Читать книгу "Страж ее сердца - Оливия Штерн"

Ну вот.

Она снова в перьях, длинных, шелковистых.

И шее сразу жарко делается от "воротника", и руки зачесались оттого, что из-под кожи вылезли маленькие, короткие перышки.

Алька не выдержала, почесала меж лопаток — зудело там изрядно. И едва не шарахнулась в сторону, когда дверь в гостевую комнату отворилась.

Вошел Фирс, замер на миг, глядя на Альку, а потом совершенно невозмутимо сказал:

— Оказывается, это выглядит очень даже… красиво. Оставьте перышко на удачу, м?

И вот это его "оставьте перышко" вдруг сняло все напряжение. Алька рассмеялась, распахнула крылья, потрясла ими — на пол с тихим шелестом упало несколько синих перьев.

— Артефакты при вас? — Фирс снова привычно снял очки и начал протирать линзы.

— Да, со мной.

Они были не просто с ней. Они были на шнурках и висели на шее.

— Хорошо, — он пожевал губами, прошелся туда-сюда, косясь на Альку.

— Что ж, тогда удачи. Возвращайтесь с ним, ниата Ритц. У меня здесь… имеются и целительские снадобья, если что.

Потом он подошел к окну, распахнул его, высунулся наружу.

— Все чисто. Удачи вам.

Алька кивнула. Наверное, следовало начать рассыпаться в благодарностях, но она… просто не могла.

Она обязательно поблагодарит. Потом. Когда они вернутся.

Забравшись на подоконник, Алька оттолкнулась ногами, прыгая вверх — и вперед. Восхитительно-пугающее мгновение, когда кажется, что падаешь вниз. Замолотила крыльями, едва не задела голую крону акации и пошла выше, выше… К самой луне. Туда, где в ночном небе серой иглой торчала башня Надзора. На ее вершине по-прежнему светилась та самая комната, куда стекалась магия Пелены и питала то существо, которым стал Магистр, великий чародей Максимус.

Холодный ветер бил в лицо, вышибая слезы, но Алька сразу взяла повыше, как можно выше, чтоб снизу не заметили. Естественно, она не собиралась вот так сразу лететь прямо в башню, вряд ли Мариус там. Но внутрь резиденции попасть надо было, а потому можно было опробовать "Дыру в стене" где-нибудь со стороны хозяйственных помещений. Ну а там, будучи невидимой для всех, пробраться внутрь, выведать, где Магистр держит пленника…

Алька, добравшись до знакомой уже липовой аллеи, сложила крылья и нырнула вниз, сквозь древесные кроны. Получилось ловко и быстро, вряд ли кто заметит. Опустилась на землю и, сложив крылья, быстро пошла вперед. Аллея упиралась в стену резиденции Надзора.

Где-то сбоку хрустнула ветка, что-то прошелестело. Алька замерла, даже дышать перестала. Потом опомнилась. Она же невидимая. Никто ее не видит, и Стражи не чувствуют.

Двинулась дальше, но уже осторожнее, внимательно оглядываясь по сторонам. Там, где были деревья, тени на земле мешались с пятнами лунного света. Кое-где лежал снег.

Снова что-то хрустнуло. И снова Алька остановилась. Потянула носом воздух — ничего. Только легкий морозец, свежесть и совсем немножко — сырость.

На мгновение ее охватило странное чувство чего-то знакомого. Это было не объяснить. Как будто совсем рядом то, с чем она уже встречалась.

А еще через мгновение чья-то жесткая ладонь крепко зажала ей рот, другая рука стальным обручем обхватила за талию — и Альку поволокли под деревья. В темноту.

* * *

Перед глазами замелькали яркие пятна. Алька замычала, отбрыкиваясь, вцепилась когтями в руку напавшего, вспарывая кожу. В ответ он ее стиснул так, что Алька взвыла, захлебываясь болью. Ей казалось, что стальной обруч сейчас передавит ей внутренности.

— Тише ты. Не дури. Тише, — прохрипел над ухом мужской голос, и в тот же миг ее отпустили.

Алька отскочила в сторону, в прыжке разворачиваясь, готовясь отразить любую атаку… Но ее не последовало. Блик лунного света скользнул по гладким черным перьям крагха, высокого, широкоплечего. Алька и сама не поняла, что зашипела. Крагх напоминал ей Сантора, но… откуда здесь быть Повелителю из-за Пелены?

— Что тебе нужно? — сорвалось с губ. А потом, вдруг осознав всю невозможность ситуации, она спросила, — как ты меня увидел?

Тихий, горький смех.

Крагх стоял в тени и не спешил подходить ближе, и это Альку несколько успокоило. Отпустил же. Значит, убивать не планирует.

— А я тебя и не вижу, — наконец ответил он, — мне достаточно твоего запаха.

"Артефакт. Артефакт не работает?" — мелькнула заполошная мысль.

— Но как…

— У крагхов отменное обоняние, — негромко сказал незнакомец, отряхивая ладонью кровь с расцарапанной руки. Алька вдруг подумала, что раны, нанесенные когтями, были глубокими и уж точно неприятными. — ты пахнешь… им.

— Кем — им? — повторила почти шепотом.

— Моим отцом. Сантором. Здравствуй, сестренка.

— А… Авельрон? Но как?..

Опомнившись, Алька отключила артефакт отвода глаз, сама шагнула в тень. Так вот откуда было чувство, что рядом с ней кто-то очень знакомый. Она попросту почуяла родную кровь — и все.

— Да, это я, — крагх кивнул, — о том, как, расскажу потом. Лучше ты мне скажи, что такого случилось, что Магистр загреб стража, от которого разило тобой? Кстати, как тебя зовут?

— Алайна. Меня — Алайна.

Крагх тепло улыбнулся.

— Очень приятно, Алайна.

— Он жив? Тот страж еще жив, ты не знаешь?

— Жив пока. По крайней мере, этой ночью до рассвета еще будет жить, — уверенно сказал Авельрон, — но ты не ответила на мой вопрос.

— Рабыня твоего отца, Арианна, передала сведения магистру о том, где мы будем переходить Пелену.

— Хм. Ее казнили, надеюсь?

Алька ушам не поверила.

— Да нет же. Как ее казнить? Она беременна и… Оказывается, все это она делала потому, что ты в заложниках у Магистра. Оказывается, она тебя любит так сильно, что решилась на такое вот.

Крылья крагха дрогнули, он встряхнул ими. Пробормотал:

— Как странно… Оказывается, рабыня моего отца меня любила. Это звучит дико, Алайна, но я никогда не обращал на нее внимания. Да и как. Это была собственность Сантора. Впрочем, что теперь поделаешь. Надо думать, как быть дальше. А ты? Что ты здесь делаешь?

— А ты?

— Меня Магистр отпускает по ночам стеречь Надзор, — просто ответил Авельрон и поддел когтем толстый ошейник на шее, — видишь, эта штука меня здесь держит. И снять ее не получится. Завязана на магию Магистра.

— А я пришла… за ним, — выдохнула Алька.

Теперь она как следует рассмотрела Авельрона, который приходился ей родным братом. У принца было приятное благородное лицо, светлые глаза. А еще он был очень худым, просто изможденным. Ребра торчали, живот, почти лишенный перьев, прилип к позвоночнику. Оперение было черным, как у Сантора, но то тут, то там проглядывали синие пятнышки.