда попали. Я бы, конечно, предпочел, что-нибудь потеплее... Но кто-то здесь живет - дорогу ведь протоптали... если это, конечно, дорога. Так, блазнит меня, что-ли? Или в самом деле кто-то есть?

Бросаю коротко Ильмире:

- Ну-ка, стой...- оставляю плащ у нее на плечах, делаю пару шагов вперед. - Кто здесь?

- Если б я хотел тебя убить, я бы уже сделал это, - знакомый голос! Причем говорит явно эльф... Я неуверенно произношу:

- Хельг?

- Бывший, - он подходит ближе. Перекладываю меч в левую руку:

- Ну, здравствуй, что ли, братец названный...

- Ты всегда желаешь здравствовать тем, кого уже нет? - Хельг медленно обходит нас с Ильмирой по кругу, мы поворачиваемся, не сводя с него глаз. На всякий пожарный берусь за рукоять меча обеими руками:

- Но здесь и сейчас - ты жив? Хельг?

- Все зависит от тебя. Кто ищет мертвых - находит мертвых, а им нечего делить с живыми.

Что-то он сам на себя не похож... Наверно, смерть меняет не только людей.

- Я ищу человека по имени Ринге. Мертвого человека. Или не человека.

- Или не мертвого.

- Что это значит?

- То, что здесь я тебе не помощник. Мы теперь в разных мирах. Теперь я знаю, что с тобой было, когда ты попал туда, где мы были братьями... Ведь в своем мире ты тоже умер?

- Я туда возвращался...

- И умер еще раз? Мне это знакомо.

- Но мы с тобой смешали кровь. Ты поможешь мне найти Ринге?

- Не понимаю, что значит - найти? Иди - и встретишь его.

- А куда идти?

- Безразлично. Ты должен его встретить - и ты его встретишь.

- А ты куда сейчас пойдешь?

- В другую сторону.

- Ты пока еще не знаешь, куда пойдем мы.

- Это неважно. Пока - прощай. Если и встретимся, то не здесь. Если б я даже хотел тебе помочь, все равно не смог бы. Вы, люди, очень любите «если», - неожиданно заключает он на прежний хельговский манер, поворачивается и уходит, сгорбившись и волоча ноги, в дождь. Кстати, дождь что-то разошелся... Капли так и секут.

- Ильмира, будь другом, дай плаща кусок...

И опять мы идем, завернувшись в мой плащ. Грязь хлюпает под ногами, клочья туч летят по небу, словно лавина призраков. А дорога все уже, только теперь это не дорога, а улица, и совсем узенькая стала - четверо с трудом разойдутся. Только расходиться тут некому, все покинуто. Как после чумы... Кстати, очень похоже.

Ильмиру колотит крупная дрожь, наклоняюсь к ней:

- Ну, все, все, хватит бояться... Не бойся, я здесь,- и коротко целую ее. Поворот, дальше - перекресток, за ним тянется улица пошире, а вдали - костры. Опасность. Но не какая-то конкретная, она всюду - равномерная, тяжелая, непонятная, опасность висит в воздухе, растекается в грязи под ногами... Еще кто-то на дороге.

- Эй, кто тут?

Никакого ответа. Человек сидит, привалившись к стене, вытянув странно прямые ноги. Подхожу, встряхиваю его за плечо:

- Не спи, замерзнешь!

Он заваливается набок, как-то сразу весь, твердый, как палка. Глаза открыты, лицо одутловатое, в каких-то пятнах. Мертв, причем мертв не очень долго. Странно, я думал, здесь можно встретить только покойников, разгуливающих где и как попало. Оказывается, и покойники мрут... Черный юмор какой-то.

Словно в ответ на мой невысказанный вопрос Ильмира тянет меня за плащ:

- Пошли... Это уже другой мир.

- То есть как?

- Не знаю. Я чувствую... Но это долго объяснять. Здесь ни места, ни времени не существует, все спутано в один клубок... Пошли, Мик, там какие-то люди, я их боюсь.

По улочке, где-то в сотне метров, шествует четверка с факелами, один ведет под уздцы лошадь, впряженную в повозку, жутко скрипят колеса. Повозка нагружена почти до самого верха, но чем?.. Люди молчат. Когда они подходят ближе, замечаю длинный шест с крюком в руках у каждого, лица закрыты плотными повязками. Как-то не тянет меня встречаться с ними... Тащу Ильмиру за руку - подальше, скрыться за углом ближайшего здания. Теперь я разглядел, чем нагружена повозка.

- Еще один, - глухо произносит передовой из-под маски, труп поддевают крючьями, взваливают поверх груды мертвецов на повозке - там, кажется, сплошь разинутые черные рты и скрюченные пальцы.

И вся четверка сворачивает по направлению к нам. И надо уходить, но ноги, как в кошмаре, прилипают к загаженной мостовой.

- Эге, Руперт, тут живые!

Закутанная фигура вытягивает руку с факелом, коптящее пламя горит где-то в метре от моего лица, с шипением летят на землю горящие капли. Ну нет, я и дальше намерен жить!

Выставляю перед собой меч, закутанный поспешно отодвигается, трое чуть сзади держат крюки наизготовку. Скрипучий старческий голос произносит:

- Что ж, привет вам, охотники за добром мертвецов!

- Попросим поделиться? - тут же спрашивает первый.

- Как нам отсюда выбраться? - это Ильмира. не успел я ее тормознуть!

А вместо ответа - сиплый хохот в четыре глотки. Наконец отвечает старик:

- Выбраться отсюда, благородные господа, можно только на нашей повозке... Не прибавите ли от щедрот бедным голодранцам?

Снова гогот, потом самый высокий басит:

- Ладно, девку, может, и проведем... только сначала на круг пустим.

- Валяй, Грего, - жестко отвечает старик. - Начинай. Но только тогда сам здесь с ними останешься.

- Ну, кто первый? - голос мой звучит сдавленно, Хельмберт описывает медленные восьмерки в воздухе.

- Ладно, - в голосе старика смешок. - Может, свидимся еще, благородные господа... когда вас отсюда повезем. Пошли, ребятки, нам еще две улицы очистить.

Шаркают шаги, лениво стучат копыта клячи, душераздирающе визжат, удаляясь, колеса. Ильмира смотрит на меня с ужасом:

- Что это, Мик?