Читать книгу "Новейшая история России в 14 бутылках водки. Как в главном русском напитке замешаны бизнес, коррупция и криминал - Денис Пузырев"

К 2013 году официальная выручка «Золотой мануфактуры» достигает 10 миллиардов рублей. Но уже на следующий год проект неожиданно сворачивается. Схема себя исчерпала, объяснил мне Павел Сметана. «Они схематозили с уплатой акциза, а часть прибыли тратили на подкуп региональных оптовиков: те, кто брал на реализацию водку „Мануфактуры“, зарабатывал в два раза больше, чем с реализации продукции ведущих компаний. К официальному заработку полагались еще деньги в конверте непосредственно менеджеру по продажам, обычно в размере 5 % от суммы контракта».

Уникальность схемы «Золотой мануфактуры» заключалась в принципиальном отказе от наличия собственных производственных мощностей. По закону, именно завод должен платить акциз — в краже которого и состоял смысл схем Игоря Чуяна. И если бы у налоговой возникли какие-либо претензии, то «Золотая мануфактура» как дистрибьютор была бы выведена из под удара. Формально она просто заказывала водку заводу-производителю и оплачивала его работу, а заплатил ли завод налоги — это не ее проблема.

С производственными площадками проблем у «Золотой мануфактуры» не было и не могло быть, учитывая, что в центре этой схемы находился человек, чье ведомство занимается выдачей лицензий и акцизных марок.

Павел Сметана так описывает особенности производства партнеров «Золотой мануфактуры»: «Модель у них была очень простая — „убегание“. Завод поработает несколько месяцев и убегает, пока его не догнали правоохранительные органы. Закрывается, сдает лицензию — а акцизы и НДС не уплачены. А выпущенная им продукция уже отгружена „Золотой мануфактуре“ и поступила в продажу. Они ротировали несколько площадок. Росалкоголь выдал лицензию и марки, завод выпустил и отгрузил водку и закрылся. „Мануфактура“ идет на новый завод — и так по кругу».

Эта схема была возможна потому, что обязанность по уплате акциза возникает у предприятия не сразу, а только через месяц после отгрузки водки. А к тому времени уже и платить некому: предприятия нет. Спустя какое-то время та же самая площадка получает новую лицензию уже на новое, «чистое» юрлицо.

Павел Сметана говорит, что ликвидация «Золотой мануфактуры» была связана с тем, что организаторы схемы не хотели подставлять банк ОФК, владельцами которого были сам Чуян через подставных лиц и некий юрист по имени Николай Егоров — однокурсник президента Путина, который помог будущему президенту на старте его политической карьеры. Егоров преподавал на юрфаке ЛГУ и познакомил вернувшегося из Германии однокурсника с мэром Санкт-Петербурга (тогда еще Ленинграда) Анатолием Собчаком.

Основным бизнесом Егорова стало его адвокатское бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры», чьими клиентами были крупнейшие российские госкорпорации. 25 % в небольшом банке ОФК были побочным бизнесом Егорова — оперативным управлением банка занимались люди Чуяна. Через него Чуян кредитовал свои фирмы и обеспечивал банковские гарантии под выдачу акцизных марок нужным заводам. По официальной бухгалтерской отчетности, «Золотая мануфактура» со дня своего основания показывала огромные убытки. Выдача кредитов глубоко убыточной организации без существенных активов могла заинтересовать Центробанк, а это в планы Чуяна не входило.

Другой причиной закрытия «Золотой мануфактуры» было то, что к 2014 году организаторы схемы определились с оптимальным форматом работы. Ведь помимо «Мануфактуры» на рынке параллельно работали еще две водочные фирмы, связанные с Аркадием Ротенбергом, но использовавшие принципиально другие схемы. Созданная в 2014-м компания «Статус групп», работа которой так заинтересовала членов Совета Федерации, просто объединила разные форматы и подходы, которые были протестированы на других, более ранних проектах.

Финны с русским акцентом

7 июня 2011 года в одной из московских гостиниц прошла примечательная пресс-конференция. Ее организатором выступила компания Organic Vodka Group, представитель которой — похожий на увеличенную копию певца Михаила Круга Сергей Клещуков — объяснил, что OVG является российской дочкой крупной финской компании Saimaa Beverages Oy, которая решила выйти на российский водочный рынок. «Материнскую» компанию из Финляндии представляли двое менеджеров, оказавшихся, правда, эстонцами: Кульдер Кииль и Олег Крайзмер. Вроде бы ничего необычного, однако сумма инвестиций в продвижение на российском рынке поражала воображение — 217 миллионов евро.

Еще одним странным моментом было то, что в гугле информации о «крупной финской фирме» оказалось на удивление мало. Точнее, поисковик давал понять, что такая фирма действительно существует в городке Лаппенранта, популярном среди жителей Санкт-Петербурга. От Питера до Лаппенранты — всего 200 километров. Особых достопримечательностей в финском городке нет, зато из местного аэропорта летают в Европу самолеты бюджетных авиакомпаний Ryan Air и Air Baltic, чем и пользуются жители северной столицы.

Я сделал просто: позвонил в местную газету Estella Saimaa и попросил финских коллег объяснить, что собой представляет компания, готовая тратить сотни миллионов евро в России. Рассказ об обещанных инвестициях немало озадачил финнов. Они ответили, что в центре города действительно есть небольшой заводик, который исторически выпускал фруктовые ликеры и что-то типа морсов для местного рынка. До 2004 года завод принадлежал шведской компании V&S (той самой, которая продавала водку Absolut Александру Сабадашу), а потом его «купили какие-то русские», после чего производство на заводе «окончательно умерло».

Финские журналисты пообещали порыться в реестрах юрлиц и через пару дней прислали мне выписки, из которых следовало, что бенефициаром завода через британский фонд Tradeline Investments Limited является некто Павел Кадушин.

Павел Кадушин — личность с незаурядной биографией. До 2002 года Кадушин был топ-менеджером компании «Норильский никель»: несколько лет возглавлял его подразделение в Мурманской области, Кольскую горно-металлургическую компанию, и параллельно вел собственный бизнес — ему принадлежала продюсерская компания «Райс Мьюзик», чьим главным достижением в шоу-бизнесе стала раскрутка группы «Агата Кристи». В 2002 году — новый карьерный поворот: Кадушин уходит из «Норникеля» и становится заместителем гендиректора компании «Росспиртпром» Петра Мясоедова. В тот же год на работу в «Росспиртпром» переходит и Игорь Чуян.

Наша совместная с финнами заметка вызвала большой переполох в маленькой Лаппенранте. «Русская мафия», «человек олигархов», «рука Кремля» — примерно такие заголовки появились в финских газетах, описывавших внезапно обнаруженных собственников из России. После той публикации гендиректор OVG Клещуков сдался и сам попросил о встрече. «Да, все так и есть, — признал он. — Но все-таки немного не так». По его словам, Кадушин действительно купил финский завод, чтобы организовать там выпуск водки и торговать ею в Финляндии и Прибалтике. Но проект не удался и находился в замороженном состоянии, пока его не выкупил другой российский бизнесмен, имени которого Клещуков так и не назвал. Новый владелец якобы решил выпускать водку, но продавать ее в России, где товары из Финляндии пользуются спросом и имеют репутацию качественных и экологичных.