Читать книгу "Глазами Лолиты - Нина Воронель"

Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. И до меня вдруг дошло, что он тоже страшно волновался, только виду не подавал. Пока я снова и снова переживала наше бегство из школы и нашу безумную гонку по московским улицам, Дунский вытащил из кармана мой паспорт и стал перелистывать странички:

«Интересно, откуда у тебя в паспорте российская виза? Когда ты успела ее получить?».

«Понятия не имею. Я даже не знала, что она у меня есть».

«Причем выдана она за неделю до того, как Инес и Габи уехали в Швецию. Ты что, с ним заранее сговорилась?».

Тут я сообразила, что никто, кроме меня, не знает, как Юджин ухитрился меня увезти — ни про угрозы мафии, ни про заметание следов по всей Польше. Я и сама про все это забыла за долгие месяцы московской жизни.

«Ага, так я и думал, — задумчиво протянул Дунский, выслушав мой сбивчивый рассказ. — Ловкий парень! Все заранее просчитал и организовал! А ведь я предупреждал твою мать, но она не хотела мне верить».

«А как она там?» — наконец, выдавила я из себя давно висевший на языке вопрос. Не то, чтобы я боялась спросить, хотя я, конечно, боялась, но у нас до этой минуты просто не было времени на праздную болтовню.

«Ничего, выжила. Хотя были минуты, когда я не был уверен, выживет она или нет, но Габи голыми руками вытащила ее с того света».

Господи, как мне стало страшно! У меня даже в горле пересохло от страха — не знаю, за себя или за Инес:

«А она знает, что ты меня везешь к ней?», — спросила я, с ужасом припоминая, как я спрашивала что-то подобное у Юджина, когда мы вот так же летели в самолете в Берлин. Мне даже представилось, что все повторится, как уже было: мы с Дунским прилетим в чужой город, и он снимет номер в роскошном отеле с зеркальным лифтом и с одной кроватью на двоих.

Я закрыла глаза, чтобы стряхнуть с них этот кошмар, а когда открыла, увидела над собой стюардессу, подающую мне поднос с пластмассовым стаканчиком и тремя разноцветными пластиковыми коробочками — «Приятного аппетита!».

«Куда мы летим?» — спросила я ее.

«В Тель-Авив, конечно, куда же еще? — засмеялась стюардесса. — Или тебе приснилось, будто наш самолет захватили террористы и мы летим в Энтеббе?».

Чтобы не отвечать, я поспешно открыла желтую коробочку и набила рот густым хумусом, который терпеть не могу. Проклятый хумус застрял у меня в горле, и ни туда, ни сюда, даже закашляться не дал, и я застыла с вытаращенными глазами, потихоньку задыхаясь. Слава Богу, Дунский это заметил, больно хлопнул меня по спине и сунул мне в руку стакан с минеральной водой: «Пей!». Зубы мои зацокали о край стакана, но я все же глотнула воду и, вытолкнув хумус куда-то в глубь себя, заплакала.

«Поплачь, поплачь, — напутствовал меня Дунский — сегодня ты заслужила право плакать. А чтобы тебя развлечь, я могу рассказать, как я нашел тебя в огромном московском муравейнике. Хочешь послушать?».

Голос ко мне еще не вернулся, так что я смогла только молча закивать в ответ — хочу, мол, рассказывай.

«Когда Инес и Габи вернулись из Швеции, они не сразу поняли, что произошло. Юджин как-то сумел внушить Инес, что он скрывается от мафии, и она поначалу не связала с этим твое исчезновение. Она нашла несколько телефонных сообщений из твоего интерната и решила, что это твои очередные фокусы — ты, мол, нарочно сбежала и прячешься, чтобы ей насолить».

У меня от возмущения немедленно высохли слезы и прорезался голос:

«Узнаю свою мамашку! Вместо того чтобы испугаться, что ее единственную дочь похитили, она тут же взвалила всю вину на меня!».

«Она и по сей день не верит, что Юджин тебя похитил. Она считает, что все это твоя затея».

«Очень мило! Куда же я еду? Она сживет меня со свету».

«Не сживет, ей сейчас не до тебя».

«А до кого?».

«Приедешь — увидишь. А сейчас слушай — или тебе не интересно?».

«Интересно, интересно», — успокоила я его, хоть мне сейчас история его подвигов была до лампочки. Но я видела, что ему не терпится ее рассказать, и хотела сделать ему приятное — все-таки он меня спас.

«Мы обошли всех твоих подружек, но никто ничего о тебе не знал. А когда ты не появилась через неделю, Инес все же взволновалась, хоть мысли ее были постоянно заняты Юджином. И упросила меня отвезти ее в интернат. Как ни странно, никто не помнил, куда и с кем ты уехала — дело было в пятницу, все в тот день разъезжались по домам, вот тебя и причислили к уехавшим. Пришлось заявить в полицию, но и полиция никаких твоих следов не нашла. И только я вычислил, что тебя увез Юджин. Причем Инес и слышать об этом не хотела — она все время твердила, что Юджин скрывается где-то в Европе и в Израиль не приезжал. Представляешь, какой для нее был удар, когда полиция выяснила, что он не только приезжал, но и улетел в тот же день, прихватив с собой тебя. Мы с Габи почти силой вынудили ее сообщить полиции, что из ящика в ее тумбочке исчез твой заграничный паспорт».

«Значит, она все-таки заглянула в тумбочку, чтобы проверить, лежит ли там еще мой паспорт?».

«Даже это далось нам нелегко — у Инес оказался необычайно мощный аппарат самозащиты. Она заблокировала свои мозги и не допускала драматических открытий. Она жаждала верить, что Юджин исчез сам по себе, а ты — сама по себе. И не хотела слышать ничего, что могло эту веру разрушить».

«А почему ты был убежден, что Юджин меня увез?».

«Видишь ли, я свято верю, что все жизненные события бывают описаны в литературе до того, как они случаются в жизни. А твоя история с Юджином с самого начала напомнила мне одну книгу, в которой описано все, что с тобой произошло».

Тут меня осенило:

«А как называется эта книга? Однобокая Лолита?».

Дунский так и подпрыгнул:

«Как, как — однобокая? Откуда ты взяла это название?».

«Габи перед свадьбой сказала Инес, что ты советуешь ей прочесть однобокую Лолиту. А Инес страшно рассвирепела и объявила, что больше не хочет тебя видеть. Я так и не поняла, почему она рассвирепела и почему эта Лолита однобокая».

«Это потрясающая идея — назвать Лолиту однобокой, ведь она написана с точки зрения несчастного мужчины, полюбившего девочку. Я только сейчас увидел, чего этой книге не хватает — точки зрения девочки!».

«А при чем тут я?».

«Так ты и есть Лолита, Светка! Я понял это сразу после Чотоквы по рассказам Габи и, исходя из этой догадки, заставил Инес потребовать от полиции проверки регистраций в аэропорту. Поверь, это было непросто — всем эта мысль казалась абсурдной. Но я добился и оказался прав — проверка в аэропорту показала, что в день твоего исчезновения вы с Юджином улетели в Берлин! Полиция обнаружила, что вы провели там одну ночь в отеле „Ренессанс“. Ты не хочешь рассказать мне, что произошло между вами там?».

И тут меня прорвало: удивительно, но я вспомнила ту ночь до мельчайших деталей — пятнистого дога с лиловым языком, зеркальный лифт и большую кровать, в которой мне пришлось спать рядом с Юджином, потому что нам не принесли раскладушку. Дунский слушал меня, как зачарованный, и иногда подсказывал отдельные подробности, как будто был там вместе с нами.