Читать книгу "Город в осенних звездах - Майкл Муркок"

Сия перспектива легла на раздумья мои тяжким грузом.

- Так зачем вы меня сюда привели, сударь?

- Я вас не приводил. Вы мне делаете честь, полагая, что я направляю пути ваши! Начиная еще со Швейцарии, я пытался как-то пересечься с вами. В Праге, в Карпатах... Но я не сумел застать вас одного! Не было случая, чтобы вы оставались одни на достаточно долгое время. Да, у меняя были причины желать встречи с вами... вы, разумеется, знаете о Парацельсе? Как утверждают, он был творцом всех основополагающих идей вашей современной натур-философии.

- Да, Клостергейм упоминал это имя совсем недавно. Иные его почитают великим алхимиком и утверждают, что его жизнь легла в основу историй о Фаусте. Другие считают его шарлатаном. Но все согласны в одном: он пил слишком много, и никто не стремился прибегнуть к его услугам.

- Все утверждения сии верны. Он обладал выдающимся интеллектом- настоящий новатор в области безошибочной интуиции. И запросы его были весьма неуемны. И в его логике, и в репутации имелись существенные изъяны, но, возможно, только такая личность... самовлюбленная, потворствующая всем своим слабостям... и сумела бы вычертить карту извилистых троп к новому пониманию...

- В наши дни, сударь, сия точка зрения весьма популярна. Клостергейм упоминал некий меч.

- Вот именно, сударь!-Мое замечание, похоже, доставило демону искреннее удовольствие.-Этот меч оберегал его от врагов. Несмотря на всю его невоздержанность... кого бы он ни оскорблял... что бы ему ни грозило... меч этот всегда выручал его. Одной пьяною летнею ночью,-здесь, в Майренбурге,-как раз перед тем, как вернуться в Прагу, Парацельс пустился во все тяжкие. Предпринял этакий основательный поход по девкам и кабакам, да так, что аж сам подпал под чары своих способностей к питию и продолжительному услаждению плоти. В этом пьяном угаре он в конце концов обменял свой меч на (привожу его собственные слова) благосклонность сифилитичной шлюшки и две бутылки дрянного молдавского вина. И вскоре, как вы, наверное, уже догадались сударь, он погиб при весьма загадочных обстоятельствах. Что добавило новые краски к легенде о нем. Человек, получивший меч, вскоре понял, что предмет сей-слишком могуч для него и странен. Он не на шутку перепугался и благополучно избавился от меча, вручив его одному марокканскому завоевателю, который в свою очередь, когда сообразил, чем именно он завладел, тоже немало обеспокоился. Клинок сей-весьма необычная вещь, и владеть им непросто.-Люцифер двинулся через зал. Солнечный свет словно бы следовал за исполинским Его силуэтом. Я сумел мельком узреть черты, поражающие совершенством своим, и так и застыл в восторженном благоговении.-Он закопал его. Глубоко-глубоко. Джентльмен же, который впоследствии извлек меч из-под земли, обменял его, как он думал тогда, на бессмертную свою душу. Я хочу, чтобы вы знали: я давно уже отказался от всех притязаний на этот счет. Души, как и живые люди, ожидают исхода моего Опекунства над этим миром. Эмиссар мой, возможно, имел весьма смутное представление о данном вопросе. Но, как бы там ни было, он добыл Меч Парацельса, а я сохранил его у себя.

У меня возникло ощущение, что Люцифер улыбается, хотя за завесою света я не видел его лица. То была моя мама, Либусса, отец мой, мои грезы о спасении Человека-все, что я любил в этой жизни! Мне хотелось упасть перед Ним на колени!

- Он здесь, фон Бек.-Жест его был изящен, нежен. Я напомнил себе, что Он все-таки ангел, пусть даже и падший ангел, и в том, что я так поражен его дивным присутствием, нет ничего удивительного. В дальнем конце зала, за столпом солнечного сияния, что-то вспыхнуло, что-то сверкнуло. То мог быть некий изменчивый камень или даже живая плоть. Как во сне я шагнул вперед,-еще шаг, еще,-и неуверенно остановился. Сияющий солнечный луч все еще отделял меня от меча с длинным клинком и закругленною рукоятью, что стоял, прислоненный к стене, словно оставленный здесь по небрежности.

- Погасите свой факел, сударь,-сказал Люцифер.-В огне его нет теперь необходимости. Положите его на пол, сударь. Вам не будет вреда. Никакого.

Я подчинился ему: положил факел на пол. И свою шпагу тоже. Я вступил в солнечный луч и ослеп на мгновение. И все же я видел его, этот меч. Я протянул к нему руку. Волшебный клинок. Он не мог быть ничем иным-только волшебным клинком! Пальцы мои прикоснулись к его рукояти, и словно молния прошла по моей руке!

- Вы все же будьте с ним поосторожнее, сударь,-предостерег меня Люцифер, и я отступил.-Но отныне меч этот принадлежит вам. Как только поднимете вы этот меч, он перейдет в безраздельное ваше владение.

Ладонь моя легла на потертый синий бархат рукояти. Я сжал пальцы. Я держал его. Я его взял. Он казался необыкновенно тяжелым.

А потом я поднял его-Меч Парацельса. Набалдашник его рукояти представлял собой шар, вырезанный из рубина, и внутри этой сферы узрел я птицу. Орла, заключенного в прозрачный камень. Его медные крылья бешено бились. Он стремился на волю, к небу. Он парил в замкнутом круге. Клюв его раскрывался в неслышном пронзительном крике. Он выпустил когти, как будто готовясь сразить свою жертву. В глазах его было безумие. Дивный орел-пленник рубиновой рукояти. Наконец ощутил я себя готовым противостоять всему, что мне угрожает!

- Грааль движется по своим путям, и его уже нет в Преисподней. Может быть, наши судьбы решаются только Граалем, фон Бек. Как знать? Лишь об одном я прошу вас, сударь, пусть меч сей послужит к обоюдному нашему благу. Это все, что могу я вам дать...

Я повернулся, чтобы поблагодарить князя Ада, но в зале остался лишь голос его:

- И запомните: я ни в чем не могу вам указывать. Получив этот меч, вы не обязаны мне ничем. Никаких соглашений и сделок. Я лишь надеюсь, что вы не забудете о фамильном вашем гербе... тайном гербе... и то, что начертано на щите его...

- Тебе исполнить работу за Дьявола!-Я поднял еще выше новый свой меч, наслаждаясь ощущением совершенной сбалансированности клинка. Однажды мне довелось уже познать этот восторг-малую его часть,-когда я возлежал с Либуссой. Переполненный бурною радостью, я рассмеялся. Все мои страхи исчезли, все тревоги о будущем, весь тот отвратительный ужас перед неумолимой судьбою.

- Если вы все же решитесь исполнить работу мою, фон Бек, умоляю вас об одном-Пусть она будет исполнена хорошо...

Свет в окнах померк. Громадная, хладная тьма залила каменный зал-Люцифер вернулся к себе в Преисподнюю. Я поднял догорающий свой факел. На рассыпающийся гранит легли тени.

Голос Его обратился в далекое эхо, в шепот, в воспоминание:

- Это все, что могу я вам дать... Все остальное зависит от вас... только от вас...

Я поймал себя вдруг на том, что улыбаюсь. Я, казалось, расту, увеличиваясь в размерах, пока я не стал больше самой вселенной. Я заключал в себе космос и сам был его частью! Мы стали Едины. Я был всем человечеством!

И я держал в руках меч. Волшебный меч.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Достижение некоторого утешения. Столкновения Фантазии и Реальности. Обезьяны, полоумная девочка и один новый труп. Не является ли согласие людей прообразом согласия светил? Дальнейшие ловушки и хитросплетения. На Сальзкахенгассе в погоне за прекрасной дамой!