Читать книгу "Избранница - Саманта Джеймс"

Кесси застыла.

Он стиснул ее пальцы, не причиняя боли, но и не позволяя отнять их.

— Не надо, — мягко приказал он, — не шарахайся от меня, как от чумного.

Она ничего не ответила. Лишь глаза, огромные и тревожные, испуганно уставились на него.

— Я был абсолютно искренним вчера, — спокойно заговорил он. — И глубоко сожалею о той боли, которую причинил тебе. И… очень надеюсь, что мы оба сумеем забыть об этом… и начать все сначала.

Кесси задрожала. Таким она своего мужа еще не видела. Скромным. Смиренным. В раскаянии. И могла бы поклясться, что в уставившихся на нее глазах сияет нежность. Нежность и забота.

Нет… нет! Она боялась верить в подобную метаморфозу. Больше она ничему такому не поверит. Это вредный самообман, от которого позже только больнее.

— Мне как-то невдомек, зачем вам это? — Тон ее отнюдь не располагал к задушевной беседе или примирению. Она не могла скрыть своей горечи, да и не хотела. Потому что до сих пор помнила разящее жало его гнева во время их последней ссоры. — Я ношу вашу фамилию, но это все, что нас объединяет.

В глазах Габриэля сверкнула сердитая молния.

— Извини, но не могу с этим согласиться. Нас объединяет и это. — Резким движением он сдернул с нее одеяло и по-хозяйски обхватил ее выпуклый живот обеими руками. — Скоро ты родишь моего ребенка. А это все меняет!

— Ничего это не меняет! — Кесси попыталась сбросить его руки со своего живота. Могла бы и не тратить сил. Когда Габриэлю что-то втемяшится в голову, его уже не переупрямишь. Что ж, хотя бы испепелим его взглядом: — Вы выразились совершенно однозначно, милорд, так что и речи не может быть о том, что я ошиблась и недопоняла. Вы заявили, что не желаете ребенка и вообще наследника. Последующие слова убедили меня в том, что вам противна сама мысль о ребенке от меня!

Господи, помоги! Как же больно говорить это вслух! Но и держать все это в себе невыносимо!

— Я уже это говорила: все повторяется, Габриэль. Наши отношения складываются столь же несчастливо, как когда-то у вашего отца с матерью!

— Уверяю тебя, ты ошибаешься. Ты — моя жена. И я хочу и тебя, и ребенка!

— О, прекратите! — потеряла терпение Кесси. — Давайте не будем морочить друг другу голову! Я для вас лишь орудие мести. Поэтому мне приходит в голову лишь одна причина, по которой вы вдруг могли возжелать этого ребенка: не иначе решили обзавестись еще одной дубинкой против герцога!

Габриэль побагровел:

— Я изо всех сил пытаюсь наладить с ним отношения. Знайте это!

— Что-о-о? Хотите сказать, что в вас заговорило раскаяние? Осознали, что взяли на себя роль карающего судьи, а сами не безгрешны? Решили измениться? Ах да, как же я забыла, что однажды вы тоже станете герцогом? Пора начинать думать о долге и своих обязанностях. Жена и наследник тут на первом месте, не так ли?

Он резко отдернул руки от ее живота.

— Вряд ли мужчину можно обвинить за желание заботиться о жене и ребенке.

Если бы все было так просто! Она вдруг смутилась, не понимая, как отнестись к этой перемене в муже. Она и в своих-то чувствах не уверена, не то что в его.

— Вы все время говорите о том, чего хотите вы. Что, если ради разнообразия мы поговорим о моих желаниях? Вы думали обо мне, когда везли меня в этот дом?

— Естественно! — Он стоял, нависая над ней, как скала, раздраженный и доведенный до отчаяния. — Боже, Кесси, ты хоть смотрелась в зеркало? Ты выглядишь ужасно!

Она даже задохнулась от обиды. Подобное оскорбление, да еще из его уст, было просто невыносимо. И вдруг окружающий ее мир рассыпался на мелкие кусочки: такая боль пронзила ее. Но нельзя, чтобы он догадался об этом. Гораздо легче разрядиться через злость.

— Что ж, тогда тем более жаль, что вы отыскали меня. И я не останусь здесь, слышите? Не останусь!

— Предпочитаешь вернуться туда, где я нашел тебя?

— Да… да! Я ненавижу вас, ясно? Не-на-ви-жу!

Лицо Габриэля застыло.

— Я отказываюсь позволить тебе это безумие, — проговорил он с трудом. — Тебе придется остаться здесь, Кесси, хочешь ты этого или нет. Если нужно, то я готов запереть тебя. Потому что сейчас ты явно переутомилась и не в состоянии здраво мыслить. Так что не вижу смысла продолжать этот спор.

Он повернулся к ней спиной и зашагал к двери.

Кесси отбросила в сторону одеяло и опустила ноги на пол.

— Как похоже на вас: просто уйти, не выслушав вздорную женщину! Но я не позволю распоряжаться собой! Слышите?

Он вышел в холл. Даже не приостановился, чтобы выслушать ее.

— Дьявол побери! Габриэль!.. Габриэль!

Она выкрикнула его имя в полуистерике. Но в нее примешалась и нотка отчаяния, отчего у него тревожно кольнуло сердце. Он мгновенно рванулся назад в спальню. Она стояла у кровати и растерянно смотрела вниз. Рубашка ниже талии была мокрой.

Кесси подняла на него огромные, наполненные слезами глаза.

— Воды отошли, — выдохнула она. — О Господи, у меня начались роды…

Он склонился над ней и обнял с такой нежностью и заботой, что у нее защемило сердце. Поднял ее на руки и уложил на кровать. Вглядываясь в знакомые до боли черты, Кесси заметила там кое-что совершенно неожиданное… Страх.

Тут и до нее дошло то, что она только что сказала… Она зарыдала:

— О Боже, не может быть!.. Еще слишком рано… Это… преждевременные… роды!

Он постарался успокоить ее, погладив по руке. Она вцепилась в него:

— Не уходите, Габриэль! Не оставляйте меня одну!

— Конечно, конечно, не волнуйся, ласточка моя… — Он легонько поцеловал ее в дрожащие губы. — Я только пошлю Томаса за врачом. И сразу же вернусь сюда. Клянусь, любимая!..

Любимая. Сердце словно стиснули две гигантские ладони. Габриэль не любит ее… и никогда не полюбит. И все же так ласков, а слова его полны поддержки и участия. Как тут не поверить, что ему все же небезразлично то, что происходит… Эх, вот только верить-то ему нельзя!

Через минуту в спальню влетела запыхавшаяся Глория:

— Миледи! Граф сказал, что уже началось!

Кесси попыталась успокоиться и храбрилась, но сил у нее было маловато. Хотя она и стремилась поскорее избавить свое тело от тяжелого груза, ее очень пугали предстоящие муки. Она слабо улыбнулась Глории:

— Уверена, на все это уйдет немало часов… Мне говорили, что первые роды всегда затягиваются…

С помощью Глории она сменила промокшую рубашку на свежую. Но едва она откинулась на подушку, как ее живот свело болезненным спазмом. Она охнула и постаралась дышать медленно и глубоко. Именно в этот момент вернулся Габриэль, Он, казалось, никуда не торопился, а по-хозяйски поставил стул к кровати и сел, взяв Кесси за руку. Что хотите со мной делайте, но с места вы меня не сдвинете, говорило упрямое выражение его лица.