Читать книгу "В чужом ряду. Первый этап. Чертова дюжина - Михаил Март"

Петр принялся за дело. Взяв со стола нож, он залез под стол, убрал коврик и начал поддевать паркетные доски. Тайник был найден, но он оказался левее центра — образовалась приличная горка из паркетных плашек. В шляпной коробке лежали деньги. На первый взгляд, тысяч пятьдесят или чуть больше. Никаким золотом здесь не могло и пахнуть. Даже если его деньги, переданные женой Ирине, заменить на золотые слитки, места под паркетом не хватило бы. Продолжать поиски не имело смысла, Ирина неглупая женщина, с большим опытом.

Ладно. Можно считать, что шутку брата Петр оценил. Пока ему и этого хватит, надо же с чего-то начинать.

Петр забрал коробку и направился к выходу. Едва он ^открыл дверь, как тут же непроизвольно попытался захлопнуть ее, но не успел. На лестничной площадке стоял подполковник Рубеко с тремя милиционерами.

— Вот и свиделись, Петр Фомич.

— Вы, как мотыльки, на свет слетаетесь?

— На выстрелы. Соседей беспокоите.

— Боже упаси. Я и оружие — вещи несовместимые.

— Сковородкой сподручней размахивать?

— И как вы везде поспеваете?

— Нет, это вы запаздываете. Разрешите войти?

— Милости просим. Хозяйка в отъезде.

— А что в коробочке? Женская шляпка?

— Мелочь на трамвай.

— Коробочку на пол, пять шагов назад.

Приказ был выполнен.

Оперативники разбрелись по квартире. Осмотр длился недолго. Пистолет в кармане плаща обнаружили сразу.

— Идите сюда! — раздался голос с кухни.

Ирина лежала на полу с простреленной грудью, рядом валялась подушка с прожженной дырой посредине. В открытое окно дул холодный сырой ветер.

— Пульс отсутствует, но теплая еще, — сказал лейтенант.

На допрос Кострулева вызвали на пятый день.

— Садись, Петр Фомич, кури.

— Спасибочко, Викентий Ефремыч. Сколько предложите?

— Лет десять, плюс кража. Можно оформить разбой или убийство с отягчающими либо без таковых.

— Без таковых. Семья Червонного удочерила мою дочь без моего на то согласия, лишила средств к существованию, выкинув мое имущество на свалку. Причины были.

— Ну ладно, Кострулев, посмотрим. Лично я на тебя зуб не держу, ты уже пройденный этап, меня твой братец интересует.

— А вы его допрашивали?

— Да. Он тогда в «Арагви», будучи пьяным, учинил скандал, обсчитали его. Весь вечер сидел там с друзьями. Семь человек свидетелей, не считая обслуги.

— Ну, выйти на часок нетрудно, а потом вернуться.

— Хочешь брата примешать? На тебя непохоже.

— Наводку на квартиру дал мне он. Где деньги лежат, тоже сказал он. Ирина стала ему в тягость, и он решил второй раз меня подставить.

— Неубедительно. По делу есть что сказать?

— Я заходил во двор, перед тем как войти в квартиру, — все окна были закрыты. Когда я позвонил в дверь, он выстрелил в Ирину через подушку, никакие соседи выстрела не могли услышать. А потом ушел через окно на кухне по водосточной трубе, окно осталось открытым. Позвонил вам и сказал о выстреле. Он знал, что я провожусь с паркетом не менее получаса, специально ориентир дал неточный. Ему пришлось пожертвовать шестьюдесятью тремя тысячами ради избавления от меня и жены разом.

— Если это и так, Кострулев, то доказать мы ничего не сможем. Ты — рецидивист, он — помощник министра. Следов под окнами не найдешь, дождь шел всю ночь. На пистолете наверняка твои отпечатки. Иван хранил его на даче в кобуре в письменном столе. Кобуру мы нашли со следами смазки. То, что соседи выстрела слышать не могли, согласен, но этого мало. Повод для мести у тебя имелся, сам его определил. А вот у твоего брата повода убивать свою жену нет.

— Она грозила ему разводом.

— Вряд ли. МИД документы на них готовит, Ивана посылают консулом во Францию.

— Да, перед такой поездкой с кем-то делиться не резон. Загляните в его чемоданы на таможне.

— Не положено. Дипломатический корпус не досматривается.

— Упустили вы его, подполковник. А я упустил дважды. Интересно, почему же они разъехались?

— Кто?

— Ирина с Иваном. Квартира ее.

— Квартиру сдали на сезон. Большая семья летом уезжает на дачу, кому сдали, сами толком не знают. Командировочному. Об этой квартире Иван никогда не слышал. Предположим, что ее могла снять жена с определенными целями.

— Значит, он ее туда заманил. Похоже, и она угодила в ловушку.

— В твою ловушку, Кострулев, другой картины у нас не получается.

Суд приговорил Петра Кострулева к пятнадцати годам лишения свободы в колонии строгого режима.

10.

Самолет начал резко снижаться. Дверь кабины пилота открылась и в нее просунулась голова охранника.

— Мы уже садимся?

— Выйди за дверь, сержант! — рявкнул Муратов. Голова автоматчика исчезла.

— На борту люди? — спросил Рогожкин.

— Двое вертухаев. Они с парашютами, можешь о них забыть, Елизар.

— Так дело не пойдет, Вася, я буду сажать самолет на воду.

— Утопишь. Вода хлынет в люк.

— Сядем на бреющем, минуты три продержимся на плаву.

— Ладно, заходи на второй круг, я прикажу ребятам прыгать. Подойдя к двери кабины, он вынул пистолет, заткнул его за ремень на спине и вышел в салон.

— Что случилось, сержант? Инструкции не знаете? Оба охранника встали и вытянулись в струнку.

— Большая река, возле базы нет больших рек, мы решили, что самолет падает.

— Ваше дело приказы выполнять, а не решать.

Муратов выдернул пистолет. Раздался выстрел, пуля пробила солдату грудь, и тут самолет повело влево и вверх. Сержанта отбросило в сторону, второй выстрел бортинженер сделал в падении, пуля пробила обшивку фюзеляжа, оба оказались на полу. Охранник не собирался подыхать за здорово живешь. Они долго катались по полу, пытаясь дотянуться до глотки друг друга. В какой-то момент сержант оседлал капитана, но ударить не решился. А зря. Муратов окончательно озверел. Он собрал все силы и врезал парню в челюсть. Сержант покачнулся. Капитан выскользнул из-под него и обеими ногами ударил в грудь. С точностью бильярдного шара, влетающего в лузу, охранник вылетел в открытый люк. Муратов перевел дух, подошел к истекающему кровью солдату, взял его за ноги, подтащил к люку и спихнул.

Кое-как приведя себя в порядок, он вернулся в кабину пилота.

— Что там? — спросил Рогожкин.

— Порядок, ребята спрыгнули. И нам пора.

— Я тебе не верю, Василий, будем делать, как решил.