Читать книгу "Ускользающая темнота - Ксения Баженова"

* * *

Сон № 5 – чужой

Дверь в квартиру оказалась открыта. Смесь запахов лекарств, затхлости, неприбранности, слежавшихся вещей, дешевых просроченных продуктов, телесных старческих выделений ударила ему в лицо. Он кинулся в комнату – пусто, сперто, мрачно. Кинулся во вторую – железная кровать, грязное белье, тлеющие свечи, огромная старая книга на полу и... Господи, как их много... куклы, с живыми человеческими лицами, Стас готов был поклясться, что они живые. Белые, бледные, злые, в выцветших нарядах, они начали о чем-то перешептываться между собой на только им понятном языке. Но этот язык был таким зловещим, что оцепеневшему Стасу сделалось дурно, его позвоночник пронзило насквозь холодной стальной иглой. Как будто эти куклы продели нить в иглу, проткнули его и сшили между собой позвонки. Он с трудом развернулся и пошел через первую комнату, по склянкам, пузырькам, пищевым отбросам, с опущенной головой, чуть ли не держась за стены, и совершенно без мыслей и без сил, наткнулся у старого стула на Катины вещи. Сердце забилось так, что стало пульсировать даже в стенах этого ведьминого жилища. Он немного постоял с Катиной водолазкой, принюхиваясь к ней, подошел к ванной и открыл дверь. Среди завешанных тряпьем шкафчиков и зеркал, в ставшем от этого еще более маленьким пространстве, сидела Ариадна Витольдовна, возвышаясь на табуретке, как на троне. Из уголка ее рта текла кровь, брызги которой были и на ее белом воротничке, и на куске белой ткани, выползшем из ванны. Стас, задохнувшись, ничего не смог сказать и только проследил за белым шелком до воды и увидел в ванне мертвую Катю. Резкий, лающий кашель вернул его в сознание, он обернулся на старуху. «Что, нравится?! Это моя самая совершенная кукла, моя лебединая песня. Теперь можно и умереть». Она снова закашлялась и брызгала кровью на Стаса, и сквозь этот кашель пробивались гадкие удовлетворенные смешки. «Я сделала то, что хотела! Теперь моя жизнь закольцевалась, обретя смысл. Я спокойно сдохну наконец. А ты, если ты хочешь – бери ее себе! Как живая будет! Кха-кха-кха! – И уже не отличить, где кашель, где смех. – Ну чего смотришь, ушлепок! А как она тебя обманывала и меня просила ее отмазывать, а сама бежала к своему этому Сереженьке. А ты слабак, дерьмо, подстилка хуже последней б…и...» Она неожиданно вскочила и, набрав полный рот черной крови, харкнула окаменевшему парню прямо в лицо.

* * *

Стас резко очнулся, его бил озноб, но он в чем был побежал к соседнему дому. Как-то раз, когда Катя только начала заниматься английским, они гуляли с Джонни, и она показала ему окно Ариадны Витольдовны. Он забежал за тот дом и вспомнил окно на третьем этаже. Вычислил квартиру. Побежал наверх. Долго звонил и долбился в дверь учительницы. Потом звонил соседям. Никто никогда не общался со странной соседкой. Она никогда ни с кем не говорила, что уж там, даже не здоровалась. Из квартиры почти не выходила. Только когда приехала, таскали сундуки, коробки и рабочие чего-то делали.

– А девушка, девушка светленькая такая приходила? – Никто не помнил, чтобы к ней вообще кто-нибудь приходил. Может, и была. Нет, ничего никто не помнил и ничего про нее не знал. Старуха жила одна – это точно. И ни с кем не общалась. «А что случилось-то? А вы кто ей будете?» Стас не стал отвечать на эти вопросы. Он еще несколько раз позвонил, сильно постучал в дверь и побежал в милицию. Никаких, совершенно никаких поводов так думать, но надо проверить. На всякий случай. Это бред, но надо их уговорить любыми способами пойти к «англичанке».

Комната страха. Ритуал

Старуха в тускло освещенной ванной заканчивала делать свой раствор. Из текущего крана в грязную раковину равномерно капала вода. «Успею, успею. Мамочка поможет. Ничего...» – говорила она, когда ее начинали душить приступы кашля.

Она раскрыла большую книгу с древними заклинаниями. Из тех, что Кукольник научил читать ее, когда мастеришь кукол, и тогда они получались словно живые. Она знала эти странные и красивые латинские слова наизусть. Но в книге имелось еще одно заклинание, которое должно было помочь ввести Катю в транс, чтобы она дошла до ванной. «Не тащить же ее старой больной женщине?!» Бабка шутила. Она пребывала в отличном настроении.

Она никогда не читала его – не было надобности, да и Старик строго-настрого запретил ей связываться с ним. «Оно превращает людей в зомби. Ты обретешь власть, но пострадаешь сама. Особенно это заклинание может обернуться против тебя, если ты сильно разозлишься», – вспомнила она его слова. «Куда уж сильнее? Уже кровью харкаю. Я прочитаю заклинание, она дойдет до ванной, ляжет в воду, и я волью яд в ее чудесный кукольный ротик. Но сначала я опишу ей все, что сделаю с ней».

* * *

– Просыпайся!

Старуха улыбалась. Она была в черном длинном платье, облегающем ее обвислый живот, с расходящейся от того места, где раньше находилась талия, юбкой. С красным кружевным воротником и манжетами. Волосы зализаны назад и собраны в маленький пучок.

– Сегодня самый важный день в моей и, я думаю, в твоей жизни тоже. Садись! – Она больно дернула Катю за руку.

– Ариадна Витольдовна... – мучительно простонала та.

– Я не Ариадна. Я Зоя. – Она открыла сундук. Достала куклу. Посадила на стул. – А это твоя прабабка. Моя мачеха. Она убила мою маму, моего папу и мою душу. А твоя бабка Катя, ее дочь, отняла у меня моего любимого. Я поклялась отомстить и убила их всех. Но случайно умер и Паша, поэтому не было мне покоя. Я хотела заполучить их ребенка, но не нашла его. Зато встретила тебя. Я уверена, это мамочка с небес сделала мне такой подарок перед моей смертью. И это даже лучше. Ты – вылитая Катя. Иногда мне кажется, что ты и на самом деле – она. Теперь ты умрешь. Ты станешь моей самой совершенной, самой красивой куклой. Как удивительно ты похожа на свою бабку. Те же волосы, – она провела дряблой ладонью по Катиной голове, – те же глаза, губы, – погладила сморщенными пальцами веки и лицо. – Даже имя такое же.

Было противно и страшно. Катя осторожно засунула руку под подушку. Нащупала косичку.

– Ариадна Витольдовна... Зоя... Вы не могли бы посмотреть, мне что-то попало в глаз. – Сердце удвоило обороты, и ее затрясло.

– А зачем? Скоро тебе будет все равно. Сейчас я наряжу тебя, прочитаю сказку, потом ты пойдешь в ванную, я намажу твои волосы и лицо благоухающими маслами, дам тебе выпить яд, и ты ляжешь в специальный раствор. Пока яд будет действовать, я немного полюбуюсь на тебя и, может быть, тоже выпью отраву. А может, и умру сама, что-то мне плохо совсем. Кстати, Стасик приходил, долго звонил, стучал, но я не открыла. Догадливый он у тебя. Но когда сюда явится милиция, уже будет поздно. Дозу я тебе дам побольше, чем тогда выпил мой Паша.

Старуха говорила спокойно, улыбаясь, и Катя постепенно осознавала, что этот день может стать последним в ее жизни. Слушая жуткий приговор, она еще пыталась лихорадочно думать, что можно сделать. Потянуть время, вдруг Стас успеет, но бабка не слушала ее, действовала уверенно и методично, по разработанному ею плану. Вскочить и накинуть старухе на шею веревку. Но на это у нее точно не хватит сил. Она еле сидела. «Но я могу не пойти в ванную, сопротивляться. Она же не убьет меня просто так. Может, удастся выиграть время».